Кокон для души

Белецкая Наталья

— Где? Клим…

— Город Климовск, Московской области.

— Но ведь нет такого города, — растеряно сказал некромант

— Есть, только не в этом мире. — и выпалила, как в омут с головой нырнула, — я не из этого мира, поэтому ничего не знаю.

Будь, что будет! Как они отнесутся к переселенке из другого мира, я и предполагать не могла, поэтому следила за реакцией некроманта. Лоран резко выдохнул и с удивлением посмотрел на меня:

— Невероятно! — прошептал он. — Иномирная душа. Такого не было никогда. Невероятно!

Столько восхищения было в этом шепоте, что я даже смутилась.

— А мы ничего не понимали. Ты действительно совсем другая, иная. Теперь все становится

на свои места, твое незнание, — улыбнулся некромант, — но, кто бы мог предположить? Расскажи, как так получилось, что ты попала сюда?

И я решила рассказать все, как есть, поверила в то, что мне не хотят зла.

— Мы с Мишей давно хотели отдохнуть, выбирали время. Миша — это мой парень, то есть, жених. Я люблю горы и Миша тоже любит… любил. — Сумбурно начала я. — Нас собралось четырнадцать человек, две группы. Мы арендовали автобус, чтобы добраться до места. Ехали, шутили, смеялись, а потом… я не знаю, что произошло. Может, тормоза сломались, может, водитель не справился с управлением, но автобус соскочил в пропасть. Мы завалились набок, на меня упали рюкзаки, я ударилась обо что-то. Все так быстро произошло. Инга кричала, а потом резко стало больно, и все закончилось. Я умерла. Последнее, что я видела в своем мире — автобус, который разбился в лепешку. Очнулась уже здесь, на алтаре, и сразу предатель убил жреца. Это так страшно! Только что человек был живой, и вот он лежит на полу, а кровь пузыриться на бороде. И под ним растет лужа крови… а потом он обмяк, и все. А при мне никогда никого не убивали, и не умирал никто! Даже животные. Страшно…

Слова лились из меня потоком. Все, что я так долго в себе держала, сейчас выплеснулось наружу. В новом мире я старалась держать себя в руках. Повторяла, что сейчас не время расклеиваться, надо выжить, надо обмануть некромантов, найти выход. Я запрещала себе думать о доме, о семье, которая осталась в другом мире, о Мише, который умер. И, осознав, что мне не желают зла, не могла остановиться. Все скрепы, что я так тщательно вбивала, чтобы оградить себя от не нужных эмоций, сейчас слетели, и настоявшиеся переживания фонтаном били в разные стороны.

Лоран не перебивал, он взял мою ладонь в свои руки и несильно сжал.

— А потом предатель захотел убить меня. А я даже пошевелиться не могла, просто читала в его глазах приговор. Абсолютная беспомощность, ты смотришь в глаза смерти и не можешь ничего сделать! Если бы не Илай… Они погибли оба. Ужасный запах паленых волос и горелого мяса! Мне до сих пор снится этот запах и кровь. Три убитых человека. Так страшно! Я поняла, что в храм придут дружки этого убийцы. Залезла на чердак, хотела спрятаться, затаиться, а у них собаки. Хорошо, что я успела вовремя добраться до пещеры. Потом весь день в бреду, больно, страшно, не понятно, где я, что делать. Другое тело, совсем слабое, да еще и зеленое. И тут вы пришли. Я решила, что вы хотите меня убить, но предварительно помучить, выцедить на алтаре всю кровь. Что мне было делать? Как спасти жизнь? Я не знала, не понимала. Ведь ничего не могу, вы — маги, а я — никто! Как же страшно! Я считала дни, Амран сказал, что у меня есть две недели, две недели до ужасной смерти. Так мало. Я не знала, как спастись, но повторяла себе, что надо искать путь. Пока меня скручивала боль, я думала, как выбраться отсюда. Нет безвыходных ситуаций, но чем больше размышляла, тем больше понимала, что спастись не получится, а дни бежали. Каждый раз я просыпалась и думала: сколько мне осталось? День-два? А может несколько часов? Когда меня убьют? Завтра, а может послезавтра?

