Когда уйдешь
Шрифт:
«Здорово, бандиты! Как вы все знаете, завтра мой день рожденье. Мои сладкие семнадцать (смайлики). Не так давно мой папа купил новую большую квартиру в недавно отстроенном микрорайоне и именно там я решила устроить вечеринку. Ребят, хата реально огромнааая. Места полноооо. Поэтому приглашаю всех, всю группу!!! Приходите, буду рада всем. С собой обязательно берем подарки и отличное настроение. Жду всех по адресу микрорайон Солнечный, улица Луговая дом 14, квартира 62 22:18 Виолетта Румянцева»
– Купил квартиру… – вслух повторила Леля.
За окно прощебетали птички.
– Да. Думаешь нормально, что она своего отчима называет
– Нет! То есть, да. Я видела – солгала Леля. Она и без того чувствовала себя нехорошо. Не хватало только поперхнуться чужим счастьем. Из головы не выходили строчки, которые она недавно прочитала «… мой папа купил новую большую квартиру… места полно…».
«А я вот сплю за шкафом. И пока сегодня вечером мои одногруппники будут весело проводить время, я буду дрожать от жутких ведений и щемящей боли в груди и желудке, обхватив колени руками и моля Бога, чтобы эта ночь скорее закончилась. Ночь или жизнь… Бесконечная, томительная. Наполненная только пустотой, страхом и холодом. Как же я завидую Виолетте, просто не передать словами. Ее «сладкие» семнадцать. Кажется, она навсегда останется такой юной и беспечной девчонкой, будет радоваться жизни и каждый ее день будет похож на день рожденье. А я так и буду метаться из крайности в крайность, не понимая нужна ли мне эта жизнь или нет. Буду сначала радоваться тому, что живая, а потом хвататься за нож, которым от своей слабости не смогу даже слегка поцарапать себе руку. Ну почему просто нельзя перестать существовать? Почему под боком нет пропасти, в которую можно было бы прыгнуть без возможности вернуться назад? Что за парадокс этой жизни, почему она забирает тех, кто хочет жить, но оставляет тех, кто ее ненавидит? Ненавижу ее, ненавижу себя, тот день, когда я родилась, ненавижу всех!»
Прозвенел звонок. Следующую пару Леля просидела с таким лицом словно читала книгу на непонятном языке. Больше зеленые глаза отрешенно искали что-то за окном, не желая смотреть на преподавателя. Впрочем, история всегда была невыносимо скучной. Никто не слушал лекцию, а Вадим Максимович, кажется, говорил больше самому себе, чем сидящим перед ним студентам.
В кабинете стояли одинарные парты. Стас сидел впереди Сони, повернувшись к ней и о чем-то шептал. Девочка с розовыми волосами катала во рту конфету и смотрела в телефон. Ее плечи укрывала его куртка. На первый взгляд могло показаться, что они встречались, но это было не так. В действительности Стас просто бегал за ней как собачонка, всячески показывая какой он классный и веселый парень. Все знали, что она держала его во фрэндзоне, но его, по всей видимости, это не останавливало.
Не прошло и половины пары, как Леля почувствовала тошноту. С ней часто такое случалось, когда после длительного голодания в желудок попадала какая-то еда. А, говоря откровенно, жирная смаженка с луком и дешёвым сыром, запитая через чур сладким кофеем не лучший вариант для завтрака. Захотелось пить, но вода из-под крана тут была слишком поганой, а на бутилированную не хотелось тратить деньги.
«Надо бы запаривать чай и носить с собой в бутылке. Дома по крайней мере бежит не такая хлорированная вода, а желтый оттенок скрасит заварка»
– Ну что, Рослякова, опять грустишь? – заметил ее Стас, когда после звонка все стали ломиться к двери, а Леля прижавшись к стенке, дожидалась, когда проход освободиться – Я же видел, что ты умеешь улыбаться. Ну хочешь я тебя обниму, а? Чисто по-братски. Всегда хотел себе младшую сестренку. Софья, вы не против если мы немного пообжимаемся?
– Да обжимайтесь сколько хотите, мне то что? – фыркнув ответила она, не отрываясь от своего телефона.
– Слышала, Рослякова? Только напомни мне, когда я вернусь. Сейчас быстренько покурить сбегаю, хорошо?
– Стасик, тебе, что эта мишка лупоглазая нравится? –спросила его Вероника, после того, как они вышли в коридор. Ей казалось, что ее не слышно.
– Да нет, конечно. Ты че? Просто жаль девчонку. Ты видела какие у нее глаза все время? Жуть.
Леля метнула им в след испепеляющий взгляд, который остался никем не замеченный.
– Дурак этот Стас. Но я бы хотела, чтобы он меня обнял… – сказала Ангелина, взяв ее под руку и выводя из кабинета – Все-таки он симпатичный. Тебя сильно обижают его шутки? Знаешь, я бы на твоем месте особо не переживала, он ведь делает это только, чтобы позабавить Соню.
– Я знаю и мне все ровно.
«А еще я прекрасно знаю, что урод. И им совсем не обязательно напоминать мне об этом каждый день»
Последней, третьей паре, казалось, не было конца. Полтора часа растянулись на полтора века, не иначе. Хотелось пулю в лоб или гранату в окно, но хорошо, что все проходит. И последняя пара закончилась, оставив позади томительные минуты за партой. Последняя пара в последний учебный день на этой неделе.
«Даже не знаю, радоваться мне или грустить? Ведь это так же означает, что придется двое суток оставаться в своем сундуке»
Пока толпа студентов двигалась к выходу, Леля напролом пробивалась в обратном направлении. Жажда стала такой сильной, что она плюнула на качество воды и напилась из-под крана в женском туалете. О чем вскоре пожалела, потому как ее сразу же сильно затошнило, и она закрылась в кабинке, думая, что ее вот-вот стошнит. Она вышла оттуда уже после того, как прозвенел звонок. Эта перемена была самой большой значит она просидела в кабинке больше получаса. Коридоры были пустыми, у ворот курила всего пара человек. Когда Леля проходила мимо них парни одарили ее удивленными взглядами. Ей нередко случалось их на себе ловить среди студентов с других групп. Ее одногруппники давно привыкли, что с ними учиться девочка, больше похожая на семиклассницу. Остальные же не переставали удивлённо глазеть, а некоторые даже спрашивали действительно ли ей шестнадцать лет или же она закончила школу раньше.
На улице было жарко, слишком жарко для начала мая. В этом году аномально ранняя и теплая весна. Свитер на ней был не таким уж и утепленным, при том, что сидел свободно и не облегал. Однако она успела спариться через несколько минут после того, как покинула стены колледжа. В макушку неумолимо било солнце. Она спряталась от него за рекламным баннером возле остановки. На этот раз автобус пришлось дожидаться достаточно долго. И приехал он полный до такой степени, что нормальному человеку было бы негде встать. Леля протиснулась между спинкой и сидением, за котором сидела пожилая, почти развалившаяся старуха и большую часть пути чувствовала на своей спине ее тяжелое дыхание.