Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")
Шрифт:
На этот раз Юсмей не видела результатов, но слышала треск. Пыль сыпалась на ее руки, летела вокруг. Затем движение. Руки схватили ее, выпрямили, на секунду прижали к себе, но тут же исчезли. Юсмей снова протерла глаза. Зрение ее прояснилось. Яал шла к столу, и Юсмей поплелась за ней.
Штурм синих вспышек продолжался. Чудовище теперь уже было в первом ряду столбов. Оно качалось и из его пасти капала слюна. Рука Юсмей крепче сжала талисман Гуппоры.
Яал подошла к столу, но Хайл уже был там. Лицо его было маской ненависти и злобы, а зубы оскалены. Рука его метнулась
— Нет, Хайл, — голос Яал был тих, по поднялся над шипением чудовища и пением, что доносилось из глубины комнаты, — даже твоя кровь не вызовет…
— Не вам говорить, что я могу делать! — закричал Хайл. — Я Хайл, Мастер…
Яал покачала головой.
— Ты стал мастером только из-за нашей оплошности. Твой день прошел, Хайл. — Не поворачивая головы, она протянула правую руку к Юсмей. — Выпусти змею!
Юсмей, как будто отлично зная, что делать, подняла руку. Браслет на ней ожил. Змея выпрямилась, выпрыгнула в воздух и упала на ладонь Яал, а затем молниеносно обвилась вокруг ее запястья.
Хайл шагнул вперед, как бы желая перехватить змею, но опоздал.
— А теперь, — Яал вытянула руку. Головка змеи качнулась, глаза горели желтым огнем:
— Архар и Столла, Борум, проснитесь.
То, что впиталось,
должно быть слизано.
То, что было сделано,
вы должны переделать!
Во имя…
Последнее слово не было сказано. В комнате раздался такой рев и грохот, что Юсмей взвизгнула и зажала уши.
Чаша на столе закружилась в диком танце. Хайл с криком бросился ловить ее. Нож выпал из его рук и прыгнул в воздух, где повис, соблазняя, а Хайл тянулся к нему, как бы забыв все остальное. Но нож отскакивал и снова повисал, почти что у самой его руки. Юсмей заметила, что никаких синих вспышек больше нет, а пение звучало торжествующе.
Летающий нож и прыгающая чаша отвлекли Хайла далеко от стола, почти к разрушенным колоннам. Там он вроде бы очнулся от чар, которые держали его. Он крутнулся, пригнувшись, как меченосец, готовый прыгнуть на врага.
— Нет! — закричал он вызывающе, затем махнул рукой, как бы отметая чашу, и пошел, мягко ступая, к столам с таким беспощадным видом, что Юсмей отступила. На сей раз он не собирался брать оружия Зла: его руки схватили куски необработанного янтаря.
— Есть! Есть! — завопил он и бросился с янтарем в руках к лестнице. Никто его не задержал. Яал подошла к столу Зла. Там стояла чаша, будто никогда не летавшая, а рядом с ней лежал нож. Яал пристально смотрела, вытянув руку со змеиным браслетом, и как будто старалась вспомнить что-то очень важное. Затем, как бы приняв решение, она повернулась.
Звуков стало меньше. Юсмей оглянулась. Световая решетка потускнела, а чудовище с фырканием и шипением удалилось к лестнице. Яал подошла к мужчине.
— Оставь! Его разум закрыт. Тут может быть только один конец — мы давно знаем это.
Он опустил руку и кивнул:
—
Но у Яал был слегка растерявшийся вид. Она бросала взгляды по сторонам.
— Здесь кто-то еще, — медленно произнесла она. — Ты не чувствуешь, Брок?
Он поднял голову, как бы принюхиваясь.
— Она! — в первый раз он взглянул на Юсмей.
Яал также взглянула на нее.
— Она — не его ставленница, она носила змею. Здесь присутствует другая сила. Хайл имел дело со смертью или жизнью-смертью, а это — сила жизни. Какой амулет ты носишь, девушка?
Юсмей отвела руку и показала талисман. Яал посмотрела на талисман Гуппоры и кивнула:
— Этой эмблемы давным-давно не было в Кейте. Покровительство Ротонны… да, вот что хотел добавить Хайл к тому, что имел.
Юсмей обрела дар речи:
— Но он не отнял его у меня, хотя мог бы.
Яал покачала головой:
— Такие вещи Власти можно получить только в подарок. Если человек возьмет его силой, амулет обернется против него. А с Ротонной шутки плохи.
— Я не знаю такого имени. Это амулет Гуппоры.
— Что такое имя? — спросила она. — Некоторые силы были известны всегда, но у разных людей назывались по-разному. Я знаю этот амулет, как пришедший от Ротонны. В старину она не отворачивала своего лица от нас, но и не хотела помочь нам. И если Хайл хотел воспользоваться…
— Ты знаешь Хайла, — опередил ее Брок, — а он подумал бы об угрозе наказания, не стал бы планировать, нельзя ли использовать эту угрозу с выгодой для себя. Так он и планирует сейчас для себя, Яал. Да, сейчас!
— Звезды сделали полный оборот. Змея готова ударить. Не думаю, что Хайл что-нибудь придумает, его большой котел вряд ли поможет ему в эту ночь. Настал час, когда мы должны положить этому конец.
Они пошли по лестнице, Юсмей — за ними. Она не могла оставаться одна в этом страшном месте.
Чудовище шипело. Оно распласталось на полу и смотрело на них красными глазами. Брок сделал движение рукой в воздухе, и в его руках оказался меч.
Меч не отражал света, как обычная сталь. Лезвие не имело режущего края, оно было красно-коричневое, точно деревянное. Но увидев этот меч, чудовище откатилось. Оно шипело и плевалось, но отступило. Они вошли в мастерскую Хайла, где тяжело стелился вредный дым.
В центре, в каменном углублении горел огонь. Над огнем висел громадный котел, в который Хайл ссыпал горстями предметы, лежавшие прямо на скамье рядом. Наполнив котел, он запел, не обращая внимания на вошедших.
— Не помутился ли его разум? — спросил Брок. — Он же должен знать, что это не сработает снова.
— Желание! — Яал подняла руку. Желтые глаза змеи вспыхнули, стали расширяться и объединились в одну орбиту, в солнце, висящее в темноте комнаты. Чудовище завизжало и бросилось — не на троих у лестницы, а на своего хозяина. И в это же время амулет в руке Юсмей ярко вспыхнул зеленым светом, его лучи пробежали по полу к углублению… Зеленый поток перелился через край, но не погасил пламя, а только сделал неподвижными его ликующие языки, и они стали зелеными.