Кольцо с бриллиантом
Шрифт:
— Четыре сотни! — захохотал Гейни. — На корм цыплятам не хватит.
— На них мы сможем продержаться. Пока не получим доход с нового урожая.
— Ты знаешь, сколько нам придется ждать? Месяцы. Правительственные чеки не скоро приходят.
— Тогда подождем. — Кэролайн посмотрела на денники. — Мы можем даже продать что-нибудь.
— Я не продам своих лошадей, если ты об этом! — нахмурился Гейни. — Каждый раз, когда ты отправляешься в «Йондер-Хилл», ты возвращаешься с какой-нибудь бредовой идеей
— Дарвэл вообще ничего не говорил о твоих лошадях. Не волнуйся, Гейни, я найду деньги. Даже если для этого мне придется продать свои бриллианты.
Он внимательно посмотрел на нее:
— Я совсем забыл о них… Кэрол, я сейчас в такой яме. Мне нужно выплатить взнос за лошадь.
Кэролайн не очень этому удивилась, но в животе у нее появилось неприятное чувство, когда она поняла, насколько сильно он на самом деле залез в долги.
— Ты можешь взять денег в долг, — сказал Гейни.
— Кого ты имеешь в виду? — холодно спросила она.
— Твоих друзей, Клэйтонов. Они ведь небедные.
Кэролайн с возмущением отказалась.
— Тогда я могу заложить свою часть «Салема». Завещание этого не запрещает.
— Гейни, ты что, сошел с ума? Ты же никогда не сможешь выкупить его! Половиной плантации будет владеть кто-то посторонний. Что мы тогда будем делать?
— Ты имеешь в виду: что тыбудешь тогда делать, — поправил он ее. — Я знаю, чего я небуду делать. Я не буду сидеть в тюрьме.
— Гейни, будь благоразумен, — взмолилась Кэролайн.
— Благоразумен! — Он сел на камень и обхватил голову руками. — Я в отчаянии! Я тебе не говорил, но я должен гораздо больше, чем ты думаешь. Я собирался рассчитаться с долгами, сразу продав «Салем» после смерти бабушки.
— Сколько ты должен?
— Пять тысяч фунтов.
— Что?!
— Я задолжал пару тысяч еще до того, как бабушка умерла. Я ей почти признался… Вернее, я хотел сделать это после того, как ты приедешь.
— Рассчитывал, что я спасу тебя от ее гнева?
— Вроде того. Ты даже не представляешь, насколько она могла рассердиться.
— Да нет, представляю. — Кэролайн вздохнула. Безответственный, слабый, ни в чем не заинтересованный, Гейни умел быть очень обаятельным, когда ему это было нужно. Сейчас он выглядел испуганным маленьким мальчиком, который взял что-то чужое. Но он же не мог предположить, насколько серьезными будут последствия!
— Ты напишешь Роберту? — с надеждой спросил он.
— Нет. Забудь о Клэйтонах.
— Тогда кто нам поможет?
— Я не знаю, Гейни. Честно. Не знаю.
— Можно обратиться к Дарвэлу Преториусу, — осторожно предложил Гейни. — Он обрадуется, если мы посулим ему «Салем» в качестве залога.
— Не будь так в этом уверен.
— Да, верно. Я ему очень завидовал. У него было все, о чем я мог только мечтать, и он получил это безо всяких усилий.
— Ты же знаешь, что это неправда, — возразила Кэролайн.
— Хорошо, — вздохнул Гейни. — Раз ты так говоришь… Слушай, Кэрол, ты даже черта убедишь, что он ангел с крыльями. Почему бы тебе не попробовать свои способности на нашем суровом соседе?
— Мне не нужно этого делать. Дарвэл сам предложил одолжить нам денег… ну, почти предложил.
— И ты отказалась? Я знал!
— Давай я сама с этим разберусь, — устало сказала Кэролайн. — Я что-нибудь придумаю.
В словах Гейни было рациональное зерно. Если предложить Дарвэлу какой-нибудь ценный залог под одалживаемые деньги, то это будет уже сделкой, а не актом милосердия. Она заложит свои бриллианты!
Когда Кэролайн проехала между столбами, отмечающими границу владений Дарвэла Преториуса, ее пульс участился. А если Дарвэл скажет, что ее бриллианты ему не нужны? Что, если он только посмеется над ней?
Но попытка — не пытка. Закусив губу, — если бы Кэролайн знала, насколько в этот момент была похожа на Мириам Вермеер! — она нажала на педаль газа.
На многих участках тростник был уже срезан, а на некоторых даже зеленели молодые всходы. Здесь непрерывно шла работа: убирался урожай, земля осушалась и подготавливалась для новых посадок. Глядя на это, Кэролайн почувствовала ни с чем не сравнимую радость земледельца, но тут же помрачнела, вспомнив, как близок «Салем» к банкротству.
Она свернула на дорогу, ведущую к особняку. Дарвэл, наверное, уже вернулся домой, он сидит сейчас в шезлонге, в расслабленной позе, расстегнув рубашку, пьет коктейль — первый после тяжелого дня в поле — и ждет ужина. Теплая волна любви охватила ее. Дарвэл умеет быть добрым. Разве он не пообещал ей свою помощь? Сердце девушки забилось сильнее, когда она представила, как Дарвэл усмехнется, выслушав ее предложение. Но другого выхода не было — и уверенность в этом гнала ее вперед.
Воздух в саду был наполнен ароматом гибискуса и сонным жужжанием пчел. Через весь дворик протянулись длинные тени, но они не достигали бассейна, вода в котором переливалась закатными бликами. В одном из шезлонгов кто-то лежал. Сердце Кэролайн чуть не выскочило из груди, но это оказался не Дарвэл. Это была девушка в зеленом купальнике — высокая, стройная, она поднялась навстречу гостье. На плечи ее было небрежно накинуто большое белое полотенце. Яркие медно-рыжие волосы рассыпались по плечам. Это была Эмералд.