Колдовское лето
Шрифт:
Через полчаса, когда мясо и пирог с почками заняли свое место в духовке, посуда была вымыта и убрана, Роуэн вошла в гостиную, чтобы разобрать старые фотографии. Она откладывала это с тех пор, как месяц назад поселилась в коттедже. Но сейчас ничто не мешает ей заняться ими – возможно, только легкий страх, что она опять не сделает этого. Фотографий слишком много, и к тому же разве ей нужно напоминание о том, как выглядел Грег? Черты любимого лица навсегда запечатлелись в ее памяти. Рассматривать фотографии, на которых навечно застыли навсегда ушедшие счастливые времена, – значит причинять себе только боль. И у нее нет детей, для которых она могла бы хранить фотографии. От этой
Поставив на темный деревянный стол две старые коробки из-под печенья, Роуэн осторожно открыла крышку одной из них и, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, вынула несколько фотографий. Да, это был человек, который умел радоваться. На первой же фотографии Грег радостно улыбался, глядя в ее фотоаппарат. Это был день, который ему удалось выкроить из своего насыщенного расписания, и они провели его на побережье, где чувствовали себя, как беззаботные дети. Они съели по огромной порции мороженого, потом веселились на маленькой ярмарке; сидя на песке, ели рыбу с жареным картофелем; смотрели на прилив и верили, что у них впереди прекрасная жизнь.
Уже знакомая боль перехватила Роуэн горло. Она провела рукой по гладкой фотографии, с нежностью и гордостью вспоминая мужчину, которого она любила и потеряла. Лицо Грега не поражало красотой или правильностью черт, но оно было хорошим и располагающим. У него был жизнерадостный, доброжелательный и общительный характер. Проводить его в последний путь и почтить его память пришло множество друзей и коллег.
Роуэн отправилась в путешествие по волнам памяти. С трудом верится, что после несчастного случая прошло почти семь месяцев. Первые три месяца после смерти Грега она прожила, оцепенев от горя, машинально вставая, умываясь, завтракая и идя на работу. Постепенно у нее окрепла мысль продать дом в Баттерси и поселиться в их «гнездышке» – домике их мечты, который они купили в красивом, диком месте графства Пемброкшир. Внезапно она почувствовала непреодолимое желание бежать из шумного замкнутого пространства столицы и найти прибежище в тишине и покое.
Но сейчас приходится задуматься, по зубам ли ей этот кусок. Дом требует ремонта, а она городская девушка, которая всю жизнь жила в Лондоне. Работа помощника в производственном отделе успешно развивающейся телевизионной компании не оставляла ей времени для того, чтобы сделаться домашним умельцем.
Со вздохом оглядев полуразвалившиеся полки, нуждавшиеся в покраске и перестановке, и деревянный пол, который необходимо было отшлифовать и покрыть лаком, прежде чем украшать красивыми коврами, привезенными Грегом из дальних стран, Роуэн поняла, что ей придется многому научиться. Если, как она решила, у нее впереди годичный отпуск, она не сможет платить наемным рабочим за то, чтобы они привели дом в жилое состояние.
Одна неудача уже налицо – Эвану Кэмерону пришлось выручить ее и починить проклятую скрипучую калитку. Ну, ничего, она еще покажет ему! Больше ему не представится возможности обращаться с ней, как с глупенькой женщиной, которая способна лишь красить ногти на ногах! Внезапно Роуэн пришло в голову, что есть более неотложные занятия, чем рассматривание фотографий, и она быстро уложила их в коробку и плотно закрыла крышку. Аппетитный запах мясного пирога начал разноситься по всему дому. Роуэн вскочила и исчезла в спальне. Покопавшись на полках, она взяла две потрепанные книги, которые купила на прошлой неделе: «Ремонт в доме» и «Руководство для домашнего умельца».
