Когда смерть – копейка…
Шрифт:
– Да, там яма действительно есть большая… Я не знаю.
– Успокойтесь, милочка. Я тоже пока ни в чём не уверен. Плеснуть водички?
Возможность попить и при этом попытаться в очередной раз немного подумать была хорошей возможностью для Галины. Она вспомнила, что же ещё такое важное планировала сказать этому зануде.
– А ещё.… В Назарова-то стреляла Жанна! Я уверена, что она ему мстит за то, что он хотел тогда убить Данилова. Да, тогда, это он взрыв в костре том дурацком устроил! Знаете, Глеб, он ведь тогда свою дочку специально не взял на пикник, да, да, специально, чтобы её не задело! И вообще, Назаров такой, такой…. Жанночка же мне рассказывала, как он ненавидит Данилова!
– У вас, оказывается, есть масса любопытных сведений. Это очень хорошо. Уж не вы ли, уважаемая, случайно подслушивали у кухонных дверей наш разговор на сороковинах?! А, Галина? Это ведь правда, признайтесь?!
Глеб Никитин взял ладонь женщины, словно собираясь внимательно рассматривать все её роскошные кольца.
– Тогда скажите мне, сильно ли ваш любимый муж Марек обижался на Вадима? Обижался же он ведь, а? И сильно… Мог ли Марек, по-вашему, в этом случае стрелять в Назарова?
Гостья легкой усталой улыбкой поощрила проницательность Глеба, но для начала возмутилась.
– Что вы такое говорите?! Это придурки разные городские всякие сплетни муссируют из пустого в порожнее, а вы-то как так могли?! Правда, я…, я не знаю всего точно, но мой Марк такой горячий, что он не может прощать всяким там уголовникам такое.… И потом, если Марка будут в чем-то серьёзно официально обвинять, я ведь должна сделать так, чтобы наше имущество при этом не пострадало.
– То есть, переписать всё на себя?
– Ну, если Марк правильно это поймет, и не будет возражать…
В отчаянии, поправив свои красивые очки, Галина выпрямилась в кресле.
– Послушайте, Глеб, вот вы мужчина с биографией, много чего видели и знаете. Вы ведь прекрасно понимаете, что если они не помирятся, то их обоих, в конце концов, посадят! Скажите своему Назарову, чтобы он Марка оставил в покое! Боже упаси, если его бандиты ещё и дом нам подожгут! Я слышала немного, как Марк с кем-то говорил по телефону, что обстановка накаляется!
– Милочка, позвольте робко уточнить две вещи: во-первых, зачем вы ко мне пришли, и, во-вторых, кто учил вас, черт возьми, подслушивать чужие разговоры?!
Удобно устроившись на подоконнике, капитан Глеб с доброй улыбкой смотрел на Галину.
– Я же хотела, как лучше… Я думала, ведь если можно пока без полиции всё решить…
– А с Даниловым вы не пробовали говорить на эту тему – ведь он тоже их друг?
– Ха! А смысл?! Герману ничего не надо. Просто даже обидно! Гера такой классный мужик, весь в шоколаде, мог бы совершенно замечательные дела крутить, если бы умных людей слушал.
– Да и вообще… – Галина повертела сумочку на коленях. – С этими их проблемами так скучно здесь жить, просто ужас! Мужчины вокруг хорошие повывелись, а наши мужики всё время какой-то ерундой занимаются, ругань между ними сплошная, никаких вечеринок от них не дождёшься или, допустим, в ресторане когда-нибудь собраться, поразвлечься! Представляете – у нас, в посёлке, совсем нет фитнеса! И в гости редко кто ездит к нам из-за ремонта.
– Ну, судя по вашему загару, вы постоянно живете в солярии.
– Да нет, это мы с девчонками в городе в салоне иногда встречаемся, поболтаем о том, о сём, погламурничаем при случае.
– Если уж так вам скучно, подарите Мареку бэби.
И лицом, и фигурой Галина крупно изумилась.
– Что я дура, что ли?!
Капитан Глеб Никитин очень хотел быть честным в своем ответе, но сдержался и промолчал.
– Конечно, прикольно было бы Марка папой сделать, но не сейчас же, нет! Лет через пять я ему, может быть, и разрешу. А пока для себя нужно существовать! Вы со мной согласны?
– Глеб, а где вы живете? Я слыхала, что на побережье. У вас там особняк, да? Городок-то вроде ваш тоже маленький…, а почему, собственно, вы в Москве себе квартиру не купите…? Ведь у вас же столько возможностей!
– Если выпало в империи родиться, нужно жить в провинции, у моря.
– Феерично!
Поглядывая кокетливо «как бы» на Глеба, но всё-таки в окно, Галина с трудом подбирала очередную светскую тему.
Собеседник был умён, как ей раньше много о нём и рассказывали.
«Капитан Глеб Никитин! Хорошо хоть, что слушает-то вроде как внимательно; можно, наверно, ему много чего нужного наговорить…. Головой-то, правда, всё согласно кивает, но глаза при этом уж больно холодные и пронзительные, да ещё смеётся так…. И номер-то выбрал себе самый лучший в этой гостинице, люксовый… При деньгах капитан, явно».
– А когда у вас, Глеб, день рождения?
– Я родился в конце мая. Очевидцы говорят, что в то время в городе очень сильно и красиво цвел боярышник.
– Ой, значит по гороскопу вы…? Телец? Или Овен?
Неожиданно, с грохотом, спрыгнув с подоконника совсем близко к Галине и, сделав при этом страшные глаза, Глеб заорал:
– Осёл я, осёл!!!
Собеседница испуганно вжалась в кресло.
– Ну, поч-чему же, вы такой, такой, клёвый…
– Нет, уважаемая, я стопроцентный осёл, поверьте уж мне на слово!
Всё так же, с нахмуренными бровями и частым дыханием, Глеб наклонился над гостьей и решительно опёрся на ручки её кресла.
– Передо мной сидит красивая молодая женщина, сидит и… А я целый час болтаю с ней о всякой чепухе, вместо того, чтобы…
Всё ещё осторожно, но уже чуть игриво Галина продолжила за него.
– Чтобы… И что же вы сейчас хотите…, сделать?
Капитан Глеб поднял к потолку руки и, расхаживая по номеру, начал очень взволнованно, почти проникновенно, говорить в сторону Галины.
– Да ты меня, подруга, всё равно не поймешь! Сейчас я хочу на речку. Очень! Пескари меня ждут, там такие с утра клюют, с ладошку, не поверишь! Виталик Панасенко уже сколько времени на травке под кустиками сидит, пиво привёз мне на берег, холодное, а я тут…, с тобой!