Кокон Кастанеды
Шрифт:
– Славная погодка, не находите? – воодушевленно сказала Лиза и откашлялась.
Варламов молча протянул Лизавете еще один бумажный носовой платок. Погодка в самом деле была славная, солнечная, безветренная и теплая. На бульваре, куда им пришлось переместиться из кафе, с трудом удалось отыскать свободную лавочку. Горожане наслаждались теплом и нежились на солнышке. Правда, Иван Аркадьевич присаживаться на скамейку не стал, и светскую беседу поддерживать у него тоже настроения не было. Концерт, который устроила барышевская дочка, привел режиссера
– Ну откуда я могла знать, что они меня по прошлому разу помнят? – стирая с лица и свитера остатки пены, возмутилась Лизавета. – Я забыла, что в этом кафе уже изображала эпилепсию. Разве все эти заведения упомнишь? Эх, а в прошлый раз почти прокатило.
– Почти? – глухо уточнил Иван Аркадьевич.
– Ага, почти, – подтвердила Елизавета радостно. – Для меня даже собирались «Скорую» вызвать, но тут вдруг среди посетителей нашелся служитель клятвы Гиппократа и начал, собака, мне экстренную медицинскую помощь прямо в зале оказывать. Оказал по полной программе, урод, пришлось все-таки за ужин заплатить. – Лиза вздохнула, поковыряла носком сапожка гравийную дорожку под ногами. – Да не расстраивайтесь вы так! – воскликнула она и похлопала ладонью по лавочке. – Садитесь. Подумаешь, было бы из-за чего переживать.
– Я постою, – отказался Иван Аркадьевич, снова вспомнив охранника, точнее, его ботинок.
– Ну, продолжаем игру? – утвердительно спросила барышевская дочурка. – Что бы еще такого сделать плохого? А хотите, я…
– Сидеть, молчать и слушать меня! – рявкнул Иван Аркадьевич: в его душе поднималась волна сочувствия к несчастному Барышеву, которому приходилось постоянно терпеть подобные выходки.
Бедный Степа, если бы он был на его месте, то дочурку придушил бы уже давно. Лиза притихла, испуганно глядя на режиссера. Он склонился к ее лицу и сказал заметно тише:
– Клоунессы меня не интересуют, милая девушка. Можешь дальше изображать идиотку на публике, но учти, в моем сценарии таких ролей нет.
– Я больфе не буду, чефное слово, – надула щеки Елизавета.
– Пошла отсюда вон! – сквозь зубы сказал режиссер, сунув руки в карманы, дабы избежать смертоубийства.
– Поняла! Все поняла, Иван Аркадьевич! – Елизавета сдула щеки и вмиг стала серьезной.
– Молодец!
– Точнее, не совсем поняла, – снова надулась Лиза. – Вы же сами сказали, что мне будет предоставлена полная свобода.
– Абсолютной свободы не существует, душа моя сердечная. Действовать будешь в определенных рамках. Не хмурься. У меня для тебя сюрприз – в игре я отвел для тебя роль Ангела.
– Ангела? – Лизавета перекосилась и посмотрела на Варламова как на полоумного.
– Согласна? – уточнил Иван Аркадиевич.
– Сказала же, что на все согласна. Только это… не совсем мое амплуа, – басовито гоготнула девушка.
– Хорошая актриса должна уметь перевоплощаться в любой образ, – подмигнул Иван Аркадьевич и подумал, что ангелочек из барышевской дочурки, несомненно, получится чудесный. Жаль, что никто, кроме него, не увидит этот дебют.
– А что делать-то нужно? – уточнила Лиза и снова басовито гоготнула.
– Сейчас объясню. Все просто. Оглянись по сторонам, солнышко. – Варламов снова склонился к ушку Лизы и прошептал: – Смотри, как много людей вокруг. О чем они мечтают, как ты думаешь?
– О бабках, – не задумываясь, ответила Лизавета.
– Ошибаешься, душа моя: каждый мечтает о счастье и ждет чуда. Выбери одного из них, самого несчастного, и осчастливь. Исполни самую заветную его мечту. Любую, но не материальную, а духовную. Ты Ангел, а не спонсор. В финансах, впрочем, не скупись, на проект выделены достаточные средства, чтобы любую, даже самую невероятную идею воплотить в жизнь. – Иван Аркадьевич достал из внутреннего кармана голубоватый конверт и вручил его Лизе.
Барышева его открыла.
– Вау! – воскликнула девушка, с любопытством заглянув внутрь – в конверте лежали платиновая кредитная карточка и пачка наличных, запечатанная в банковскую упаковку.
Варламов улыбнулся и продолжил вводить Лизу в курс дела:
– Сюжет банальный, но вечный. Люди обожают такие истории. Главное – подключи фантазию и воображение. Помни, что хоть сюжет и не нов, он должен развиваться по оригинальному сценарию. А сценарий ты будешь сама, голуба моя, по ходу дела писать, только не на бумаге, а в жизни. А теперь мы подошли к главному – от того, как ты этот сюжет построишь, будет зависеть твое будущее. Поняла?
– А что тут непонятного? Такой круговорот желаний в природе. Я исполняю чью-то мечту, а вы после – мою, – уточнила Лиза.
– Да, солнышко, все именно так, – подтвердил Иван Аркадьевич. – Если мне придется по душе твой сценарий, то я за основу своего будущего фильма возьму именно эту историю. И, конечно, ты понимаешь, что о нашем разговоре никто не должен знать. Начнешь языком трепать – вылетишь из проекта. Так что отнесись к делу серьезно и постарайся. Ну а я буду за тобой внимательно наблюдать.
– Как?
– У тебя в загородном доме, в квартире и в машине установлены миниатюрные видеокамеры, но основное действие должно произойти в элитном подмосковном пансионате «Кантри Парк». Натура там симпатичная… я люблю красивую натуру. И вот еще что – возьми. – Варламов протянул Лизе два мобильных телефона и зарядные устройства.
– А это еще зачем? – поинтересовалась Барышева.
– На шею повесишь. В сотовый тоже встроена миниатюрная камера, она будет фиксировать моменты, которые невозможно снять другим способом. Ты должна носить это всегда. Не потеряй, телефон стоит бешеных денег, и не забывай подзаряжать. Второй мобильник подаришь под каким-нибудь предлогом кандидату на счастье.
– Обалдеть! Клевую вы игрушку придумали. – Лиза просияла, тут же повесила сотовый на шею, зарядное устройство и второй телефон сунула в карман и хитро сощурилась. – Ну вы даете, Иван Аркадьевич! Значит, вы заранее знали, что я соглашусь? Очуметь просто! Верно мне отец про вас говорил, что вы… – Лиза на секунду замолчала и смущенно уточнила: – …что вы, это самое, очень умный человек. Надо же! Вот это я понимаю – шоу! Можно начинать?
– Можно, солнышко. Теперь можно, – разрешил Варламов.