Я поняла, что плачу, только когда начала всхлипывать. Попыталась взять себя в руки, возможно, это даже у меня

получилось бы, но в этот момент Лоран меня обнял.

— Тихо, тихо, — прошептал он, но вместо того, чтобы успокоиться, я разревелась еще больше.

— Мне такие с-сны страшные с-снились каждую ночь, — рыдала я на плече у некроманта. — Запах к-к-крови, алтарь, б-больно. Так страшно!

— Все прошло, все уже хорошо, — повторял Лоран, гладя меня по голове и спине, — все закончилось.

Я пропустила тот момент, когда в комнату вошел эльф.

— Тебе что сказали сделать, Лоран? — прошипел он. Не знаю, как можно шипеть не шипящие буквы, но эльф сумел.

— Вы ошиблись! — некромант будто бы не замечал того, что Раинель взбешен. — Она не была в секте, она из другого мира!

— Из другого мира? — опешил эльф.

— Д-да, — подтвердила я, и только тут поняла, что залезла Лорану на колени и активно с ним обнимаюсь. Еще и рубашку ему соплями и слезами уделала. Я поспешно слезла назад на кровать, и начала поправлять задравшуюся ночнушку.

— Великие предки! — прошептал эльф изумленно, — Иномирная душа! Но как?!

Лоран не дал Раинелю задать вопрос и начал кратко пересказывать наш с ним разговор. А я изо всех сил старалась успокоиться, но слезы продолжали течь, несмотря на усилия.

— … и она подумала, что мы хотим провести с ней кровавый обряд, сцедить кровь, а потом убить, — говорил некромант.

— Убить?! — Потрясенно переспросил эльф и перевел взгляд на меня. — Никто из нас не причинит тебе вреда. Кто угодно, только не мы!

— Я п-поняла, — вот засада, слезы не останавливались.

Раинель нахмурился, потом достал из кармана какие-то пузырьки, смешал их содержимое в моей кружке, добавил компота со столика рядом с Лораном и протянул мне:

— Пей.

Судя по запаху валерьянки, это — успокоительное. Легко сказать: пей. Слезы вроде прекратились, но руки тряслись, а зубы стучали о край кружки. Раинель посмотрел на мои попытки выпить, не расплескав лекарство, и подсел ко мне с другой стороны. Его длинные пальцы легли поверх моих:

— Руки ледяные, — констатировал он, а потом мягко добавил. — Давай я помогу.

Лоран придвинулся ко мне и вновь погладил по спине. Эльф держал мои руки, чтобы я не опрокинула чашку. Столько поддержки было в их жестах, озабоченности во взглядах, что слезы опять побежали в два ручья. Я сидела на кровати между двумя мужчинами и ревела.

Все же интересно мы устроены. Если один из них назвал бы меня дурой, из-за тех бредней, что я надумала, бросил что-то презрительное, то я бы разозлилась, ответила резко, злобно — в общем, всеми силами старалась держать лицо. Слезоразлив быстро бы закончился. Конечно, поревела потом в подушку, успокоилась, но это было бы после. А когда ты всеми фибрами души чувствуешь, что тебя совсем не осуждают, когда подставляют рубашку под слезы, когда поддерживают и лечат, то такая искренняя забота что-то передвигает в твоем восприятии. Не понятно, откуда возникает доверие, и ты перестаешь воспринимать этих людей, как чужих, и на каком-то бессознательном уровне уже не стесняешься своих чувств.

Раинель опять нахмурился, прошептал абракадабру над кружкой и постепенно влил в меня ее содержимое. Лоран тем временем добродушно приговаривал:

— Ну и чего ты расплакалась? Ты же боец-молодец, облапошила белых, спряталась так, что тебя ни один маг не нашел, устроила прослушку, чуть от нас не сбежала! И совсем не плакала! А как дралась! Я на собственной шкуре почувствовал.

— И-извини, — всхлипнула я и немного улыбнулась. — Как-то само получилось.

— Само получилось! Конечно, это был хорошо поставленный удар! Признайся, на ком тренировалась?