Кокаиновые короли
Шрифт:
6. Майами 1982
К 1982 году криминогенная ситуация в Майами стала еще хуже. Со стрельбы в «Дейдленде» прошло три года, но убийства продолжались, а торговля кокаином росла как на дрожжах. Южную Флориду штормило от последствий «Мариэльского исхода» [25] 1980 года, из-за которого в страну хлынул поток кубинских беженцев, 125 000 человек, а среди них – легионы бывших сидельцев кубинских тюрем. И без того взрывоопасная смесь из колумбийских кокаиновых ковбоев и местного криминала пополнилась новыми преступниками. Каждый год устанавливались новые рекорды: количество убийств с 349 в 1979 году выросло до 569 в 1980 году и до 621 в 1981 году. 40 процентов из них были связаны с наркотиками, 25 процентов стали жертвами расстрелов из автоматов. Трупы стало буквально некуда складывать, поэтому бюро судебно-медицинской экспертизы
25
Массовая эмиграция кубинцев и гаитян из порта Мариэль 15 апреля – 31 октября 1980 года. Беженцы получили название «мариэлитос».
Как и всегда, убийства совершались с особой дерзостью и жестокостью. Убийца в мотоциклетном шлеме застрелил хорошо одетого латиноамериканца, который нес свой багаж через зону выдачи багажа Международного аэропорта Майами, а затем вскочил на черный мотоцикл и умчался. В багажнике машины в Кендалле обнаружили три тела. В конце 1981 года из-за растущего числа убийств УБН создает Центральное тактическое подразделение «Сентак» [26] – элитную оперативную группу. В нее входили агенты УБН, полиция Нью-Йорка и оперативники Метро-Дейд. Группу финансирует Вашингтон, а главная ее цель – охота на крупных игроков наркорынка Майами. «Сентак 26», как его называли, сразу же взял на прицел самых значимых кокаиновых воротил: Грисельду Бланко, Пако Сепульведу и Эль Локо. Но кровь по-прежнему лилась рекой.
26
Centac – Central Tactical Unit.
Поток кокаина продолжал бить все рекорды. В то же время, и как прямое следствие всех этих событий, из страны рекой текли доллары – выручка за наркотики. Отмывание денег через банки Майами превратилось в эпидемию. Если убийства и кокаин еще не давали осознать масштабы проблемы, то астрономические суммы наличных не оставили никаких сомнений в том, как далеко зашла наркоторговля. В 1979 году Федеральный резервный банк Майами сообщил о профиците наличных средств в размере 5,5 миллиарда долларов – больше совокупного показателя всех отделений Федерального резервного банка в стране вместе взятых.
В следующем году операция «Гринбек» [27] – объединенное расследование Таможенной службы США и Налогового управления США, принесла первые реальные результаты в борьбе с колумбийскими наркоторговцами. В рамках операции в Международном аэропорту Майами задержали молодую колумбийку, пытавшуюся вывезти из страны 1,5 миллиона долларов наличными в шести коробках игры «Монополия». Очередной рекорд, который побили спустя три месяца, – во флоридском аэропорту Опа-Локка полиция изъяла 1,6 миллиона долларов с борта частного самолета, который направлялся в Колумбию.
27
Специальная операция в Майами, направленная на борьбу с отмыванием денег за наркотики.
Вскоре агенты «Гринбек» сосредоточили пристальное внимание на соблюдении Закона о банковской тайне сотрудниками банков. Согласно документу, требовалось представить отчеты о валютных операциях при каждом пополнении или снятии наличных на сумму более 10 000 долларов США. До «Гринбек» наркоторговцы приносили в банки миллионы долларов в чемоданах, картонных коробках и спортивных сумках. Некоторые банки просто закрывали на это глаза. Расследования на таможне выявили, что в 1981 году в Южной Флориде не были задекларированы 3,2 миллиарда долларов наличными. В начале того же года агенты провели обыск в отделении банка «Лендмарк» в Плантейшн, пригородном спальном районе на западе Форт-Лодердейл. В результате Эрнана Ботеро Морено, владельца медельинской футбольной команды, обвинили в отмывании 56 миллионов долларов через банк. Операция «Гринбек» шла полным ходом. Через три недели агенты совершили рейд в «Бэнк оф Майами» и «Грейт Американ Бэнк» округа Дейд. Исааку Каттану Кассину из Кали, пухлому лысеющему мужчине с двумя дочерьми-подростками, предъявили обвинение в отмывании 60 миллионов долларов через «Грейт Американ Бэнк». Сорокашестилетний Каттан водил «Шевроле Ситейшн» и был очень похож на премьер-министра Израиля Менахема Бегина, за что и получил от наблюдавших за ним следователей кодовое имя «Бегин». Прокурор США в Майами назвал Каттана крупнейшим спонсором наркобизнеса в Южной Америке.
