Кольцо дракона
Шрифт:
— Наташ, ты ко мне во сколько придёшь? Если с ночевкой, то не надо. — Ник лениво прикрыл глаза, изображая, что именно он её делает одолжение, а не она его обслуживает. Все эти годы она так и бегала к нему, скрывая от остальных. Селезнёв подозревал, что дело его в неугомонной второй сущности, ищущей выход своей энергии хоть таким образом. Лицо девицы пошло пунцовыми пятнами и Никсел мысленно отметил, что месть от имени Селены удалась.
— Да пошел ты, много чести. Размечтался, — отгрызнулась она и демонстративно отвернулась. Худосочный парень
— Ну-ну, значит, теперь он по вечерам занимается с тобой? — Ник приподнял правую бровь и ухмыльнулся, отчего улыбка стала похожа на оскал, — тогда утром пораньше приходи, до обеда успеем. Я ведь теперь не учусь, бросил это бесперспективное дело, так что пофантазируем.
— Что ты себе позволяешь!? Извинись! — Произнёс злой защитник и попытался задвинуть скисшую деваху за свою спину. Но Наташка девка дородная, её формы просто так не спрячешь и в корсеты не загонишь, потому как ищут они свободы из-под любой одежды.
— А зачем? Если она с вами, болезными, за ручку по улицам расхаживает, а потом поздно вечером ко мне бежит, но не подумай, не в шашки играть, — Селезнёв вновь нахально осклабился в сторону бывшей любовницы. Он-то уверен, что теперь её ноги в своей квартире не увидит, но и ладно. — А, хочешь, скажу, на каком месте у неё родинки, а где она постоянно бреет и даже выщипывает?
— Сволочь! Урод глухой! — По лицу девушки потекли крупные слёзы, а стоящий рядом ухажер не знал, куда себя деть. То ли пожалеть девицу, а, может быть и уйти. Только в заступничестве парень, по всей видимости, не видел перспектив и правильно. Он, маг, и в человеческом обличье гораздо крупнее своего мелкого соперника.
— Ещё какая, сволочь, — произнёс уже с угрозой Никсел и приблизился к этим жалким людям. Словно загипнотизированные они оба стояли и смотрели, как Ник, зверски улыбаясь, молча, без лишних движений подошел и облил их водой из бутылки. А потом произнёс шепотом, продирающим до мурашек, — отомрёте через пять минут.
Больше бывшая подруга Селены на горизонте мага не появлялась, но и он не скучал, некогда.
— Хозяйка, хозяйка, — прорывался сквозь сон знакомый наглый голос, — просыпайся!
— Что случилось? — Мне пришлось скинуть с груди обросшего рыжей шерстью бывшего сфинкса.
— С днём рождения! Вот, спешу поздравить, а то сейчас как налетят родственники, не подойдёшь, — наглая рыжая морда потерлась об мою руку и я его простила. С тех пор, как в доме появилось это своенравное чудовище, стало как-то светлее. И за Машенькой присмотрит (по крайней мере, расскажет, почему она заплакала), и маминому мужу в тапки не гадит (согласитесь, большой плюс для оборванца с улицы). И вообще мама как-то сказала, что у неё в детстве тоже был подобный зверёк, умный и громкоголосый чтобы помурлыкать, но орать — никогда. Получается, Перс нашел своё законное место в наших сердцах и спальное — рядом с моей кроватью, но чаще на ней.
— Что-то
— Ну, возможно потому, что вечером у нас гости? — Предположила я, почти уверенная, что причина не только в этом. Ведь сегодня мне исполняется двадцать лет, а значит, наконец-то настала пора рассказать историю о родителях. О тех, что часто снились, то увидено больше напоминало сказку.
— Ага, только слёзы от этого не льются, — добавил рыжий умник и замурлыкал, потираясь о мои ноги. Он всегда так делал, когда чувствовал, что сейчас кто-то зайдет, и пора прекращать вещать человеческим голосом. Кстати, с момента нашего знакомства ещё ни одного раза не позволил себе высказываний в присутствии других, а это очень хорошо.
Моя семья меня поздравили и после этого дядя Семён и Маша отправились погулять, а я осталась, но мысли были не о подготовке к встрече гостей, а том моменте, когда мама решится мне всё рассказать. И это случилось.
— Елена, — произнесла она, присев на стул и гордо вскинув подбородок. Боярыня, не иначе. — Я должна тебе кое-что рассказать. Нашу с тобой историю.
— Мам, если тебе это тяжело, тогда давай потом, — мне было очень интересно, хоть и поняла, что разговор предстоит нелегкий. И все же, это нервное состояние матери беспокоило. Даже крутившийся под ногами Перс вопросительно и тревожно поглядывал на нас обеих, но хорошо, что благоразумно помалкивал.
— Что ты помнишь вообще о нас? Самое раннее?
— Деревню.
— Это да, тогда тебе было три годика. Но это все не то. Твои сны, что преследуют тебя несколько лет, они не совсем из мира фантазий. Отчасти это моя вина, но не стоит детям открыто говорить о том, что другие не могут понять. Надеюсь, ты поймешь мое долгое молчание и простишь.
— Ты говоришь про полеты? — Я довольно часто летала во сне, но связать это со своим прошлым никак не могла. До сегодняшнего дня.
— Про них. Но лучше мне рассказать самой, думаю, после этого ты многое вспомнишь.
— Мам? Я тебя люблю, — показалось очень важным сказать это женщине, многое сделавшей для моего воспитания. Не отходившей в те моменты, когда я болела, утешавшей меня, когда плакала по той или иной причине.
— Моя добрая девочка, — она мягко прикоснулась к моим волосам и, откинувшись к спинке стула, продолжила. — Семнадцать лет назад к одной маленькой принцессе посватался злобный дракон, Красный Леон. Но отец Селены и мать были против подобного брака и через какое-то время на дворец совершено нападение. Беременная мать принцессы, Правительницам Лорелия приняла решение спастись, путем перемещения в другой замок. Фрейлина, на которое было возложено это задание, не справилась, потому что что-то пошло не так.