Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")
Шрифт:
Юсмей видела в своем амулете мелкие зернышки, соответствующие талисману Гуппоры, богини урожая, плодородия полей и женщин. Но эта вещь включала в себя не случайный узор из семян; казалось, что это существо помещено туда нарочно.
Оно было так прекрасно, что Юсмей задохнулась от восхищения. Хайл положил цилиндрик в ее невольно протянутую руку, и она поворачивала вещицу, рассматривая ее со всех сторон. Непонятно, что это было — маленькая птичка или большое насекомое, и Юсмей никогда таких не видела. Может,
— Что это?
Хайл покачал головой:
— Кто знает. Когда-то оно было живым… Время от времени такие вещи встречаются в янтаре. Но эта совершенно необычна.
— Сестра, что это у тебя? — Эннет подошла поближе. — О, вот это вещь! Стоит посмотреть! Но… ее же нельзя носить…
Хайл улыбнулся.
— Конечно, нет, — это просто украшение на стену.
— Возьмите, — Юсмей подала вещицу Хайлу. Она пояснила: — Вещь слишком драгоценная, чтобы держать ее в руке.
В эту минуту ей страшно хотелось иметь это когда-то летавшее создание.
— Она драгоценна, да, леди, вы не обменяете свой амулет на нее?
Он поставил цилиндрик на ладонь и держал его перед глазами, слушая. Но ее слабость уже пропала.
— Нет, — решительно сказала она.
Хайл кивнул:
— И вы совершенно правы, леди. В вашем амулете великая сила.
— Какой амулет, сестра? — Эннет вплотную придвинулась к Юсмей. — Откуда у тебя ценный амулет?
— Амулет Гуппоры, который принадлежал моей матери. — Юсмей неохотно показала ей талисман.
— Янтарь?.. Гуппоры? Но ты не замужняя женщина, чтобы иметь право на защиту Гуппоры! — Миловидное лицо Эннет на минуту показало то, что скрывалось за этой миловидностью. Она была недругом Юсмей и выдала себя.
— Он принадлежал моей матери, а теперь он мой, — Юсмей сунула амулет обратно за ворот платья и обернулась к Хайлу. — Я весьма благодарна вам, Мастер Торговец, что вы так любезно показали мне это сокровище.
Он низко поклонился ей, как если бы она была любимой дочерью высокого лорда, но она повернулась к выходу, не совсем твердо представляя, куда идти и что делать. Она была уверена, что Эннет тут же примется ее умасливать, как и Джерарда, чтобы отнять у нее единственное сокровище.
Но Эннет, вернувшись в палатку, ничего не сказала об амулете. Она открыто радовалась толстому янтарному браслету, его контрасту с бронзовой застежкой. Поскольку она купила его за единственное серебряное кольцо, то считала это доказательством своего умения торговаться, и Юсмей надеялась, что теперь Эннет полностью удовлетворена. Тем не менее, она была настороже, когда они сели ужинать. Джерард восхищался браслетом, а Юсмей напряженно ждала, что Эннет заговорит о талисмане. Но ее брат, отмахнувшись наконец от бесконечных восклицаний жены, повернулся к Юсмей и оглядел ее с каким-то странным любопытством.
— Похоже,
— Янтарный рудник? — перебила его Эннет. — О, дорогой мой лорд, неужели он знает, как открыть его снова?
— Он думает, что да.
— Ах, какое счастье! Какая удача, что мы приехали на ярмарку.
— Может, удача, а может, нет. — Лицо Джерарда было сумрачным. — Этот источник — если там что-нибудь осталось — не наше владение.
Лицо Эннет стало резким:
— Как это?
— Он назначен Юсмей в приданое.
— Какая глупость! — взвизгнула Эннет.
Джерард в первый раз посмотрел на жену.
— Он официально закреплен за моей матерью. Тогда еще была надежда, что он будет работать, и мой отец хотел обеспечить ее на случай нужды. Приданое, которое она принесла, ушло на постройку северной башни для защиты Долины. Когда мать умерла, это владение перешло к Юсмей.
— Но Долина разорена войной, и источник янтаря необходим теперь для общего блага!
— Так-то так. Но все это может быть устроено. Я разговаривал с Хайлом. Он не простой купец… и не только потому, что богат, но и потому что лорд Кейта. И его происхождение равно нашему. По каким-то причинам ему приглянулась Юсмей. Если мы выдадим ее за него, он отдаст половину стоимости янтаря, который найдет под скалой, когда уберет ее своими методами… Понятно, девочка? — кивнул он сестре. — Ты получишь лорда, более богатого, чем кто-либо в округе, владение, которым будешь править, и счастливую жизнь женщины. И такой удачи тебе второй раз не встретить.
Юсмей понимала, что это правда. И все-таки… что она знала о Хайле, кроме того, что он занял ее мысли, как не занимал ни один мужчина? Куда он отвезет ее, если она даст согласие? Но, с другой стороны, она прекрасно знала, что будет, если она откажет. Эннет превратит ее жизнь в ад, и Джерард тоже не будет приветливым с ней. Как ни взгляни — выбора, по существу, нет.
Кейт вряд ли окажется хуже Упсдейла, и есть еще надежда, что ей там будет лучше. Да и то сказать, большинство браков в Долине заключалось именно таким образом. И многие девушки впервые видели своих мужей только в брачную ночь.
— Я согласна, если дело обстоит так, как он сказал тебе, — медленно произнесла она.
— Милая сестрица, — ласково сказала Эннет, — какая радость! Ты будешь жить куда лучше, чем леди Марчпойнта, что покупает наряды для своей дочки с коровьей мордой! И такую свадьбу запомнят все Долины! Милорд, — обратилась она к своему мужу, — раскошеливайтесь, чтобы ваша сестра могла идти под венец, как полагается особе высокого звания.
— Сначала мы отметим помолвку, — сказал Джерард, и в его голосе слышались радостные ноты. — Ах, сестра, ты, может быть, принесешь счастье Упсдейлу!