Кольцо
Шрифт:
– Залезай.
– А где Фрэй?
– В точке рандеву. Ну что, у вас все получилось что вы планировали?
– Об этом еще трудно судить, – уклончиво ответил Джерри.
– Ну-ну…
Точкой рандеву оказался неделю назад сгоревший дом, который еще хранил в себе запах дыма. Здесь стояли угнанные молодчиками Дьюка три фургона, в том числе и журналистский.
Джерри подошел к последней машине; внутри, покуривая сигаретку, беззаботно закинув ногу на ногу, сидел Смехов.
– Ну что, Фрэй, сделал?
– Да, вот еще десять копий.
– Как видишь – нет.
– Ладно, ребята, – встрял в разговор Дьюк. – Где оставшаяся часть денег за нашу работу?
– Я пока не могу тебе заплатить, – со вздохом ответил Джерри.
– Что значит – не можешь?
– Денег сейчас нет, но я заплачу тебе завтра.
– На понт нас берешь? – с угрозой прошептал Дьюк, потянувшись рукой в свой карман, отягощенный чем-то тяжелым.
– Не горячись. Деньги будут, я никуда не сбегу, ты наверняка знаешь, где я живу, и всегда сможешь со мной разделаться.
– Тут ты прав, парень… Но неустойка составит одну тонну. Ты понял?
– Хорошо, я найду эту дополнительную тысячу, – согласно кивнул Джерри.
– И не вздумай шутить, мы будем следить за тобой день и ночь.
– Куда принести деньги?
– Да сюда же.
– Но это место уже засвечено…
– Не беспокойся, – уже более расслабленно сказал Дьюк. – Мастера пера и андеграунда ничего не видели, не слышали и не знают, где мы, они и сейчас сидят с завязанными глазами. К тому же мы сейчас их вывезем подальше и все дела. Так что место встречи без изменений. И еще… – Дьюк немного помялся, – Гвоздь останется с нами, мало ли что ты выкинешь?.. Вдруг в полицию позвонишь?
– Мне сейчас иметь дело с полицией себе дороже, – ответил Дональдан.
– Все нормально, Джерри, – сказал Фрэй. – Я побуду с ними… со своими старыми друзьями, молодость повспоминаю.
– Ладно, тогда отвезите меня домой.
– Это без проблем.
Дома Дональдан просмотрел один из дисков и остался доволен, хотя наблюдать себя в роли порноактера было забавно. После просмотра запечатал один из дисков в конверт с сопроводительной запиской и лично отдал его охраннику, вернувшись к особняку Дерикензи.
– Это срочно и очень важно, – предупредил охранника Джерри.
Торжества там уже давно закончились, и со стоянки отъезжали последние лимузины с перепившими на халяву известностями.
Переговоры Джерри наметил на завтра, опасаясь, что сегодня мистер Дерикензи по горячности не послушает голоса разума и убьет его прежде, чем он что-то успеет сказать и предложить. В горячности и неразумности поведения его трудно будет обвинить, если учесть, что там на диске…
23
Последние гости разъехались только под вечер. Внизу работали бригады уборщиков: несмотря на то что собирался свет высшего общества, сорил этот «свет» довольно много.
Самюэль Дерикензи в целом остался доволен, заручился поддержкой нескольких очень влиятельных людей, в очередной раз появится на экранах телевизоров граждан в самом выгодном для себя качестве – покровителя и помощника всех страждущих. Правда сама идея пульзиковых вихрей, по мнению знающих ученых, бред сивой кобылы, но под руку ничего лучшего не подвернулось, и пришлось наградить сумасшедшего старика.
Мистер Дерикензи заперся в своем темном кабинете, развалившись в кресле и потягивал через соломинку минеральную воду, что-то опять барахлил кишечник, несмотря на заверения врачей о полном излечении оного.
«Это все устрицы», – подумал он, бросив взгляд на заставленную полками стену от пола до потолка.
На полках стояли миниатюрные копии всего того, чем владел Дерикензи. Здесь были заводы, пароходы, здания и прочее, прочее, прочее… Все это хорошо поднимало настроение в минуту депрессии. Впрочем, сейчас и так все шло хорошо, и в созерцании этих игрушек не было большой необходимости. Однако Дерикензи заметил, что после взгляда на свою финансовую империю в миниатюре и кишечник вроде как успокоился.
«Надо же!..» – подивился он этому факту.
В дверь осторожно постучали. Самюэль Дерикензи поморщился, он приказал, чтобы его в течение часа никто не беспокоил, а побеспокоить его мог, но по очень важному вопросу, только начальник охраны, который, кстати, получил сегодня большой нагоняй.
– Войди! – крикнул Дерикензи.
В кабинет вошел шеф службы безопасности Гвинет Хунг. В руках он держал серый пакет.
– Что это?
– Диск, сэр. Что на нем неизвестно, но пакет чист.
– И из-за этого ты меня побеспокоил?
– Да, сэр. Человек, принесший его, сказал, что это очень важно и… и по словам того же охранника, этот человек – тот самый псевдожурналист, которого мы выкинули…
– Понятно. Давай сюда.
Дерикензи взял пакет из рук Хунга, вскрыл его и вынул диск. Из конверта вслед за диском выпал листок бумаги с номером телефона. С сомнением повертев диск несколько секунд в руках, гадая, что бы это могло быть, вставил его в считывающее устройство терминала.
– Что ж, давай посмотрим…
На экране появилось изображение сегодняшней вечеринки. Картинка дрожала, показывая, что снимающий не профессионал в этом деле, но вот оператор выхватил из толпы его жену, разговаривающую с каким-то молодым человеком, которого он не узнал, так как тот стоял спиной к объективу. Предчувствуя нехорошее, Самюэль остановил воспроизведение и приказал Хунгу:
– Пошел отсюда…
– Слушаюсь, сэр.
Развитие событий продолжилось стремительно. Элеонора увлекла за собой незнакомца, и вскоре началось невероятное: началась отвратительная оргия его жены с этим сопляком-просителем! Но как бы отвратительно это ни выглядело, Дерикензи не мог выключить воспроизведение и с упрямством садомазохиста рассматривал происходящее, вглядываясь в каждый кадр, подмечая все и вся.