Кого не взяли на небо
Шрифт:
— Придержи их, Морри, — вперёд выступила рыжеволосая красавица в платье оттенков жухлой соломы, — Я приправлю нашу курочку.
Маха исполнила движение сеятеля, широко взмахнув рукой. Горсть семян слетела прочь с её руки, вмиг превратившись в сноп ядовито-зелёных искр, а те, в свою очередь, обратились сонмом изумрудных пичужек, что окутали дымящиеся фигуры ангелов, словно жадная плесень, пожирающая белёсую головку сыра. Чудовищные насекомые лезли в рты, забивали ноздри и уши, прогрызали глазные яблоки: поле битвы наполнилось криками боли и страданий.
— Эти твари напоминают пиранью
Рухнувшие на землю ангелы неуклюже поднимались на ноги, беспомощно хлопая ощипанными крыльями; потрёпанное небесное воинство смыкала плотные эльфийские шеренги — ощетинившись копьями, они ринулись в атаку на кучку злоодеев столпившихся возле танка.
— Полюбуйтесь на этих дятлов, — Монакура Пуу презрительно сплюнул сквозь зубы, — Реально долбоёбы: воюют по старинке, а современную тактику ратного дела постигать не желают.
Он глянул вперёд на упругую женскую задницу, обтянутую полоской ткани, что маячила в щелях меж сомкнутых щитов пятерых дохлых викингов.
— Эй вы, драконы моря, — возвысил голос сержант Волчьего Сквада, — И ты, Йоля, в смысле госпожа лейтенант, а ну-ка посторонитесь.
Громадный кулачище вновь впечатался в броню:
— Скай, продолжай хуярить из пушки, а ты, Хельги, займи место пулемётчика, и, сынок, вот тебе мой приказ: ты должен убивать одной пулей десяток этих бесполых пидоров, иначе означенный курятник неминуемо доберётся до танка, и нам, тащемта, реально пиздец, и никакое кунг-фу не поможет.
* * *
— Они гибнут, Микаэль...
Архистратиг не ответил — застыл, безмолвно внимая бойне, происходящей внизу. Архангелы устроились на вершине маяка — скрывались за прутьями ограды, напоминающей ржавый королевский венец.
— Мы погорячились, бросив в бой наших братьев, — снова подал голос Габриэль, — И недооценили Упуаут.
— Она грязно воюет, — хмуро отозвался Микаэль, — Я вызвал её на честный бой, но она воспользовалась этими сатанинскими уловками. Мы уже должны были победить...
— Но не победили... — Габриэль осторожно пригладил пёрышки друга, — Мы сыграем по её правилам — настало время призвать праведников.
— Видит Бог, я хотел справедливого поединка, — снова повторил Микаэль; в руках архангела блеснул золотой горн — он протянул его Габриэлю.
— Ты слишком добр к своим врагам, мой милосердный брат, — женские губки архангела плотно прихватили мундштук горна, — Надо было сразу так поступить.
Пространство, расцвеченное радужным сиянием, наполнилось протяжным трубным зовом. Шеренги ангелов, уничтожаемые взрывами и пулемётными очередями, дрогнули, остановились, попятились назад. Космическая дыра извергнула очередной белёсый сгусток и кельтская скверна окутала вновь подоспевшую порцию свежего мяса. Но едкого тумана не хватило на всех: десятки, сотни белых фигур сыпались, как из рога изобилия. Сине-алый портал и полуостров с маяком превратились в перевёрнутые песочные часы. Упавшие вниз не успевали подняться на ноги: их придавливало новыми телами — эта копошащаяся груда взрывалась снопами чёрного дыма и дымящиеся ошмётки разлетались, будоража морские волны — свинцовая вода покраснела от крови.
* * *
И вот орудийное дуло выплюнуло язычки пламени в последний раз, а пулемётный ствол ругнулся напоследок и тоже замолк. Люк под ногами фараона Джета пришёл в движение. Неупокоенный некоторое время сопротивлялся, но две пары рук — одна загорелая и мускулистая и вторая — бледная, покрытая татуировками — столкнули владыку с пьедестала. На хмурых щах, из недр танка, выбрались последний на Земле лив и скальд-попаданец.
— Боекомлект — ёк, — отрапортовал Скаидрис.
— Всё хорошее рано или поздно заканчивается,— кивнул ему Монакура Пуу.
— Пушки — это хорошо, — произнёс Хельги, — Но теперь мне просто необходимо ощутить капли дымящейся крови на своём лице.
Он поудобнее перехватил свой скандинавский меч и спрыгнул вниз.
— Здарова, конунг, — юноша отвесил крепкого леща мёртвому Туи, но ярл даже не пошевелился — пятеро викингов продолжали держать нерушимый строй щитов.
— Давай сюда, бро, — махнул он Скаидрису, — Мы всё ж — лучшие воины в Мидгарде.
Лив, вооружённый сапёрной лопаткой, присоединился к другу и его дохлым соплеменникам.
Белёсая груда тел, завалившая косу перед маяком, растянулась, расползлась: обугленные, перемазанные собственной кровью и сажей, небесные небожители поднялись на ноги и ринулись вперёд. Но это были не ангелы. Последние разомкнули шеренги, пропуская вперёд свои гротескные пародии. Те бросились в атаку, размахивая прямыми мечами, изогнутыми ятаганами и узкими кхопишами. Их бледную, прозрачную, как у червей, кожу, прикрывали жалкие лохмотья, пряча ярко выраженные половые признаки. Чудовища обеих полов имели крылья: не ангельские, орлиные, но кожистые, рваные, словно у нетопырей. Мутные бельма закрывали их глаза.
— Что это за чушь? — в хриплом женском голосе, искажённом чудовищным арийским акцентом, дребезжали нотки стальной истерики, — Я это, блять, одна вижу? Я — перекрытая в дрова старая наркоманка, серийная убийца и извращенка, вижу всё это одна, и, тем не менее, лишь единственная из вас всех способна признать: всё происходящее — нелепый сон, или образы посмертия. Скорее всего, мы все умерли, тогда, семь лет назад, а планетаЗемля исчезла, уничтоженная Апокалипсисом. И теперь мы, — кончик датcкого полуторника обвёл кучку нелепых персонажей возле «Леопарда» — пребываем во власти своих мыслеобразов, блуждая по закоулкам Бардо, или же видим всё это, будучи в Аду.
Кривушка растолкала впереди стоящих и, вцепившись в руку, затянутую в кожаную перчатку мечника, принялась трясти красноволосую женщину.
— Отвечай коварная рыжая сука, я знать желаю истину.
Йоля трепыхалась, словно тряпичная кукла, но калеку упорно не замечала.
— А тебе разве не всё равно, mio cuore? — Теофил Рух нежно, но цепко ухватил взбешённую мастера меча и скальпеля, — Не имеет значения, где мы находимся, но я так тебе скажу, любовь моя: сейчас мы собираемся заняться своим любимым делом—мы снова будем убивать, а разве в Аду ты можешь делать то, что нравится? Если мы все и померли семь лет назад, то сейчас наслаждаемся излюбленным занятием в самих райских кущах.