Кольцо 2
Шрифт:
Примечательным было то, что одним из первых действий нового графа Ливан стала смена самого крупного флотского поставщика гипероборудования на другого. На Костион. Довольно крупную и бурно растущую корпорацию. Механизма с высокой долей вероятности заключила, что заказчиками диверсии на Меноре были Костион и Ливус.
Так Бордовый Дом сменил главу, ветвь и, соответственно, наследника.
Однако позже неожиданно всплыла информация об одной договоренности между графом Париром Лидан и бароном Жирондом Коитус, на тот момент главой рода Котиус. Да, это тот, который, подослав медовую ловушку, пытался Мишу на балу дискредитировать. И вот, с этим замечательным человеком, ну или демоном, если угодно, был, как утверждалось, заключен брачный договор. Согласно его, по завершении визита наследной графини Медары Лидан в Зеленый сектор на церемонию ввода нового флагмана в Королевский Флот, должно было состояться обнародование факта бракосочетания юных «любящих сердец». Ну и все положенные церемонии с торжествами. А это значит, что Жиронд Котиус становился Лидан, ну и новым наследником Бордового Дома.
Видимо, покойный граф уж очень где-то нагрешил, если даже у этого ушлого проныры хватило компромата, чтобы склонить его сиятельство к подобному мезальянсу.
Но тут вот какое дело. Ничто не мешало старому графу в любой момент до обнародования отказать зарвавшемуся щенку. А само согласие на подобное, видимо, было дано старым интриганом только по причине некоей своей хитроумной игры. Парир Лидан вообще считался довольно коварной личностью, на чьем счету не один павший Дом и множество канувших родов.
Но вот беда, ну или не беда, граф скончался, а Жиронд Котиус, который вовремя смылся и где-то заныкался, сумел пережить старого графа, по-видимому, излишне уповавшего на своего «верного» Лумаруса. А может, таковым был последний ход Парира в этой партии.
В общем, ничто теперь не мешало Жиронду Котиус явить всем договор и вполне на законных основаниях объявить себя новым графом Лидан. И даже действующий граф Ливан не мог ничего противопоставить подобным «документам». А значит, смута и борьба за графский венец.
Но не всё так просто. Род Котиусов когда-то был из побочных ветвей, а ныне единственной оставшейся от некогда могучего и обширного Черного Дома. Хотя это теперь так именуют Чёрное Княжество, бывшее не в составе, а в вассальном подчинении королевства Миренга, однако в результате якобы попытки мятежа его давным-давно ликвидировали, после чего и образовалось несколько графских Домов, в том числе и Бордовый, уже как раз в составе королевства. И вот, аамбициозный Жиронд, пользуясь откровенной непопулярностью Мидрора, взял и заявил о возрождении Черного Дома, ну и о выходе мятежной части Бордового сектора из состава королевства на правах вновь образованного суверенного Черного Княжества. Себя же Жиронд Лидан, увы, как бы ему не хотелось остаться Котиус, а то и Котин, но ситуация потребовала именно такого вот хода, так вот, провозгласил он себя главой Черного Дома и, соответственно, князем.
Следует напомнить. У дворян королевства Миренга и того, что на его месте было раньше, приняты суфиксы. Кавалеры — «-ун», бароны — «-ус», графы — «-ан», князья и некогда один герцог — «-ин», король — «-ын». Это не требование, а скорее, привилегия. Никто не мешает «-ан» таковым и остаться. Кавалер СелИН же — был просто рув-шут при наследнице, поэтому никто и не парился по этому поводу, хотя могли и засыпать выскочку вызовами, если бы воспринимали всерьез. Но теперь, когда Пёс ее теперь уже светлости заматерел, мало кому из знающих о его «лютости» и «жуткости» захотелось бы связываться с этим «чудовищем». Но это только там, где о нем наслышаны, в столице же — его бы не преминули поставить на место.
Так вот, помимо прочего, и от Лидин пришлось отказаться, оставшись все-таки Лидан, так как пошли не столько за Жирондом, сколько за ныне покойными старым графом и его наследницей, а точнее, против подлого Ливус, каким бы он там Ливаном ни стал.
