Кольцо любви
Шрифт:
– Не стоит волноваться. Разумеется, ты можешь воспользоваться моей каретой, а я возьму твою, пока в город не доставят другой экипаж. – У Маркуса действительно было множество экипажей, но в городе он держал только четыре: фаэтон, легкую коляску для выезда в теплую погоду, дилижанс для путешествий и огромную карету, выкрашенную в темно-желтый и синий цвета, с фамильным гербом на дверцах.
– Спасибо, брат, ты мне очень помог, но я хотел тебя попросить еще кое о чем... – Брэндон помолчал, словно собираясь с духом.
Маркус
– Почему-то мне кажется, что эта просьба будет не из приятных.
Брэндон едва заметно улыбнулся:
– Ты угадал. Мне нужны не только карета и дилижанс, но и два твоих самых надежных кучера.
–Что?
– У меня нет времени подыскать подходящих людей, а мои сейчас в поместье.
– Дело становится все интереснее.
Брэндон кивнул.
– Есть еще один вопрос. Дело касается Гербертса. – Он подкрепил себя солидным глотком вина. – Передаю его тебе в полное распоряжение.
– Ты имеешь в виду своего кучера – того самого воришку?
– У нас он не ворует, только у чужих.
– Какая прелесть! Это прибавит мне уважения в глазах принца.
– Последнее время ты стал редко выезжать, так что...
– Черт возьми, с какой стати все мне постоянно об этом твердят!
– Только не я. Ладно, забудь об этом.
Маркусу снова вспомнились упреки Энтони. Не становится ли он слишком замкнутым и недоступным для членов своей семьи?
– Хорошо, я возьму твою карету с плохими рессорами и твоего ловкача кучера на то время, пока ты будешь в Италии. Сколько времени тебе потребуется?
– Думаю, недели две или чуть больше, в зависимости от того, как пойдут дела.
– Что ж, две недели не так уж много. Придется мне до твоего возвращения запереть на ключ все столовое серебро.
– Перестань! Герберт уже не такой безнадежный воришка, каким был раньше. Обычно он ворует только у людей, которые, по его мнению, оскорбляют его пренебрежением.
– Всего две недели назад, когда ты заехал ко мне во время моего отсутствия, твой кучер при помощи горничной проник в кухню и утащил оттуда два огромных куска ветчины! Моего повара чуть удар не хватил. Он грозил уволиться и настолько разволновался, что, когда я вернулся, мне пришлось значительно увеличить ему жалованье, чтобы он не отказался от места.
– Твой Антуан – слишком уж утонченная натура. – Брэндон вздохнул. – Но и Гербертс не подарок. Не хватало только, чтобы в Италии он выудил серебро из кармана какой-нибудь важной персоны.
– Ты же сказал, что он ворует только у тех, кто неуважительно к нему отнесся.
– И у французов.
—Понятно. Он не только преданный слуга, но еще и патриот. Англии очень повезло с таким преданным гражданином! – Маркус откинулся на спинку кресла. – Значит, две недели?
– Не больше, обещаю.
– Хорошо. Постарайся вернуться как можно скорее с моими экипажами и с моими кучерами!
Брэндон широко улыбнулся:
– Спасибо, брат! Ты не знаешь, как это для меня важно.
– А ты не знаешь, как это для меня сложно.
– Ерунда. – Брэндон встал и направился
– Сердце-то золотое, да руки слишком ловкие, – проворчал Маркус, но Брэндон его уже не слышал.
Часы на камине прозвонили, и маркиз поднялся: ему непременно нужно было повидаться с лордом Мелтоном до того, как тот успеет напиться.
Глава 7
Бог мой! Сначала она велит мне забрать ей волосы наверх, потом – зачесать их набок и вдруг заявляет, что я совершенно бестолковая, потому что никак не могу решить, какая прическа ей больше всего идет!
Карета, угрожающе раскачиваясь и подскакивая на выложенной булыжником дорожке, ведущей к дому Оксбриджей, миновала длинный ряд ожидающих экипажей и приблизилась к парадному подъезду. Кони были в пене, карета – в грязи, зато кучер улыбался во весь свой щербатый рот.
Назначенный встречать прибывающие экипажи молодой лакей поспешил к карете, но долговязый кучер проворно спрыгнул на землю и бесцеремонно его оттолкнул. Однако когда он распахнул дверцу кареты, внутри ничто не шелохнулось.
Гербертс заглянул внутрь.
– Вот те раз! Где вы там? Уснули, что ли?
Из кареты послышался слабый стон.
– Ну и лентяй! – Гербертс довольно долго всматривался в темноту. – Просыпайтесь, хозяин! Или прикажете мне вас разбудить?
Маркус заставил себя открыть глаза и прижал руки к животу. Ему пришлось дважды вздохнуть, прежде чем он смог выговорить сквозь стиснутые зубы:
– Что, мы уже остановились?
Гербертс довольно усмехнулся.
– Так точно, хозяин! – Отступив назад, он шире открыл дверцу. – Извольте выходить!
Маркус с трудом выбрался наружу; тело его протестовало против малейшего движения.
– Проклятие! – пробормотал он, обеими руками хватаясь за дверцу. Все перед ним кружилось и покачивалось.
Гербертс подхватил Маркуса под руку и помог ему выпрямиться.
– Вы что, пьяны? Кто бы мог подумать! Успел заложить за воротник, а мы только прибыли на праздник!
– Да не пьян я, черт побери! Хотя с удовольствием бы выпил. – Постепенно почва под его ногами перестала колебаться. – Ты вез меня, как...
– Как про-фес-сионал, – подсказал Гербертс.
– Как неотесанная деревенщина. – Маркус вырывал у него руку.
Гербертс с оскорбленным достоинством выпятил грудь.
– Я обещал, что привезу вас на бал еще до полуночи, и привез! Правда, мне пришлось проехать по тротуару, когда мы завернули за последний угол, но ведь там была только продавщица цветов, а она все равно ни за что не продала бы свои увядшие фиалки! – Он нахмурился. – Жалко только, что это тильбюри свалилось в канаву. Мне не понравилось, как его кучер орал на нас, но с чего он вдруг так разозлился? Да ладно, Бог с ним! Вы хотели приехать вовремя, и приехали, да еще с запасом в добрых десять минут!