Когти власти
Шрифт:
Никакой он не герой и не литератор, а просто неудачник, который споткнулся на ровном месте в первой же главе свитка, был чудом спасён в четвёртой, завалил всё дело в девятой, а в эпилоге сбежал или вообще сгинул по глупости.
Такому жалкому дракону оставалось только скрыть свои способности и лечь на дно, затерявшись в толпе братьев. Стать обыкновенным и незаметным, от которого никто ничего героического не ожидает, а потому и не разочаруется ещё больше.
Такая стратегия довольно долго имела успех… пока он не совершил ошибку, привязавшись душой к драконятам и оказав им пару небольших услуг, –
Почти угодил в когти самого ужасного дракона, какого только знал мир!
Вот он, эпилог. Бессмысленная смерть неудачника, который годится лишь в качестве случайной жертвы, меж тем как настоящие герои продолжат свою борьбу со злом.
Крылья тряслись от страха. Карапакс опустился к Луне и Вихрю и судорожно вцепился когтями в каменистую землю. В небе остались парить лишь Холод и Беда, отсвечивая серебром и медью в сиянии взошедших лун.
Куда бы спрятаться? Как укрыться от самого опасного в мире дракона, чтеца мыслей и дракоманта, перед которым открыто будущее?
Нет, мысли он читать не может! Морской дракончик с облегчением взглянул на браслет с осколками небесного камня у себя на плече. А значит, можно ещё успеть что-то сделать, пока Мракокрад не успел этого предугадать и вмешаться.
Не сводя взгляда с заслонившей небо гигантской драконьей фигуры, Карапакс стал шарить по земле вокруг себя. Наконец когти сомкнулись вокруг небольшой палочки – обломанного сучка дерева, которое повалилось, когда разверзлась гора.
«Спрячь меня! – мысленно скомандовал дракончик. – Спрячь от Мракокрада!»
Чёрное чудище блаженно потянулось, разворачивая гигантские крылья, и улыбнулось небесной.
– Ну вот, так намного лучше, – прогремел Мракокрад. – Очень рад наконец увидеться, Беда. Большое спасибо за помощь!
Яростно заревев, меднокрылая бросилась на него, выставив перед собой раскалённые когти и изрыгая огонь из пасти.
– Беда, стой! – невольно вскрикнула Луна, глядя, как пламя охватывает морду гиганта.
– О нет, нет, нет! – поморщился он, разгоняя лапой клубы дыма, а другой упёрся в грудь бешено клацающей зубами Беды, не подпуская ближе. – Хвалю за храбрость, но всё же… Прежде всего, я твой друг, хоть ты пока и не совсем усвоила, что это такое… И потом, чешуя моя неуязвима – разве ты не знала? В страшных сказках обо мне это вроде бы упоминалось… Ты ничего мне не сможешь сделать, маленькая огнекрылая, так что успокойся и начнём знакомство сначала.
Беда отпрянула, тяжело дыша и отряхивая чешую там, где её коснулась чужая лапа. Дым от крыльев струйками завивался кверху и исчезал в редких облаках над головой.
С колотящимся сердцем морской принц ждал, что будет дальше. Мракокрад повернулся к Луне, скользнув по нему взглядом, словно по пустому месту. Не видит! Тем не менее Карапакс чувствовал, что опасность не миновала.
Чёрный гигант вдруг нахмурился.
– Мне казалось, вас больше… – Он задумчиво прикоснулся к виску. Луна оглянулась в растерянности. – Здесь был тот, кого мне особенно хотелось увидеть… или нет?
Карапакс в панике сжал в лапе зачарованный сучок. Кого он имеет в виду? Ясно кого! Надо срочно усилить заклинание!
Пока эта палочка находится при мне, она полностью скроет моё существование от Мракокрада. Он не сможет видеть и слышать меня, а также слышать обо мне в мыслях и разговорах других драконов и замечать в своих видениях будущего. Дракон, взявший её, для Мракокрада совершенно исчезнет.
Лоб чёрного дракона разгладился.
– Луна! – воскликнул он, просияв. – Наконец-то мы встретились, вот здорово! Вот уж не ожидал, что ты такая маленькая.
– Просто ты сам уж очень большой, – хмыкнул Вихрь, обретая наконец дар речи. – Вырос и не заметил.
Мракокрад окинул взглядом покрытую трещинами землю, посмотрел на свои лапы и щёлкнул хвостом, сметая вниз по склону лавину из валунов. На самом деле он не дотягивал ростом до горы, как показалось вначале, но всё равно как минимум втрое превосходил самых крупных взрослых драконов, каких только доводилось видеть Карапаксу.
– Да, я вырос! – удовлетворённо произнёс великан. – За две тысячи лет я стал самым огромным на свете. А ещё я самый старый, да что там – древний, клянусь всеми лунами!
– Бойся драконьего мрака, – в страхе пробормотала Луна, отступая на шаг, – бойся крадущихся в снах…
– Ну нет, это не про меня! – хмыкнул он. – Сама знаешь, я в чужих снах не копаюсь… разве что тебе помогал выбраться из кошмаров. Думаю, имелась в виду королева Пурпур, вот уж у кого хватало мрака в характере… А вот что горы трясёт, очень даже похоже! – Он топнул, и земля дрогнула так, что морской дракончик едва удержался на лапах, а соседнее деревце повалилось. – Каково, а? – усмехнулся гигант и умолк, задумавшись. – Так что, пожалуй, есть и плюсы в таком долгом сне… Когти и луны! Ну и голодный же я! Ни у кого нет чего-нибудь пожевать?
– Как же тебе удалось выбраться? – прищурился Холод.
Во взгляде Мракокрада, брошенном на него, мелькнул злобный огонёк. Ледяных он тоже не любит, понял Карапакс.
Ответ, впрочем, оказался вполне дружелюбным:
– Беда помогла, всё благодаря ей. – Чёрный дракон погладил меднокрылую по голове. Синие глаза небесной яростно сверкали, огненные когти судорожно сжимались и разжимались. – Она сожгла мой свиток, и вся магия вернулась ко мне. Вот спасибо так спасибо!
Беда виновато потупилась. Хотела ведь как лучше, подумал Карапакс. Всё равно что вызволила кого-нибудь из западни, а его тут же загрызла белая акула. Очень хотелось подлететь и утешить, но крылья всё ещё дрожали от страха. Вдруг палочка не сработает, и Мракокрад заметит? Лучше не рисковать лишний раз.
– Погоди, – нахмурилась Луна, сердито вздымая гребень. – Выходит, ты соврал мне? Просил уничтожить свиток, если будет риск, что он попадёт в злые лапы. Мол, останешься тогда в горе навечно, но никому другому не будет вреда… А на самом деле очень даже хотел, чтобы я его уничтожила! Знал, что магия к тебе вернётся!
– Ну, в общем, да, – смущённо признал Мракокрад, – но тут уж каждый за себя. Иначе, чего доброго, ты так и не решилась бы меня освободить, и это было бы очень для меня плохо. Получается, я поступил правильно. – Улыбка его впервые исчезла, глаза странно сверкнули.