Когда улыбаются звезды
Шрифт:
— А я Маша.
Паренек покраснел и застенчиво спросил:
— Та самая, да?
— Наверно, если честно, я не знала, что тут меня кто-то так ждет.
— А Димка разве не сказал?
— А мы с ним давно не виделись.
— Может, тогда ты не та Маша? — усомнился Глеб.
— Может.
— Так это не трудно узнать, — обрадовался мальчик, — Димка сказал, что Маша спасла собаку, если бы не она, этот песик никогда бы не появился в этом приюте!
Маша улыбнулась. Ей стало приятно, что Дима так о ней отзывался.
— Это про тебя? — поторопил Глеб.
— Да, про меня, но Дима преувеличил мою заслугу, на самом деле это он привез сюда собаку.
— Не важно, — взволнованно вскричал Глеб, — раз ты та самая Маша, ты могла бы поскорее решить, какой из меня хозяин?
— Я?
— Ну да, Дима сказал…
— Но я не знаю, как оценить. Если ты хочешь взять этого песика, думаю, ты должен это сделать. Ведь твои родители не против?
— Нет, мама ждет не дождется, когда я приведу Бонда!
— Бонд?
— Ага, Джеймс Бонд, здоровское имя, правда?
— Очень, — покривила душой Маша и заглянула в печальные глаза псу. — Вот такие дела, уважаемый Бонд.
— Так я могу его забрать сегодня? — забеспокоился мальчик.
— Это, наверно, нужно у Татьяны спросить…
— Я сбегаю за ней, — он выбежал из комнаты и унеся по коридору. Пес уткнулся Маше в шею.
— Ну ты чего, — ласково проговорила она, — Бонд не такое уж и плохое имя, зато у тебя появится семья, Глеб кажется очень порядочным. Станете играть и гулять, этот мальчик будет тебя вкусно кормить… Разве не чудесно?!
Пес лизнул ее руку и завилял хвостом.
— Вот так, молодец, — обрадовалась Маша, — тебе будет хорошо в семье.
Пришла Татьяна с Глебом. Девушка оглядела собаку и лучезарно улыбнулась:
— Машуля, Димка говорил мне, что собаку можно отдать, если тебе понравится хозяин. Ты как? Не передумаешь, себе взять не хочешь?
Маша вздохнула.
— Очень хочу…
Мальчик с таким отчаянием посмотрел на нее, что она поспешила добавить:
— Я с радостью бы, но не могу.
— Тогда я заберу его, правда? — с надеждой спросил Глеб.
Маша погладила его по светлой шапке растрепанных волос.
— Конечно, Бонд твой.
— Замечательно! — Татьяна закрыла щеколду на двери, прежде чем обратилась к мальчику: — Приходи, Глебушка, завтра с мамой, тогда и заберешь своего Бонда.
— А сегодня нельзя?! — огорчился паренек.
Татьяна пожала плечами.
— Приведи маму.
Глеб закивал.
— Я приведу! Сейчас, я быстро! — Он сорвался с места и побежал, но вскоре вернулся и с застенчивой улыбкой произнес: — Спасибо, Маша, Димка сразу сказал, что ты очень хорошая!
Она возвращалась домой, и с лица ее не сходила счастливая улыбка. Всякий раз, когда ее подопечные находили любящую семью, она радовалась за них, как за себя, даже больше.
Маша смотрела в окно автобуса, за которым проносились дома, голые деревья, разноцветные машины, и думала о счастливом мальчике, со всех ног помчавшемся домой за мамой. Она помнила себя в его возрасте, как бегала так же к родителям, но всегда натыкалась на одно и то же — отказ. Помнила, как плакала потом на крыше с неказистым котенком на руках, ласковым и одиноким. Со своей маленькой мечтой, пропавшей однажды без вести из ее жизни. Ей хотелось верить, что тот котенок с красным носом в виде сердечка нашел семью, как Бонд, как многие другие животные, которым она помогла.
Маркус покачивался из стороны в сторону, сидя на жердочке над клеткой. Изредка он говорил какое-нибудь слово или издавал протяжный визг, который скопировал у мамы, когда той на ногу упала сковородка с макаронами. Саша в такие моменты поднимала глаза от дневника, куда записывала особенно значимые события своей жизни, и говорила что-нибудь ласковое любимцу. Она уже давно не открывала свой пухлый ежедневник, а сегодня вдруг захотелось написать о прошедших праздниках. Саша долго думала, прежде чем начать, но, написав первую фразу: «Валера начал встречаться с Анфисой», перечеркнула ее. Не потому что она сердилась на друзей, просто не с того нужно было начинать писать. Чтобы понять отношения подруги с Валерой, начать имело смысл с Анфисы. Подруга не любила Валеру. Никто не понял, зачем эти двое стали играть в любовь, казалось, они сами не знали — зачем. Анфиса сказала лишь, что он ей нравится, а Валера беспечно улыбнулся. Было обидно смотреть на их жалкую попытку выторговать у судьбы любовь. Саша была уверена, что любовь нельзя выпросить, ее нельзя украсть или одолжить. Любовь — чувство самостоятельное, захочет — придет, не захочет — нет. Примером тому ее отношения с Валерой. Саше понадобились долгие месяцы, чтобы понять, что их чувства ненастоящие, набраться храбрости и все-таки признать это. Она думала, что другу будет лучше, если он найдет себе девушку, которая полюбит его по-настоящему. И теперь было нестерпимо обидно, когда Саша увидела, кого он себе нашел.
Саша вздохнула, поставила число и красным фломастером написала: «Они скоро расстанутся». Сидела-сидела над записью, в конце концов закрыла дневник, затем швырнула его в верхний ящик стола.
В дверь позвонили. Дома она находилась одна, родители уже вышли на работу, а сестра, как обычно, куда-то ушла. Саша посмотрела в глазок и вздрогнула. За дверью стоял тот самый парень, с которым она гуляла, выдав себя за сестру. По спине прошел холодок. Парень снова нетерпеливо нажал на кнопку звонка, резкая трель ее оглушила.
Саша немного приоткрыла дверь.
— Прости меня, Маша! — было первое, что она услышала. Он схватился за дверь и просунул в щель нос и глаз. — Не закрывай дверь.
— Даже не думала, — улыбнулась Саша, распахивая дверь настежь.
— Прости, — снова повторил он.
— Забудь, ты прощен, — по-королевски кивнула она.
— Правда? — В его голосе послышалось такое удивление, что она пожалела о своей спешке. Стало интересно, за что парень в очередной раз просит у сестры прощения и за что она, Саша, в очередной раз его прощает.
— Тебе понравилась собака? — прислонившись к косяку, взволнованно спросил он.
— Милая… — задумчиво протянула она.
— Не хочешь погулять?
Саша вспомнила о том, как ее разбудил звонок назойливого Шаравина, который о чем-то долго разговаривал с сестрой, и без всяких колебаний воскликнула:
— Конечно, хочу!
Машин поклонник сводил ее в кафе, купил все, что ей захотелось: сок, кофе, пирожное, три шарика мороженого. Говорил мало, ей самой приходилось находить темы для бесед, а парень не спускал с нее все это время странного взгляда. Саше начали закрадываться в голову мысли, что этот зеленоглазый обо всем догадался, но виду он не показывал, поэтому и она себя не разоблачала. Если не считать подозрительной молчаливости и странного взгляда, парень ей нравился. Не могла только одного понять: что этот красавчик нашел в ее замухрышке сестре. Ему впору было бы крутить романы с самыми симпатичными старшеклассницами, а не бегать за восьмиклашкой.