Когда жизнь удалась...
Шрифт:
– Ну, нет. Мне моя квартира нравится. Да и, Кир, не форсируй события…
– Нат, я ж теперь не отступлюсь. Ты это понимаешь?
– Игнатьев, притормози. Слишком быстро ты на меня права заявляешь, – пытаюсь безуспешно вывернуться из его объятий. Просто удивительно, как у него получается перехватывать меня, куда бы я ни дёрнулась. Осьминог какой-то…
– Я слишком долго ждал, – тяжело вздыхает, сжимая руки крепче.
– Мне трудно опять всё поменять в своей жизни. Понимаешь? Опять же, дети... Я ещё не разведена... Дай время, – почти прошу.
Смотрит
– Сколько?
– Сколько надо! Не дави, – начинаю злиться.
– Ладно, – соглашается неохотно, – Но секс у нас будет. Я не монах. И так долго ждал. Понятно?
– Ну, с этим я смогу жить. Только у меня жёсткое условие – я у тебя буду единственной.
– А с этим я смогу жить, – целует меня отеческим поцелуем в лоб, и я чувствую, как, наконец, расслабляются его руки.
– Хотя, как только что освободившаяся женщина, имею право… – начинаю, но мне не дают договорить. Кирилл закрывает рот поцелуем.
Глава 30.
Кирилл, квартира Натали
Сквозь сон слышу звонок. Раздираю глаза и вспоминаю, где я. Без труда нахожу торшер, включаю свет. Из спальни выходит заспанная Ната. Иду открывать дверь и чуть не матерюсь вслух. Гор собственной персоной. Пьяный в хлам.
Ната смотрит непонимающе. Он так же. Я б на его месте тоже ни хрена не понял. Но когда он кинулся на Нату, у меня рефлексы сработали – закинул её за спину и одним коротким, как когда-то в боксе, дал в нос, приложив изрядно силы. Драться с пьяным – последнее дело… инстинкт сработал.
Пока Ната лёд и полотенца собирала, присел рядом с бывшим другом:
– Слушай сюда, Гор. Ещё раз к ней сунешься, не обижайся. Подниму наверх всю грязь – не отмоешься. Понял? Только открой ещё раз на неё рот. В вашей семье была только одна шлюха. И это точно не Ната.
– Ты с нею? – гнусавит Гор, закрывая ладонью раненый нос.
– Нет. Пока нет. Сегодня так совпало, что я ночую здесь. Но я рад, что так получилось. Ты меня услышал? Не лезь больше к ней. Она тебе всё сказала. Времени прошло достаточно. Хотела, уже б вернулась к тебе. Никто б не удержал.
– Она моя жена…
– Хочешь, чтобы стала вдовой? – уже рычу, – Угомонись.
– Ты изменился, Кир, – зло смотрит на меня, – Надо же, одна Ната всех нас сделала врагами...
– И причём здесь Ната? Гор, ты забыл, что значит любить. А сейчас ты трепыхаешься и делаешь глупость за глупостью. Хватит. Не усугубляй. Ты меня услышал?
Медленно кивает окровавленной моськой.
– Вот и хорошо.
Выпроваживаю его, усаживаю в такси, называю адрес лучшей частной клиники, где его уже ждут. Может, правда, нос сломал…
Захожу в квартиру и, наконец, рассматриваю её. Такую домашнюю в этой пижамке бледно розового цвета, растрёпанную, с огромными испуганными глазами… Да ещё смотрит на меня так… внимательно. Останавливает взгляд на губах. Мляяя… Член в боксерах дёрнулся. Надо всё это
Выдавливаю:
– Спать?
Послушно кивает и идёт в свою спальню. А у меня стояк. Как я заснуть смогу? Ворочаюсь. Всё, хватит! Достаю из портмоне презерватив. Иду к ней.
В свете ночника она такая маленькая, беззащитная. Сажусь на кровать, кладу ладонь на её щёку. Улыбается. Наклоняюсь и легко касаюсь её губ. Ната забрасывает руки мне на шею. Понимаю, как сигнал к действию.
Ложусь рядом и кладу руку на её грудь. Упругая… Углубляю поцелуй, раздвигаю её колени, ложусь сверху и трусь стояком о неё, целую по-взрослому. Моя девочка стонет, а потом вдруг пытается вывернуться из-под меня, да ещё кусает. Шепчу ей какие-то глупости, засовываю руку под пижамные шорты – мокрая же… Хочет. И тут её всхлип...
Бью ладонью по тумбочке. Где эта чёртова лампа! Включаю. Ладонями фиксирую её голову и заглядываю в глаза. Твою ж так… Там ничего, кроме животного ужаса и обречённости, нет… Да ну, на хрен! Нахожу в себе силы извиниться и возвращаюсь в гостиную. Толку ей от моих извинений…
Сажусь на софу, закрываю глаза и пытаюсь решить, что мне сейчас делать. Самым правильным кажется немедленно уехать домой. Я чёртов мазохист... Сколько можно питать ненужные надежды?! Нет, так нет. Она смогла жить без Гора, я смогу без неё! Открываю глаза и охреневаю… В который раз за эту долбаную ночь.
Передо мной стоит Ната. Не верю… Она запускает пальчики в мои волосы, гладит меня, и тело тут же отзывается на эту желанную ласку… Протягиваю руки, беру её за талию, притягиваю к себе, упираюсь в неё лбом, втягиваю манящий аромат и снова прошу прощения…
А дальше я теряю себя… Ната залазит ко мне на колени и сама трётся о твёрдый член. Я, как робкий пацан, боюсь её спугнуть. Тогда она сама целует меня. Делает это удивительно нежно, приглашая, заманивая... и я срываюсь.
Зарываюсь в её волосы и перехватываю инициативу. Придерживая под ягодицы, переворачиваю и кладу её спиной на софу. Сегодня я хочу любить. Хочу тоже быть нежным. Я держу в руках женщину, о которой столько лет мечтал. И она сама пришла. Сама! Медленно веду языком по её зубам, ныряю глубже. Она отвечает.
Ната выгибается, стараясь прижаться плотнее. И я подхватываю её под плечи. Отрываюсь от сладких губ, опускаюсь лёгкими поцелуями по шее к ключице. Помня её укус, сам кусаю её, слегка сдавливая зубами кожу. Слышу её стон. Нравится. Отстраняюсь и медленно, расстёгивая пуговицу за пуговицей, снимаю с неё верх пижамы. У неё шикарная грудь. Целую тёмную бежево-розовую бусину, захватываю губами и чуть прикусываю. Её выгибает на софе, и я тут же подхватываю резинку шортиков и тяну вниз.
Захватывающее зрелище – полностью обнажённая Ната в моих руках. Я опускаюсь и иду мелкими поцелуями от груди вниз по животу, придерживая её за талию. Ощущаю пальчики в своих волосах. Кайф… Под каждым моим поцелуем упругий живот подрагивает. Такая отзывчивая…