Кокон для души
Шрифт:
Похоже, Раинель тоже обеспокоился, не заметив сестры, но внешне виду не подал. Правда, по его эмоциям все было понятно. Мы раскланялись с моей новоиспеченной родней.
— Не сказать, чтобы я была полностью довольна тобой, Раинель, — лениво произнесла мать после приветственных слов, — но не могу не отметить твою целеустремленность.
Захотелось стукнуть мою свекровь чем-то тяжелым. Раину неприятно слышать такое. Ее сын рано взялся за ум, смог добиться того, что у многих даже с наличием таланта получается лет через сто, стал избранником богини, а она, видите
— А я, напротив, очень довольна всеми своими супругами, — с нажимом ответила я, — мне кажется, это важнее.
— Возможно, — после паузы выдавила из себя мать Раина.
Неприятные люди, точнее, эльфы, хотя, если сравнивать с эльфийской правительницей, то они просто лапушки. Хорошо, что моя свекровь не «куриная попка».
Когда представлялась последняя эльфийская семья, я, наконец, услышала знакомое имя. Так-так, похоже, заговорщики. Уорн был совершенно спокоен, мы поприветствовали друг друга, и эльфы отошли. Потом еще три знакомых фамилии, и опять же ничего страшного, но я не расслаблялась.
Наконец, представление закончилось, и вся пестрая компания перешла в смежный зал. Тут уже стояли фуршетные столики, играла музыка, и можно было присесть на небольшие диванчики, и креслица расположенные у стен и за некоторыми колоннами. Аристократы сбились в кучки и что-то обсуждали, императрица беседовала с советниками.
Я с удовольствием опустилась на диван. Амран пошел за напитками, Уорн извинился и направился к Патарии, Раин и Лор сели рядом со мной.
— Когда же домой? Ноги гудят, — пожаловалась я.
— Хочешь, как вернемся, я помассирую твои ножки, — интимно, на ушко предложил Лоран.
— У меня как раз есть специальная мазь, я тоже готов помочь, — наклонился к другому уху Раинель.
По спине пробежали мурашки. Ох, скорей бы кончился этот бал!
— Звучит бесподобно, — одобрила я, — теперь, правда, хочется домой еще сильнее.
Амран принес слабенького вина для всех нас, мы спокойно попивали его и общались. Через какое-то время к нам подошел барон. Оказалось, наш сосед. Его земли граничат с Ренивером, он хотел обсудить кое-какие вопросы.
Барон предложил вместе защищать берег от пиратов, но не хотел сильно вкладываться в это дело, напирая на то, что единственный удобный порт у нас на территории, а с его стороны только несколько сходов к морю от ближайших деревенек. Вот хитрюга, хочет, чтобы наши корабли дозором и его земли обходили, а он будет платить копейки. В конце концов, возвратился Уорн, и мы все же договорились о цене. Ну, точнее Уорн договорился, я-то не знала порядок цен, но на всякий случай возмущалась, что за копейки.
— Не повезло, барону, — едва сдерживая смех, сказал Лоран, — он-то думал, пока тебя нет, с Олей быстренько договориться. Подозревал, что она не разбирается в деле, поэтому не будет спорить.
— Да, а у нас жена бережливая… — протянул Уорн, — даже из-за пуговиц на рубашке так переживает.
— С вами разоришься на одних пуговицах! — притворно возмутилась я, чувствуя, как краснеют уши.
Вспомнился наш разговор с Уорном про пуговицы и то, как он медленно раздевался, снимая рубаху, как обнажалась его красивая твердая грудь… Поскорей бы домой, сил уже нет.
— О чем вы говорили с советниками? — тихо спросил Амран.
— Завтра утром будут судить Харта, — ответил Уорн.
Раинель хотел что-то спросить, но василиск покачал головой, и эльф понятливо кивнул. Ясно, значит, вопросов по этому поводу задавать не стоит. На таких мероприятиях не принято ставить купол прослушки, а без него Уорн говорить не хочет. И у стен есть уши.
Наконец, объявили танцы. Первый танец, как виновники торжества, должны были исполнить мы. Идя в центр зала за руку с Раинелем, я порядком волновалась. Танцевать, когда на тебя смотрят триста человек и когда движения не доведены до автоматизма, страшно до ужаса. Опозорюсь еще, платье это неудобное.
— Оля, — мягко позвал Раинель, — посмотри на меня. Представь, что никого нет. Их нет. Смотри мне в глаза, чувствуй меня.
Я почувствовала, как разноцветные ручейки эмоций от Раина перетекают в меня, успокаивая, вселяя уверенность. Раинель встал напротив, а потом сделал два больших шага назад, медленно отпуская мою руку. Его прохладные чуткие пальцы погладили запястье, пощекотали ладонь, едва касаясь, прошлись по подушечкам пальцев.
Мы стояли друг напротив друга, и заходящее солнце, заглянув через большие окна танцевального зала, вызолотило между нами дорожку. И эта дорожка разделяла наши тела, но не души. Уверенность, восхищение, радость Раинеля перетекали в меня, а мои чувства — благодарность, доверие, счастье — в него. И наши эмоции смешивались, создавая новые оттенки чувств, усиливаясь и становясь ярче.
Мне казалось, что даже если я закрою глаза, то все равно буду видеть Раинеля: его большие, немного раскосые глаза, цвета шоколада, длинные ресницы, едва раздвинутые в улыбке губы, рыжие волосы, заплетенные в тугую косу и вытянутые заостренные уши. Эльф завел руки назад, и через секунду грянула музыка.
Я не видела никого, кроме Раинеля, музыка вела меня к нему, толкала вперед. И вот моя рука касается его плеча, пальцы пробегают рубашке, по жилету, цепляя вышитые серебряные листья, а Раинель замер, наслаждаясь этой невинной лаской. Моя ладонь в его руке, длинные пальцы переплетаются, мы близко друг другу, слаженные движения, взгляд глаза в глаза. Уверена, так синхронно мы никогда эту дорожку не проходили. Быстрая часть композиции закончилась, и Раинель, отступив на шаг, плавно опустился на колени.
Он дышал глубоко, едва приоткрытые губы вздрагивали в такт дыханию. Надо было подойти и положить руку ему на голову, но моя ладонь опустилась на лоб Раина прошлась по виску, гладкой щеке, чуть коснулась его губ.
Вновь грянули фанфары, и я оказалась на руках у мужа, его запах, его лицо так близко. Чувствуя, как он делает последние шаги в танце, прошептала:
— Я люблю тебя.
Губы мои слегка касались мочки его уха, Раинель вздрогнул и, уже отпуская меня, выдохнул:
— И я тебя тоже.