Колдовской замок. Часть VII. Исход
Шрифт:
В это время шипы, такие же, как тот, что поразил Быка, засвистели и завжикали, пролетая сквозь пылевые фантомы и разноцветную кляксу, в которую превратилась симпатичная девчушка. Пришлось уворачиваться.
Видимо, тот кто метал эти странные клинки, больше полагался на количество брошенных снарядов, чем на меткость. И всё же два таких шипа пробили плащ Драгиса, один снял шляпу с Фигольчика, и ещё несколько чиркнуло по холке и боку Быка, подавшегося назад и сейчас в шоке топтавшегося на месте. Было ясно, что если у неизвестного метателя таких шипов много, то он вскоре одержит победу над теми, кого решил убить.
Анджелика появилась на линии огня так внезапно, что никто не успел её оттолкнуть или оттащить. Рискуя превратиться в подушечку для булавок, девушка перевернула копьё золотым наконечником вперёд и…
Это была даже не молния. Полоса ослепительного света напоминала стамеску шириной в пять и длиной в двадцать пять метров. На долю секунды воздух распороло электрическое гудение, но тут же всё стихло. Всем показалось, что даже солнце убавило накал, не менее чем вполовину. Стало вдруг прохладно, и воздух наполнился запахом пыльного озона.
– Ты убила его! – воскликнул Фиг и от радости завертел свой пистолет на пальце. – Фыврень убит! Такого я ещё не видел.
– А кто он такой этот фыврень? – спросил Драгис, машинально перезаряжая оружие.
– Чудовище из Запретного леса, – ответил Фиг. – Его ещё называют «мимикрийный фыврень». Эта тварь обладает феноменальными гипнотическими и телепатическими способностями. Как он выглядет никто не знает, а убить его крайне сложно. Но даже если это удалось, тело его мгновенно распадается и исчезает, так что тушу искать бесполезно. Он создаёт голографические образы, списывая их из памяти жертвы, чтобы усыпить её бдительность, после чего внезапно нападает. Эх, какой же я дурак! Сразу надо было догадаться, что человеческой девочке не откуда взяться в Козляндии, тем более, здесь на дороге…
– Бык!
Анджелика первая вспомнила о раненом друге. Бык стоял, задрав голову кверху, и весь дрожал, готовый упасть в любую секунду. Друзья бросились к нему и подхватили с двух сторон, не давая это сделать. Анджелика, тем временем, тщетно силилась сдёрнуть золотой наконечник с целительного конца копья Ахиллеса.
– Не получается! – крикнула она и гневно отшвырнула копьё, которое сердито зашипело.
– Я смогу это вытащить! – сказал Драгис, протянув руку к шипу, торчавшему из груди Быка.
– Нет! – крикнул Фигольчик. – Так ты его убьёшь! Сделаем по-другому – в Запретном лесу есть Целительное озеро. Его вода лечит любые раны. Если сможем его туда довести, то Бык спасён!
– Пошли! – крикнула Анджелика, подбирая копьё.
И они пошли. Запретный лес не выглядел ни мрачным, ни зловещим. Лес, как лес. Деревья, кусты, тропинки, муравейники. А ещё, комары, которым не было никакого дела до бед и забот тех, кого они считали своим законным ужином. Бессовестные созданья!
Ветви нещадно хлестали по лицу, сучки царапали кожу, иголки и какие-то колючки впивались в подошвы, на которых снова изодрались тряпичные обмотки. Но Анджелика терпела. Ей не очень-то верилось в существование озера, вода которого может исцелить колотую рану такой глубины, но она будет тащить Быка, пока сама не упадёт без сил!
– Мы хоть правильно идём? – спросил Драгис. – Ты точно знаешь направление?
– Вопрос не в том, знаю ли я направление или нет, – ответил Фигольчик, – а в том, насколько нам требуется помощь. Целебное озеро милосердно. Если оно почувствует, что нам не под силу добраться самим, то перетечёт поближе!
Больше вопросов не последовало. Вода заблестела за деревьями, когда Бык захрипел и окончательно закатил глаза.
Непомерная тяжесть навалилась на их руки, а на пути, как на грех, рос густой подлесок. И тут Анджелику осенило! Она снова развернула копьё золотым наконечником вперёд, и световая «стамеска» вычистила последние полтора десятка метров пути, сделав перед ними ровную, слегка дымящуюся просеку.
И всё равно было слишком далеко! Кроме того, Бык встал, и никакими силами они не могли заставить его сделать ещё, хотя бы один шаг. Передние ноги его подкосились, и он опустился на колени. Даже до предела напрягавший свои могучие мускулы Драгис, не мог заставить умиравшего друга встать и шагнуть ещё несколько раз.
Анджелика тоже опустилась на колени. Она всё ещё продолжала тянуть голову Быка вверх, понимая, что бой проигран. Краем глаза она видела, что Фиг совсем скрылся под грудью Быка, рискуя быть погребённым под его неподъёмной тушей. И тут земля ушла у них из-под ног…
Девушка едва успела вдохнуть поглубже, когда волна накрыла её с головой. Впрочем, она сразу почувствовала дно под ногами, и когда встала, то обнаружила, что воды здесь всего лишь по грудь. Рядом барахтались её друзья, но самым главным, от чего её сердце подпрыгнуло, было то, что Бык стоял на этом же мелководье на собственных ногах, и глаза его не были закатившимися.
– Вот теперь этот шип можно вытащить! – объявил Фигольчик, с фырканьем выныривая на поверхность.
Драгиса не надо было просить дважды. Он ухватился одной рукой за тупую часть шипа, а другой покрепче сжал рог друга и рванул! Бык вздрогнул, подался назад, но не издал ни звука.
Спасён! Анджелика вдруг почувствовала страшную усталость, и если бы не облегчающая сила воды, наверное, не удержалась бы на ногах. Но она устояла и даже нашла в себе силы оглянуться по сторонам.
Озеро действительно придвинулось к ним, и даже сейчас не остановило своё движение, мягко тесня лес и формируя берега.
– Что дальше? Спросил Драгис, по голосу, которого чувствовалось, что он тоже устал.
– Мы можем выйти на берег, – отозвался Фигольчик, – а он пускай ещё постоит, пока лечение закончится. Сам поймёт, когда надо выходить.
– Ой! Фиг? – вдруг воскликнула Анджелика, обернувшись к тому, кого уже привыкла воспринимать, как Фигольчика.
Драгис даже рот раскрыл от изумления. Посреди одежды друга барахталось и путалось в штанах и куртке, знакомое по пребыванию на неведомом острове меж мирами существо, смахивающее на гигантскую картофелину с баклажаном вместо носа.
– Ну, что уставились? – заговорил Фиг с ворчливой весёлостью. – Я не успел сказать, что озеро за свои услуги берёт плату. Посильную плату, не кабальную. Сейчас оно подлечило не только Быка, но и всех нас. И у каждого забрало что-нибудь, что он может отдать безболезненно. У меня вот – человеческую форму реквизировало. Вы сами поймете, с чем расстались. Что же касается Быка, то его плата будет самой высокой, но я ума не приложу, в чём она может заключаться.