Кокон для души
Шрифт:
Музыка ненадолго стихла, Раинель, склонившись, отступает в сторону, а на его месте стоит Лоран, непривычно торжественный, сосредоточенный и немного грустный. По связи я понимаю, что он тоже волнуется, хотя мы с ним отрабатывали этот танец. Первые аккорды музыки толкают меня уже к Лорану.
— Ревнуешь? — спрашиваю я взглядом.
— Да, — так же беззвучно отвечает он.
И моя рука вместо того, чтобы дотронуться до плеча, касается его шеи идет ниже и останавливается около сердца. Я не разрываю взгляд, хочу выплеснуть все чувства, всю любовь к нему. Лоран подает мне руку, я обхватываю его пальцы, и мы двигаемся в едином ритме, близко. Мне не надо задирать голову, чтобы увидеть его серо-голубые глаза, утонуть в них, как в штормовом океане.
А по связи я передаю Лорану свое восхищение, нежность, радость, любовь. Передаю исступленно, мыслями, чувствами, движениями в танце. Хочу быть рядом с ним всегда так же близко. Смешиваются наши чувства, наше дыхание, запах. Губы его, сладкие после вина, пьянящие, желанные, но пока нельзя их коснуться.
Музыка затихает на несколько мгновений, и одновременно Лоран отступает от меня и медленно опускается на колени. А мне вспоминается, когда он так же сидел передо мной в черном халате. Перед глазами рисуется его тело, загорелая кожа. Я делаю шаг к нему и нежно касаюсь лба, прямых бровей. Мои пальцы подрагивают. Почувствуй меня, пойми, насколько ты мне дорог. Любимый мой, родной. Лор поднимает взгляд и улыбается весело, задорно.
Вновь звучат фанфары, и я уже на руках у мужа обнимаю его, уткнувшись носом в его шею и прикрыв от удовольствия глаза. Упиваюсь его радостью и любовью по связи. Лоран аккуратно опускает меня на подрагивающие ноги и отступает в сторону. Ох, что ж он на меня так действует? Я же как пьяная сейчас.
Теперь передо мной возвышался Амран. Он завел руки назад, и рубашка обтянула его крутые плечи и мощную грудь. Промелькнула мысль, если келрита намочить, то это будет смотреться еще сексуальнее: проступят его литые мышцы. Но и так тоже неплохо, с удовольствием его потрогаю.
И как по заказу заструилась музыка, подчиняясь ее силе, я двигаюсь вперед, провожу ладонью по его груди, голова кружится от запаха Амрана. Моя узкая светлая ладошка в его большой, крепкой ладони, мозоли от меча. Поразительно, какими нежными могут быть эти пальцы.
Ноги до сих пор подрагивают, я пьяна от чувств, от нежности и любви, а надо сосредоточиться и синхронно пройти дорожку в танце. Амран немного хмурится, а потом незаметно приподнимает меня и осторожно ставит на кончики своих туфель. Длинное платье прикрывает наши ноги, и его хитрость совсем не видна. Поддерживая меня, Амран делает шаги, и получается, что я делаю точно такие же.
Ой, хитрюга! Я закусываю губу, чтобы не расхохотаться. Он улыбается мне в ответ, наши глаза сияют, а чувства переливаются радугой. Мы останавливаемся, и так же незаметно Амран спускает меня на пол, секунду ждет, когда я обрету равновесие — миг — и он уже на коленях. Так он немного ниже меня, и почему-то сейчас особенно сильно хочется поцеловать мужа, но я лишь касаюсь его гладкой головы, нежно провожу по роговым наростам. Амран закрывает глаза и, чуть наклонив голову, наслаждается этой лаской.
Вступили фанфары, и я уже сижу у него на руках, прижимаясь все телом. Чувствую, как под моей ладонью бьется его большое сердце, глубоко вздымается грудь. Не могу удержаться и глажу его шею. Не вижу, но чувствую, как радостно улыбается Амран. Еще несколько шагов, и вот я снова, кажется, опустилась с небес на землю, но подозреваю, что ненадолго, потому что напротив, чуть склонив голову, стоит Уорн.
Он улыбается одними глазами, длинная белая челка падает на лицо. Нестерпимо тянет к нему, но я жду музыки, а потом плавно шагаю вперед. Едва касаясь, провожу ладонью по плечу, груди, животу. Уорн следит за моей рукой. Его прохладные пальцы переплетаются с моими. Махнув головой, он отбрасывает волосы с глаз, и теперь мы смотрим друг на друга. Серебряные глаза, да именно так, потому что сейчас они сияют. Невозможно отвести взгляд. Щемящая нежность, радость, восхищение.
Я разделяю не только его чувства, но и движения. Мы плавно ступаем по полу, будто летим. Наши глаза и тела так близко, а чувства перетекают, переливаются друг в друга. Даже не заметила, как закончилась дорожка, Уорн отступил на шаг и опустился на колени. Длинная челка вновь закрыла глаза, но я нежно убрала ее. Василиск тепло улыбнулся. Я погладила его лоб между бровей, где образовывалась морщинка, когда муж был чем-то недоволен.
— Улыбайся чаще, — прошептала я, но слова заглушили фанфары.
Уорн легко поднял меня на руки, слегка опустил голову, и я скорее почувствовала, а не услышала его ответ:
— Как скажешь.
Звенели, дрожали литавры, и я, кажется, тоже звенела и дрожала от любви.
На мгновение я будто вышла из тела и со стороны увидела, как перешептываются придворные, увидев необычную сцену. Советник по безопасности — злобный мстительный василиск, с каменным неподвижным лицом — счастливо улыбался, танцуя со своей супругой. Так же, улыбаясь, смотрели на танцующую пару побратимы. Я знала, что в их чувствах не было зависти и ревности.
Последние шаги танца, музыка стихла, а меня окружили мужья. Каждого я гладила, каждому шептала о любви, фонтанируя каким-то запредельным счастьем. Наверное, не стоило так открыто демонстрировать свою любовь на людях, но я просто не могла по-другому. Меня распирало, разрывало от нежности.
Что-то торжественно говорил распорядитель, магия разносила его голос по залу, но только к концу речи, я более-менее пришла в себя. Что это было? Может вино у них такое?
Мы дошли до диванчика и уселись рядом. Объявили местный менуэт, вновь заиграла музыка, мужчины и женщины стали раскланиваться друг с другом. Я попыталась выяснить, что это такое было, но мужья пожимали плечами.
— В вино ничего не добавлено, — помотал головой Раинель, — думаю, наша связь стала прочнее. Я теперь чувствую гораздо больше. Скоро, наверное, научимся передавать сообщения друг другу.
— Было бы неплохо, а то я ведь не могу послать вестник.
После менуэта объявили еще один танец, в котором в основном отплясывали мужчины, а женщины лишь изредка семенили через строй, поддерживая юбки, или стояли и хлопали в ладоши. Амран сказал, что это келритский танец. Теперь понятно, почему лучше всего танцевали мужья богатырки.