Кольцо леди Дианы

Тарасевич Ольга Ивановна

– Я не сомневаюсь… Просто, знаешь, я пытался дать конверт с деньгами Лениной матери – но она не взяла.

– Значит, у нее была веская причина так поступить!

Егоров пожал плечами:

– Возможно. Просто, если у них так туго с деньгами, если с Леной не рассчитались – то я мог бы помочь. Давай я отдам деньги тебе, а ты передашь их ее маме.

Лика покачала головой. Конечно, помощь несчастной матери не помешает, она инвалид, у нее совсем плохо со здоровьем, а других детей в семье нет. Но если она даже в трудной финансовой ситуации не хочет принимать деньги от Павла – значит, наверное, чем-то этот парень здорово Лену обидел. И при таком раскладе врать, покрывать его – разве это правильно? Тем более все равно,

как бы Памфилов ни выпендривался – Ленкин гонорар он отдаст как миленький, хочет не хочет, а придется; надо только не допустить, чтобы про это все забыли…

Она пробиралась к своей машине, торопилась, спотыкалась о снежные порожки, образовавшиеся после расчистки могил, – но звук тяжелых шагов Павла все время преследовал ее.

Отлично, вот и «Форд» виднеется, уже занесенный небольшим слоем снега. Кажется, можно не чистить лобовое стекло – «дворники» быстро сметут с него снежинки. Только бы скорее очутиться в салоне родной машинки и умчаться подальше от парня с невозмутимым ангельским лицом, ставшим еще более прекрасным от морозного румянца…

– Лика, а ты знаешь, штраф за езду без прав теперь приличный, – запыхавшись, заметил Павел.

– Я не езжу без прав, – Вронская достала ключи, щелкнула сигнализацией, распахнула дверь.

– Ты в этом уверена?

– Да, – она опустилась на водительское сиденье, вставила ключ в замок зажигания. – Закрой дверь, пожалуйста. Я тороплюсь.

– Торопись. До первой встречи с сотрудником ГИБДД, – на лице Павла появилась улыбка. – Ты все время торопишься. Ты и вчера так спешила, что забыла у меня все документы на автомобиль. Права, страховку, техпаспорт.

Вронская расстегнула сумку, выбросила на сиденье портмоне, расческу, пудру, и… Коричневой книжечки, где находились права, техпаспорт и страховка, в сумке действительно не оказалось.

– В общем, я нашел твои документы возле входной двери. Кричал, кричал – а ты, наверное, уже из подъезда выбежала.

Теряя терпение, Вронская простонала:

– Очень хорошо, что права нашлись. Спасибо. Я действительно редкостная Маша-растеряша. А теперь давай сюда скорее всю эту техническую макулатуру, и я поеду.

– Так твои документы у меня дома.

– Но почему?

– По кочану! Откуда я знал, что ты здесь будешь? Ты же вчера говорила, что у тебя другие планы. Телефона твоего у меня нет. Какой смысл таскать с собой чужие документы? А если они потеряются? Порядок во всем должен быть. Поехали ко мне, отдам я твои права. Только давай на моей машине поедем, ты же пока – потенциальный нарушитель. Без водительского удостоверения транспортным средством управлять нельзя. Потом я тебя назад подброшу.

– Ничего, разберусь, – пробормотала Вронская. – До встречи возле твоего дома.

Захлопнув дверь, она завела двигатель и вдавила в пол педаль газа. Только выехав с парковки, Лика с изумлением осознала, что даже не полюбопытствовала, к какой машине направился Павел.

– Он такой красивый, такой положительный и такой необыкновенный, что я теряю голову. Но я не хочу этого, – пожаловалась Лика автомобилю. Тот, как всегда, негромко урчал двигателем и никак не показывал своего отношения к услышанному. – И у меня есть принципы! Может, это смешно или очень патетично. Но я вот так устроена. Я не флиртую с парнями приятельниц, тем более убитых, тем более – на похоронах! И потом, почему все-таки мама Поляковой отказалась брать у Павла деньги? У меня конверт взяла, без проблем, поблагодарила, а у него…

Закончить фразу Лика не успела, подала машину вправо, пропуская обгоняющий ее истошно сигналящий красный BMW X6.

