Колдовство в большом городе
Шрифт:
— Зайка, если ты не собираешься меня убивать, может, вернёшь ножи? Пожалуйста! Фамильные реликвии, знаешь ли. Папочка рассвирепеет, если я их потеряю.
Грешник не без усилия вытащил ножи и галантно вернул их. Заноза глянула в мою сторону, оценивая шансы, и решила больше не испытывать судьбу. Ножи исчезли. Подойдя к ней вплотную, я заговорил:
— Что же с тобой делать, душенька? Отпустить? Не выход… Ты ведь от нас не отвяжешься, так и будешь висеть на хвосте, выжидая удобного момента. И оружием обзаведёшься получше… Ты ведь вроде меня: никогда не останавливаешься на полпути.
— Нет у нас ничего общего, Джон Тейлор! У меня есть стиль.
Мы моргнуть не успели, как Сладкая Отрава рванулась вперёд и ухватила Занозу за горло; та захрипела и забилась, но тщетно: хватка у суккуба железная. У Сладкой Отравы вновь выросли когти, а острые, как иглы, зубы сделали её улыбку странной и жуткой. Красные губы вплотную приблизились к шее жертвы. Английской отличницы больше не было: Сладкая Отрава выглядела в точности как демон из ада, что, в конце концов, не столь уж удивительно.
— Не надо! — закричал Грешник.
Он дёрнулся было, но тут же замер, когда его возлюбленная коснулась клыками горла Занозы.
— Пожалуйста. Не убивай её.
— Она должна умереть, — резонно сказала Сладкая Отрава, касаясь губами лебединой шеи. — Ты же слышал, Сидни: у неё приказ убивать всех, кто мог бы сообщить нам хоть что-нибудь. Или я сейчас перекушу ей глотку, или расследование можно сворачивать.
— Ни одно моё расследование не стоит жизни невинной жертвы! — провозгласил я.
— Вот это невинная жертва? — Сладкая Отрава изумилась.
— Технически, быть может, не совсем, но по сути — да. Если убьёшь её, станешь моим врагом. Навсегда.
Сладкая Отрава осклабилась:
— Никогда не угрожай демону, Джон Тейлор! Мы злопамятны. — Она посмотрела на Грешника: — К тому же ты ведь не дашь меня в обиду, не правда ли, Сидни?
— Ты пытаешься усложнить простую вещь. Нельзя убивать её сейчас, когда она беспомощна. Пусть даже она заслужила. Мы должны быть лучше её, не стоит уподобляться… Отпусти её — ради меня.
Заноза затаила дыхание. Сладкая Отрава поколебалась, поразмыслила, потом наконец уронила свою жертву на мостовую и встала рядом с Грешником. Поднявшись на ноги, Заноза отряхнулась и наградила меня вызывающей улыбкой. Получилось неплохо, губы почти не дрожали.
— Ты не дал ей убить меня, Джон. Я так и знала. Всегда был сентиментален, маменькин сынок. Ничего, мы ещё встретимся, и тогда я с тобой рассчитаюсь.
— Вряд ли, — спокойно возразил я. — Кстати, о маменьке: я с каждым шагом к ней приближаюсь. Будешь путаться под ногами, я больше не смогу ничем помочь. Кто-нибудь убьёт тебя обязательно.
Заноза вздрогнула, но тут же отвернулась, зацокала каблучками по мостовой и скоро растворилась в темноте. Я позволил себе улыбнуться. У меня бы не получилось хладнокровно убить её, но я не прочь сделать так, чтоб она запомнила урок. Да я и не боялся преследования: наш путь на самом деле подходил к концу. Я уже знал, что мы будем делать.
— Ну и куда теперь? — спросил Безумец. — Там будет веселее?
— Боюсь, что нет, — ответил я. — Нам надо к Владыке Терний.
Грешник посмотрел на меня неодобрительно.
— Ты вроде бы говорил, что это плохая идея, или я ошибаюсь, Джон? То есть эта идея делает честь твоему мужеству, нестандартному мышлению, честолюбию… но как насчёт самосохранения? Владыка Терний старше и могущественнее всех на нашем уровне реальности. Я вспомнил о нём только из-за Гёрни. Никак не думал, что ты подумаешь о встрече с ним всерьёз.
— Владыка Терний… Мы о нём слыхали — там, в аду. Говорят, он знал Христа. Ещё говорят, ангелы и демоны преклоняют колена в его присутствии.
— И ему ли не знать об истоках Тёмной Стороны. — подхватил я. — Он был здесь до того, как римляне построили Лондиниум… Может статься, Уокер потому и приказал убить Гёрни: он ведь и указал нам на Владыку Терний.
— И всё же это плохая идея, — сказал Безумец. Мы выжидающе посмотрели на него, но ничего более не услышали.
ГЛАВА 8
Я КАМЕНЬ, РАЗБИВАЮЩИЙ СЕРДЦА
Во время прогулки по Ярмарке уродов мне всё время мешали разные случайные мысли, не в последнюю очередь — о завещании. Никак не упомнить, когда я в последний раз вносил туда изменения. На случай, если (или когда) со мной что-нибудь случится, я хотел бы видеть Кэти наследницей моего дела. Вот только никак руки не дойдут оформить свою волю должным образом. С завещаниями мы чаще всего не торопимся: они напоминают нам о неизбежной смерти. Времени всегда достаточно — пока вдруг не выясняется, что на носу, например, встреча с Владыкой Терний. Очень хотелось позвонить Кэти, поговорить в последний раз, но я сдержался. Что я мог сказать, кроме «прощай»?
Мои спутники признаков волнения не выказывали. Грешник и Сладкая Отрава шли рука об руку и хихикали, как подростки, Безумец по обыкновению был где-то далеко. Я пытался втолковать им, во что они впутываются, но не слишком преуспел. Все улыбались и кивали головой, но, по-моему, до них так и не дошло. Иначе бы ни за что не согласились сопровождать меня в Нижний мир. Мне хотелось отказаться от помощи, для их же собственной пользы, но я опять сдержался. Чтобы пережить это путешествие — в особенности последний этап, — мне потребуется самая серьёзная поддержка. Готов ли я пожертвовать компаньонами ради крупицы знания?
Почему бы нет? Они мне вроде бы не друзья. Не потому ли я выбрал именно их — не жалко в случае чего оставить на съедение волкам?
Собственное хладнокровие меня не радовало, и я огляделся по сторонам в надежде отвлечься. Как нельзя кстати: в дальнем конце улицы опять объявились люди Уокера. Наше приближение они перенесли стойко, не прячась. Боевые маги даже начертали защитные знаки, которые так и остались висеть в воздухе, сыпля искрами и роняя сгустки волшебного огня. Я остановился на почтительном расстоянии, чтобы поразмыслить как следует.