Разумеется, под «пошедшими за» стоит понимать региональные элиты, а не народные массы, коим обычно глубоко похрен, кто там у руля. «Крепостным» главное, чтобы жить давали. И какие бы национальные, классовые или еще идеалы им не «вливали», своя рубашка им зачастую ближе к телу, как говорится. Не всем, но, увы, большинству.
В условиях капитализма, мастерски оседлавшего тему индивидуализма и конкуренции, зачастую откровенно нездоровой, а также следующего доктрине «разделяй и властвуй» — патриотизм если и возможен, то только у редко здоровых фанатиков или у не видавших еще жизни впечатлительных неуличных, так сказать, мальчиков. А по сути своей, в подобном вот обществе единоличников, патриотизм является элементом агрессивной пропаганды и маскировкой для всевозможных мерзавцев или дельцов. И какую бы личину не натянули на себя эти «бизнесмены», им глубоко пофиг: за какие идеи «любить родину» — лишь бы было выгодно. Ну а несмываемые рисунки на теле — лишь от невысокого ума рядовых членов культа. У руководителей-то их нет, а если и присутствуют, то в некритичных объемах и для дела, ну или по юношеской глупости, но такие редко попадают в верхушку.
Так вот, сколько бы раз перед уроками не горланили гимн, и какое бы количество символики не лепили повсюду, когда придет сплоченный меткой в конкретных исторических условиях идеологией враг под командованием профессионалов — капитализма с его индивидуализмом хватает дней так на 40. Если, конечно, природа не подсобила с обширными водными преградами. Ну или если «враг» не твой проект, что — уже из конспирологии, по большей части.
Конечно, в определенный исторический момент и при некоторых условиях, особенно под виртуозным руководством харизматичного лидера — некогда юнцы, вкусившие крови и власти, заматерев продолжают истово верить, однако, зачастую будучи патриотами уже не родины, а своего положения.
И да, множество подобного не только капитализму свойственно. Он лишь умело использует и активно развивает несовершенство человеческого вида, сложившееся в ходе эволюции. Вот только беда в том, что с определенного момента развития вида, исповедующих принцип «на наш век хватит» — это ведет, в лучшем случае, в тупик.
Так вот, экс-Котиусом, ну или стоящими за ним, была успешно разыграна карта чуть ли не канонизированных мучеников и страстотерпцев покойных графа с его наследницей, кои были подло убиты мерзким Мидрором Ливус, которого именно так упорно продолжали именовать в пропаганде лагеря сепаратистов. Медара же была назначена, по результатам так и не оспоренного почившим графом договора о браке, ни много ни мало княгиней Черной и стала знаменем для восставших с целью воссоздать княжество в старинных границах, ну и, заодно, для решивших примкнуть к ним любителей половить рыбку в мутной воде.
Маховик лютой пропаганды был раскручен, и уже даже обнародованные доказательства непричастности рода Котиус к ТЕМ Котиус из Черных — беспомощно утонули во множестве разнообразных доказательств, опровержений, ответных атак и расследований, ну и прочего информационного шума. Да и откровенно поздно было для подобных обвинений, когда во всю уже лилась кровь.
Вслед за Динарией, планетой и одноименной звездной системой, где Миша пришел в себя будучи рабом, и которая ныне являлась столицей всего этого нового государственного образования, от Бордового Дома откололись и примкнули к Черному Княжеству множество других систем. А некогда Бордовый сектор Миренги во главе с Мидрором Ливан/ус, утратив больше половины своего пространства, уже не мог самостоятельно противостоять столь крупному и весьма могучему, благодаря множеству ушедших к бунтовщикам в основном промышленных систем, воссозданному княжеству. Поэтому последовало воззвание к королю о помощи. К другим Домам обращаться было бессмысленно, так как те не могли не воспользоваться ситуацией и уже готовы были сами начать улучшать свое благосостояние за счет гибнущего Дома. Но тут Ливан/ус и решил разыграть карту не внутренней усобицы, а внешнего врага и угрозы целостности королевства.