Колдун из клана Смерти
Шрифт:
— Однако теперь ты свободен от обязательств, данных Даханавар, и я хочу предложить тебе занятие, непосредственно связанное с твоими способностями.
— Вы хотите, чтобы я работал на вас? — спросил я прямо.
Он утвердительно наклонил голову.
— Совершенно верно. Буду предельно откровенен. Есть несколько обстоятельств, которые вынуждают меня просить об этом сотрудничестве. Первое — я не хочу, чтобы какой-то из кланов переманил тебя на свою сторону. Это привело бы к нежелательному усилению одной из семей и нарушило расстановку сил. На сегодняшний день она более-менее
— Но вы не возражали, когда мое присутствие усиливало клан Леди.
Ревенант снисходительно улыбнулся:
— Я говорю не о тебе прошлом. Меня беспокоит твое новое состояние.
— Новое состояние?
Он поставил локти на стол и соединил кончики пальцев, глядя на меня с насмешливой жалостью.
— Мне известны изменения, которым ты подверг себя некоторое время назад. Эксперименты с магией фэриартос.
— Я не экспериментировал. Это было…
— Знаю. Стечение обстоятельств. Но итог один. Неожиданный эффект смешения сил. Кровные братья могут использовать известные формулы заклинаний друг друга, но истинная магия чужого клана никому не доступна. Однако ты стал внезапным исключением из этого правила.
Ревенант задумчиво провел пальцами по тонким губам и продолжил:
— Теперь о второй проблеме. Как ты знаешь, способности нашего рода передаются лишь одному ребенку в поколении… — Господин Белов помолчал, внимательно глядя на меня. — Если остальные киндрэт попадают в семью уже в разумном возрасте, то ревенантами — рождаются. Осознание своей исключительности приходит к ним слишком рано. В таком возрасте, когда они слишком самоуверенны, внушаемы и бездумно агрессивны. Сверхъестественная сила может стать для них искушением использовать ее ради корысти или самовыражения.
Судья говорил что-то еще, но на меня внезапно накатило очередное неправдоподобно яркое видение, заслонившее собой весь мир.
Худой бледный мальчишка посреди просторной, светлой комнаты с остервенением выдирает листы из большой книги и раскладывает их на полу в строго определенном порядке…
Черты парнишки были искажены бешеной радостью и одновременно ненавистью, но я все равно узнал в нем господина Белова.
— …и, в отличие от молодых вампиров, юный ревенант нуждается в более жестком контроле и защите, — долетел до меня голос Судьи.
Картинка, стоящая перед глазами, рассыпалась.
— Ваш сын тоже рвет книги, изучая Каббалу? — спросил я, снова возвращаясь в эту реальность.
Белов откинулся на спинку кресла, смерив меня проницательным взглядом:
— Нет. У нее другие увлечения.
— У нее?!
— Раньше считалось, что способности передаются лишь по мужской линии. В моей семье произошло наоборот. Я старался не распространять информацию об этом. — Он помолчал, снова опустил взгляд на бумаги и произнес, наконец, вслух то, ради чего пригласил меня сюда. — У моей дочери есть трудности, но она не идет с ними ко мне. Я хочу, чтобы ты завоевал ее доверие. Постарался помочь ей. У тебя много друзей среди людей и киндрэт. Пусть она познакомится с ними… Попытайся понять, о чем она думает, чего хочет.
— Но вы же знаете, что ревенанты умеют подавлять наши способности. Я не смогу сканировать ее. — Я постарался, чтобы мой голос звучал по-прежнему вежливо, и мне удалось не показать свое неудовольствие.
— Виттория еще не очень опытна. И, поскольку твой талант уникален, думаю, ты в любом случае сможешь понять ее лучше, чем другие. И, что для меня наиболее важно, лучше, чем я. Подумай, Дарэл, это в твоих же интересах. Ты получишь защиту семьи Корвинусов. Она более весома, чем сотрудничество с кланом Кадаверциан, при всем моем уважении к нему. Кроме того, если ты хочешь через несколько десятков лет получить объективного Судью, тебе лучше принять мое предложение.
— Хорошо. Я его принимаю.
Ревенант встал из-за стола:
— Тогда идем. Я вас познакомлю.
Мы поднялись на третий этаж. Подошли к последней комнате в коридоре. Господин Белов постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь. Я вошел следом за ним.
Комната оказалась ошеломляюще синей. Стены, пол, отопительные батареи, люстра, плинтуса на полу и наличники на двери — на всем лежали разные оттенки кобальта. На обоях золотились тонкие вертикальные полоски, а на плотных шторах переплетались вычурные серебряные цветы. Широкий темно-синий диван крепко врастал ножками в не менее синий ковер.
Под черными полками, заставленными книгами в зеленых переплетах, в глубоком кресле сидела девчонка-подросток в строгой форме дорогой частной гимназии. Судя по образам, витавшим вокруг ее головы, она читала «Листья травы» Уолта Уитмена. Услышав шаги, подняла взгляд от книги и неприязненно уставилась на меня.
Мое первое впечатление оказалось весьма нейтральным. Не красавица. Слишком тонкие губы, длинный острый нос, тусклые волосы, прозрачно-серые глаза. В синих тонах комнаты девчонка казалась болезненно бледной, а недовольное выражение портило еще больше и без того не слишком привлекательное лицо.
— Виттория, — произнес ревенант несколько напряженным голосом. — Это Дарэл. Он хочет познакомиться с тобой.
— Если хочет, пусть знакомится, — буркнула она и снова уткнулась в книгу.
Господин Белов мельком взглянул на меня, но не прокомментировал это заявление ни вслух, ни мысленно.
— Я вас оставлю. Думаю, вам найдется, о чем поговорить.
Судья кивнул мне ободряюще, хмуро взглянул на дочь и вышел. Девчонка злобно фыркнула, вскочила, захлопнула дверь, оставленную приоткрытой, и снова плюхнулась в кресло.
— Ты Даханавар? Телепат?
— Да, — ответил я, не вдаваясь в подробности. Не дожидаясь приглашения, сел на диван и поднял журнал, валяющийся на полу.
Она довольно умело заслонялась от меня, концентрируя ментальные силы. Раньше — до моих «экспериментов» с магией — Виттория, возможно, заглушила бы меня. Сейчас я продолжал чувствовать, как она злится на отца, пытающегося вмешиваться в ее личную жизнь, и беспокоится, что я могу случайно «влезть в ее мысли».
— Отец пригласил тебя, чтобы ты узнал, не замышляю ли я убийство родного брата или побег из дома? — девчонка продолжала смотреть в книгу, но больше не могла прочесть ни строчки.