– Бабки есть, мозгов не надо! – пробормотала она и только потом осознала: за рулем яркого понтового, отмытого до блеска авто находился Егоров…

Проводив взглядом стремительно удаляющийся бампер, Вронская улыбнулась.

BMW X6 – это прекрасно. Отрезвляюще. Именно

сейчас вот такой холодный душ – то, что надо. В общем, и по квартире Павла было понятно: ее владелец – человек не бедный. Но все-таки коренной москвич со временем может обзавестись шикарным жильем даже при бешеных московских ценах на недвижимость: продал бабушкину или родительскую квартиру, что-то заработал, взял кредит и в результате обосновался в хорошем доме, расположенном в престижном районе. А новая модель «бумера» – это все-таки свидетельство больших денег. В самих дензнаках вроде бы ничего плохого нет, одни преимущества. Только вот когда они появляются в очень большом количестве – как правило, их обладатели резко портятся, слетают с катушек и ведут себя, как полные уроды.

– Понимаешь, «фордик», у людей нет культуры владения богатством, – распиналась Вронская, то и дело поглядывая на спидометр. Все-таки езда без прав очень способствует соблюдению скоростного режима. – Исторически это объяснимо: сейчас подрастает только первое поколение деток состоятельных родителей, вот им, возможно, хорошее образование позволит не очень-то задирать нос в связи со своим элитарным статусом. Но пока, по-человечески… Я даже не могу вспомнить ни одного крупного бизнесмена – а как журналист я их видела вагон и маленькую тележку, – который вел бы себя адекватно. Один прямо во время интервью штаны снял и предложил мне ему минет сделать. Второй вроде бы ничего непристойного при общении не позволял, наоборот, речи вел возвышенные, о прозрачности бизнеса и порядочности – а потом я прочитала, что этого моего собеседника в тюрьму отправили за организацию убийства компаньона. Еще помню одного смешного дядьку – он на интервью согласился, но только после того, как меня осмотрит его экстрасенс и исследует мою ауру. С аурой у меня оказалось все нормально, но удовольствия от общения с дядькой я не получила, я ему вопрос про перспективы бизнеса – а он мне задвигает про какую-то безопасность человеческой энергии, и что кругом одни вампиры, поэтому надо ограничивать свои контакты с людьми. Не знаю, как он с такой поехавшей крышей деньги заработал – но я для газеты даже материал не смогла подготовить, только время напрасно потеряла. Не писать же было, что кругом энергетические вампиры, у нас солидное издание, а не газета «Очевидное – невероятное»… Может, бывают уникальные экземпляры, которые не мутировали до скотского состояния после зарабатывания шальных денег. Только я таких не встречала. Значит, и Павел – того же поля ягода. Он просто выглядит красивым и приличным. А внутри – гнилой, как и все олигархи!

Казалось, собственный аутотренинг помог: непонятное любовное наваждение схлынуло, логика возобладала над чувствами, ситуация была полностью под контролем.

Добравшись до дома Егорова, Лика вышла из автомобиля, спокойно, безо всякого волнения, кивнула ожидавшему у подъезда Павлу.

– Может, поднимемся ко мне? Или ты торопишься и хочешь, чтобы я просто вынес документы? – поинтересовался он и аккуратно загасил окурок о край урны.

– Я бы не отказалась от кофе, – призналась Лика, мысленно прокручивая план предстоящих действий.

С работой в кино покончено, следователь пока не беспокоит ее с дополнительными вопросами – значит, можно отправляться к родителям за Даринкой, доченькой любимой, солнцем ненаглядным, и расцеловать ее, потискать малявочку вдоволь. Только вот глаза слипаются, встать пришлось в шесть утра, чтобы успеть до похорон заехать в следственный отдел. Теперь бы кофейку, крепкого, горячего…

– Нет проблем, – Павел открыл дверь подъезда и потопал ногами, стряхивая снег с обуви.

«Есть проблемы, – поняла Лика в лифте, когда вся эта красота оказалась слишком близко, рядом – его бархатные глаза с длинными прямыми ресницами, вишневые чувственные губы, едва уловимый тонкий запах свежей туалетной воды. – Проблемы есть, а скоро их будет еще больше…»