Когда стало немножко теплее
Шрифт:
Федькин оторвал от календаря листок и стал ровно закрашивать его чернилами. Ему казалось, будто он белит потолок.
Лесин смотрел и ждал, когда можно будет заговорить о своих делах, а Федькин про его дела уже слышал, и ему было неинтересно.
– У вас есть родители?
– поинтересовался он.
– Конечно, - удивился Лесин.
– Очень хорошо, - похвалил Федькин.
– А вам не стыдно второй год не работать?
– Так вы же мне не даете...
– Я?
– Ну а кто? Для того чтобы я начал
– Глаза у Лесина стали четкие.
– Я не враг, - поправил Федькин, - я просто дурак.
– В каком смысле?
– растерялся Лесин.
– В умственном.
– Понятно.
– Лесин моментально поверил, и Федькина это обидело.
– Я понимаю, - повторил Лесин, - но и вы меня поймите. Я два года ничего не делаю. Вы - дурак, а я-то при чем?
– Займитесь чем-нибудь другим...
– Почему я должен заниматься не своим делом?
– Я всю жизнь занимаюсь не своим делом, - сказал Федькин.
– Ну и хорошо вам?
Федькин подумал и разочарованно щелкнул языком:
– Скучно...
– А кем вы хотели быть?
– Маляром.
– По-моему, это механическая работа, - пренебрежительно сказал Лесин.
– А ты попробуй, - оскорбился Федькин, - попробуй побелить потолок, а я посмотрю, какая у тебя лестница получится. У меня, если хочешь знать, кисточка из Франции...
Федькин стал рассказывать про кисточку, это было очень интересно. Лесин слушал и кивал, потом посоветовал:
– А вы плюньте и идите маляром.
– На кого плюнуть?
– уточнил Федькин.
– На всех.
– На всех не могу. На жену мне неудобно плевать. За нее в молодости много сваталось, а она за меня пошла.
– Если она вас любит - поймет, - сказал Лесин, и лицо его стало печальным, а голос ломким. Видимо, Лесина кто-то не понимал.
– Она-то поймет... А вот знакомые... Сразу увидят, что я дурак. Из начальников в маляры пошел.
– А вы сделайте так, чтобы вас уволили... Не сработались.
– Не уволят...
– задумчиво сказал Федькин.
– Я ведь не вор, не алкоголик какой-нибудь.
– Дурак - это очень серьезно!
– Лесин поднял палец.
– Вы просто недооцениваете. Услужливый дурак опаснее врага.
– Я не услужливый. Я равнодушный. Нет...
– Федькин расстроился.
– Это не пройдет.
– Ну а вы просто обратитесь к вашему начальству, - стал учить Лесин, у которого был опыт.
– Подите поговорите - так, мол, и так... Может, войдут в положение...
* * *
Начальницей Федькина была женщина. Она приходила на работу в неопределенное время, и застать ее было сложно.
Откладывать свое дело Федькин не хотел - боялся передумать,
Федькин, как правило, лифтом не пользовался, а ходил по лестницам пешком. Он прочитал где-то, что лестничные марши - это те же горы, а ходить по горам полезно для здоровья. Человек, который ходит пешком пятнадцать километров в день, живет дольше на пятнадцать лет. Дольше кого - Федькин не выяснил.
Начальница жила на седьмом этаже. Федькин совершал восхождение, казак на Эльбрус, и дышал по всем правилам: три ступеньки - вдох, четыре - выдох, и, когда выдыхал, губы делал трубочкой.
Дверь в квартиру начальницы никогда не запиралась. Было слышно, как она кричала басом:
– Посмотри на себя! На кого ты похож? Спортсмен!
Федькин тихо прошел в прихожую и остановился.
Человек, на которого она кричала, был ее муж, маленький носатый старик. Он стоял в шлеме и крагах, походил на Али-Бабу или на одного из его сорока разбойников.
– Аня, - тихо говорил Али-Баба, - отдай винтик. У меня мотопробег...
– Ты пенсионер!
– кричала Аня.
– Возьми удочку и ступай на речку!
– Аня, - тихо говорил Али-Баба, - отдай винтик, а то я с тобой разведусь. Считаю до трех раз... Раз... Два...
Начальница вытащила из кармана винтик и кинула его на пол. Винтик покатился под диван.
Али-Баба лег на живот и сунул под диван руку.
– Здравствуйте, Анна Григорьевна, - вежливо поздоровался Федькин.
Начальница обернулась, внимательно на него посмотрела и сказала мужу:
– Встань сию секунду, ты компрометируешь меня перед сослуживцами.
– Два с половиной, - лежа сосчитал Али-Баба. Он нашарил рукой то, что искал, потом поднялся, поправил шлем и с достоинством удалился.
– У него есть кубок на первенство района, - с гордостью сказала начальница.
Федькин вежливо промолчал.
– Садитесь, - предложила она.
– Что у вас?
– Я хотел бы уйти с работы.
– Куда?
– Маляром.
– Почему маляром?
– удивилась начальница.
– Мне нравится белить потолки. И у меня это получается.
– А вы работайте на своем месте, а в свободное время белите потолки.
– Нет. Мне хочется белить много потолков, а на своем месте я работать не хочу.
– Обиделись?
– Нет.
– А в чем дело?
– Просто я не подхожу... по уму...
– Кто сказал?
– насторожилась начальница.
– Никто. Я сам узнал.
– А давно вы об этом узнали?
– Нет. Только сегодня.
– А я знаю об этом пятнадцать лет, - сказала начальница и встала, - все пятнадцать лет, которые вы у меня работаете. И я вас очень прошу - не говорите больше никому, что вы дурак, и не вздумайте писать заявление, иначе в дураках оказываетесь не вы, а я.