Кокон для души
Шрифт:
Его руки ласкали мое тело, сжимали грудь, едва касаясь сосков. Мы распалялись все больше и больше, между ног все уже пульсировало от желания.
— Не могу больше, не могу, — исступленно простонала я.
Подрагивающими руками потянулась к ремню на штанах, злясь на глупую одежду, и поверх моих рук легли мужские, пряжка расстегнулась. Уорн спустил штаны и нижнее белье, обнажив стоящий член с влажной головкой, и я не удержалась и провела по ней пальцем. Судорога прошла по телу василиска, он застонал, выгибаясь назад. Плоский живот, литые мышцы на груди, крупные соски, широкие плечи, везде белые волосы. Какой он безумно красивый, как же я хочу
Ох, должна же быть боль. Должна, но ее не было…
И Уорн остановился, почувствовав мой страх, серые глаза, замутненные поволокой страсти, с беспокойством глядели на меня, его руки на моих бедрах подрагивали. До боли в чреслах он хотел меня. Хотел, но остановился, почувствовав мой страх. Какие-то доли секунд на понимание. Понимание того, что он считает главными мои желания, мои чувства, а не свои. Я знала, чего ему стоило остановиться. Существовало ли более искреннее и чувственное доказательство того, насколько я ему дорога? Он не говорил слов, но по одному этому мгновению стало ясно: любит. Он тоже любит.
Кажется, дальше все было быстро. Невозможно терпеть, невозможно ждать, когда так сильно пылаешь от страсти. Когда чувствуешь, что так же горит Уорн, видишь, как его губы беззвучно шепчут твое имя. Кто бы мог подумать, что за ледяной маской, такой обжигающе страстный огонь? Нас накрыло оргазмом одновременно. Острое, сильное удовольствие оставило после себя опустошение.
Когда я вновь начала себя ощущать, то поняла, что лежу на Уорне, а ему больно. Не сильно, но все равно. Я оперлась на руки и села. Рядом сидел Амран, голый и желанный. Слегка обветренные губы коснулись моих щек, носа, язык пробежал по губам, лаская, заводя. Его сильные пальцы осторожно касались моей шеи, кожи за ухом, распаляя, даря удовольствие.
Как будто он боялся причинить мне боль или сделать что-то не так. Боялся, но так сильно желал и сдерживался, чтобы не напугать своей страстью. Мне захотелось показать ему, что я чувствую, как он мне дорог.
И я отвечала Амрану, поглаживая его крутые, мощные плечи, спину, затылок. Наш поцелуй углублялся, убыстрялся, рука Амрана спустилась мне на грудь, начала сжимать и массировать. Я застонала и почувствовала, что внутри меня стал наливаться член Уорна.
Наверное, если бы я могла о чем-то думать, то устыдилась бы такого: сидеть на одном мужчине, а целоваться с другим. Но растворившись в чувствах и желаниях побратимов, я уже не принадлежала себе в полной мере. Хотелось показать все, что я чувствую к ним, обнажить не только тело, но и душу. В ответ по связи на меня накатывали волны страсти от Амрана, руки Уорна сжимали и мои ягодицы, я уже двигалась на нем, стоная. И келрит, едва вздрагивая, пил мои стоны, а я гладила его твердую грудь и живот.
Ушел стыд и смущение, сейчас мне казалось, что все именно так, как и должно быть. Мои руки опускались все ниже, я лишь едва коснулась члена Амрана, как мужчина застонал, потом без видимых усилий встал, взяв меня за талию. Руками я уцепилась за его шею. Два шага, мои колени стоят на высоком узком столе для магических штук. Какие-то мгновения мозг пытался вспомнить, как этот стол назывался, но потерпел фиаско. Моя мягкая грудь прижалась к твердой груди Амрана, мои губы нашли его, а наши руки гладили друг друга. Каждое его прикосновение отзывалось во мне, а каждое мое — в нем. Сильные руки легли на мои бедра и притянули к себе, горячий член уперся
— Оля, Оленька, — прерывисто шептал он, — душа моя …
Я задыхалась от нежности и страсти, слыша его бесподобный низкий голос. Я желала его, но Амран внезапно развернул меня спиной и положил ладонь на лобок. Мои руки все так же обвивали его шею, только я стояла спиной к нему. Головка члена уперлась в промежность, и только тут я ощутила, насколько она большая. Медленно Амран стал входить внутрь, влажная головка раздвинула половые губы, распрямляя складочки, входя все глубже. Очень медленно. Амран дрожал от сдерживаемого возбуждения, я распахнула глаза и прямо напротив увидела Раинеля и Лорана: возбужденных, голых и невероятно красивых.
Они пожирали меня голодными взглядами. К едва сдерживаемой страсти Амрана добавились жгучие желания Лора и Раинеля. И я не выдержала, застонала, двинулась навстречу Амрану, он зарычал и вошел в меня до упора. Удовольствие смешалось с болью, я закричала, и тут же рядом оказались Лор и Раинель. Эльф что-то зашептал, а Лоран начал вылизывать мой сосок. Между ног как будто прошлись холодные маленькие иголочки. Кажется, меня полечили, но все это было не важно, потому что Амран снова стал двигаться, и я не понимала, где заканчиваются мои чувства и начинаются его… их. Раинель целовал одну грудь, Лоран втянул сосок другой.
Не было стыда, не было смущения, только удовольствие, только радость. Амран двигался все быстрее, все резче, сильнее и сильнее толкался в меня, в его чувствах я уловила животную страсть его второй сущности, но сейчас меня это не пугало. Не важно, это же он, Амран — добрый, понимающий, — и мне он дорог именно такой. С непонятной сущностью, которая так на меня реагирует. Почему-то я не боялась и была уверенна, что зверь, который сидит в келрите, не сделает мне ничего плохого. Наоборот, я любила эту сущность, потому что она была частью Амрана.
Оргазм накрыл нас, как цунами. Неотвратимо приближаясь, обрушился волной, смел, смешал все чувства. Кажется, я даже отключилась, потому что не помню, как оказалась лежащей на столе. Между моих раздвинутых ног устроился Лоран. Он гладил внутреннюю часть бедра и что-то шептал. Движение его рук сопровождала холодная волна. Он не спеша провел ладонью сначала по одной ноге, потом по другой, а затем накрыл мое лоно и пальцем проник внутрь. Я вздрогнула.
— Сейчас пройдет, — мягко сказал Лоран, — это очищающее заклинание.
— Холодно, — пожаловалась я.
— Я согрею, — пообещал некромант, наклонился и теплыми губами коснулся меня там.
Он стал вылизывать складочки языком, а меня захлестнуло двойное удовольствие. Не думала, что мужчинам может быть так приятно делать куни. Раньше я никогда не заводилась настолько быстро и не хотела так часто, но разделяя эмоции побратимов, чувствуя, как они, желая, как они, я становилась какой-то нимфоманкой. Точнее, побратимоманкой.
Лоран, оказывается, затейник. Он гладил и целовал мои ножки, посасывал и вылизывал половые губки, сжимал ягодицы, а меня просто уносило от удовольствия. А когда он скользнул внутрь пальцем, я выгнулась и задрожала от возбуждения. Лоран жадно смотрел на меня, я, приподнявшись на локтях — на него. И меня снова засасывало в страстный дурман, я почувствовала руки Раинеля на груди, его губы на моей шее. Карие большие глаза, длинные рыжие ресницы. Раинель замер надо мной, такой безумно красивый, желанный, невероятный. Кончик его косы щекотал мое плечо.