Но самое грустное заключалась в том, что те, кого вели федералы, были всего лишь субподрядчиками кокаиновой торговли. И Ботеро, и Каттан были просто дилерами. Их подставные фирмы конвертировали иностранную валюту, включая доллары США, в колумбийские песо, и наоборот. Они всего лишь оказывали услуги настоящим наркобаронам, которые были в безопасности далеко в Медельине.
Смерть, деньги и наркотики: калейдоскоп вопиющих жестоких событий подпитывал страх. Майами захлебывался от оружия и кокаина. В декабре 1981 года четверо влиятельных людей из Майами рискнули обратиться в Белый дом с жалобой. Все это выглядело так, как будто бы шериф осажденного захолустного городишки просит помощи у маршала США. Делегацию возглавили председатель правления «Истерн Эарлайнз» Фрэнк Борман и председатель правления издательского дома «Найт-Риддер», в который входила и «Майами Геральд», некто Альва Чепмен-младший. Вместе они создали общество «Жители Майами против преступности». Город просил помощи федералов. И они ее получили.
28 января 1982 года президент Рейган объявил о создании целевой группы на уровне кабинета министров по координации федеральной кампании против наркотиков в Южной Флориде. Рейган назвал Майами «транспортным центром страны для контрабанды наркотиков» и назначил Джорджа Буша главой рабочей группы, которая вскоре стала известна как «целевая группа вице-президента по Южной Флориде».
«Почти два миллиона жителей Южной Флориды испытывают несправедливое финансовое бремя в дополнение к тому, что им отказано в их конституционном праве жить в мире без страха и угроз», – заявил Рейган.
Мощный федеральный отряд – более 200 сотрудников правоохранительных органов, в том числе 130 таможенных агентов, 60 агентов УБН и 43 агента ФБР – направился в Южную Флориду. Бюро по контролю алкоголя, табака и огнестрельного оружия добавило еще 45 агентов. Агенты налогового управления пообещали бороться с отмыванием денег. Боевые армейские вертолеты «Кобра», которые использовали для огневой поддержки во Вьетнаме, задействовали для преследования самолетов с наркотиками. Чтобы помочь обнаружить контрабанду ночью, привлекли самолеты радиолокационного наблюдения «Хоукай И2-Си» ВМС США. Кораблям военно-морского флота разрешили подниматься на борт судов, перевозящих наркотики. Впервые со времен Гражданской войны армия и флот помогали бороться с преступностью среди гражданского населения – беспрецедентный ответ на беспрецедентную проблему. «В ДЕЛО ВСТУПИЛА ТЯЖЕЛАЯ АРТИЛЛЕРИЯ, ПРИШЛО ВРЕМЯ ПОКОНЧИТЬ СО ВСЕМ ЭТИМ», – ликовал заголовок «Майами Геральд».
Однако в реальности обстановка на войне с наркотиками была по-прежнему неутешительной. В офисе прокурора США при попытке остановить их распространение столкнулись с серьезными проблемами. Там занимались каждым делом, возбужденным УБН, таможней и другими федеральными ведомствами, ведущими войну с наркотиками. Персонала по-прежнему катастрофически не хватало. Всего семь прокуроров вели крупные наркодела. Текучка кадров была высокой, а результаты – низкими. Дела о конфискации партий наркотиков и крупных сумм денег поступали по частям и не рассматривались комплексно. След к вершине пирамиды наркобизнеса невозможно было найти, потому что ни у кого не было на это времени. Кроме нехватки персонала, существовала проблема с адекватными законами. Закон об организованных преступных группировках [28] , который предусматривал арест активов и с большим успехом использовался против мафии, в той ситуации применялся редко. Отмывание денег само по себе даже не было преступлением – агенты должны были сначала доказать связь с наркотиками или нарушения при переводе валюты и только после этого могли двигаться дальше. Взаимодействия между ведомствами практически не было, а таможня и УБН открыто враждовали в течение многих лет. Серьезной проблемой стало и соперничество внутри самих структур.
28
Racketeer-Influenced and Corrupt Organization (RICO) Act – закон об организациях, подверженных преступной деятельности и коррупции.
Из-за всех этих сложностей никто даже не пытался сложить общую картину воедино. Агентов награждали за количество изъятых наркотиков, и это вело к ограничению расследования «подсчетом трупов» и банальной гонкой за тем, кто сможет выложить больше порошка на стол на пресс-конференции. Агентов оценивали по значимости арестованных лиц, но и здесь хвастаться было особо нечем. Наркоторговец самого высокого уровня или «преступник первого класса» по факту перевозил максимум сто килограммов в месяц. Казалось, что никто и не искал тех, кто ввозит тонны кокаина. К концу 1982 года многие в УБН знали о колумбийских наркобаронах, но о реальном весе Хорхе Очоа и Пабло Эскобара было известно лишь единицам.