С влажными после душа волосами и полосатым банным полотенцем, обмотанным вокруг мускулистого торса, Эван не торопясь направился к телефону. Только два человека, насколько ему известно, знают, где он находится. Сейчас он в таком настроении, что у него ни малейшего желания разговаривать ни с одним из них.
– Да? – он умышленно не назвал своего имени или номера, и в его голосе не прозвучало далее намека на дружелюбие.
– Эван, это ты? – откликнулся знакомый женский голос.
– Бет, – вздохнул он, думая, как бы побыстрее закончить разговор и не обидеть сестру, которая, будучи на пять лет моложе, до сих пор носится со своим взрослым братом, как курица с яйцом. – Как дети?
– Люк и Алекс чувствуют себя прекрасно. Ты же знаешь, что я беспокоюсь не о них.
– Исходя из этого, мне остается предположить, что я – предмет твоей трогательной заботы?
– Не надо шутить, Эван. Два месяца назад ты едва не умер от гриппа! Естественно, я хочу знать, все ли у тебя в порядке. Нормально ли ты питаешься? Я знаю, что ты увлекаешься пищевыми добавками, но достаточно ли ты ешь овощей и фруктов? Ты знаешь, что поблизости в деревне есть маленькая овощная лавка? Там все очень хорошее, даже есть орехи и семечки.
– Спасибо за совет.
– Не язви.
– У меня и в мыслях этого нет, – возразил Эван. Устало опустившись в кресло, он откинулся на подушки и посмотрел на свою руку, лежащую на бедре. Она дрожит. Почти незаметно, но все же дрожит. Он не признался Бет, что это происходит уже несколько месяцев и началось еще до того, как его свалил грипп. Обычный симптом сильного стресса, утешил его врач. Сжав пальцы, Эван попытался убедить себя, что это его не волнует. Врач посоветовал длительный отдых – то, чем он сейчас занимается. Никаких силовых упражнений, никаких пробежек. Однако плавание и прогулки рекомендуются. Слава богу, что хотя бы это ему доступно, иначе он бы точно рехнулся.
– Эван? – громко воззвала обеспокоенная Бет, вернув его к реальности.
– Да. Я все еще слушаю тебя.
– Голос у тебя не очень веселый.
– Не придавай этому большого значения. Никому еще не нравилось мое прекрасное чувство юмора.
– Я чувствую, что мне следует приехать и убедиться, что ты следишь за собой. Может быть, мне пожить у тебя пару дней без детей? Я могла бы попросить маму Пола присмотреть за ними.
Эван резко выпрямился.
– Не обижайся, Бет, но я не хочу никого видеть, и заботиться обо мне не нужно. Все, что мне необходимо, чтобы прийти в себя, – это время. Может быть, я позвоню тебе через несколько дней и расскажу, как идут дела. Хорошо? – он сделал усилие, чтобы в его голосе не прозвучало раздражение. Меньше всего на свете он хочет, чтобы ему на голову свалилась младшая сестра и принялась опекать его. Кроме того, он не в силах поддерживать разговор. Пока еще нет. Последняя попытка с Роуэн Хокинс провалилась, и у него нет желания в ближайшем будущем повторять ее.
– Ну, тогда, если ты уверен, что...
– Со мной все хорошо, Бет. Поверь.
– Ты знаешь, где меня искать, если я понадоблюсь тебе. Между прочим, надеюсь, ты предупредил на работе, чтобы тебя не беспокоили?
Эван вспомнил последний разговор с Майком, своим заместителем: «Звони мне немедленно, если ты в чем-нибудь не уверен, или если произойдет что-то важное». Майк ограничился коротким кивком, и Эвану стало понятно, что он обидел его своим недоверием. Но это совсем не так: просто Эван чувствовал себя ненужным, если не мог руководить. Если бы после трехнедельного гриппа у него не появились хроническая усталость и постоянные мышечные боли, он, вероятно, уже принялся бы за работу, несмотря на запрет врача.