Колесо Фортуны
Шрифт:
В животе заурчало. Мальчик давно не ел, только пил, и сейчас от вида старой картошки рот наполнился слюной. В деревне он был готов съесть кусок плесневелого хлеба, отбросы для свиней — все что угодно. А тут целая корзина с картофелем, брюквой и даже морковью, может, не такой крепкой и яркой как с грядки, но все же. Еда!
В шкафчике обнаружился даже кувшин с маслом, а в холодном погребе обрезки вяленого мяса.
«Не сказать, что свежее, но съедобное», — оценил Волк, не посмев притронуться.
Эверет с грустью покинул кухню. Маг дремал, его веки слегка
Вдруг волк глухо зарычал. Со ступеней второго этажа поползла тень, но не посмела приблизиться к огню и закружила у ножек стула. Эверет прижался к стене, положив ладонь волку на загривок, и внимательно следил за существом, сожравшим их собственные тени у моста.
Внезапно Маг вонзил меч в пол, и по залу разнесся истошный визг. Тень, опутавшая клинок, забилась, превращаясь в подобие кляксы, и попыталась улизнуть в ближайшую трещину, но Маг стал нашептывать заклинание, пока от его ладони не отделился круг фиолетового пламени. Магия осела на кляксу, и та скукожилась, превратившись в пыль.
— Неплохой сторож, — мужчина вытер меч о край плаща, на ткани остались темные, напоминающие кровь разводы.
— Кто это? — Эверет приблизился к месту гибели твари и провел ладонью над камнем, чувствуя, как кончики пальцев покалывает от остатков заклинания.
— Мерзкая штуковина, охранявшая замок от непрошенных гостей. Помимо монстров из тумана Эмпти, есть еще и Блоты[3]. Они сродни крысам, только живут в пыли и старинных замках, где баловались жертвоприношениями; выкачивают энергию живых существ, поэтому здесь нет ни насекомых, ни других паразитов. Блоты приходят из магических брешей в пространстве, когда вершится смертоносный обряд, — он осмотрелся. — Здесь все держится на костях.
Эверет нахмурился и тоже огляделся, но ничего не увидел.
— Ты смотришь обычным зрением, но взгляни магическим. Раскрой свой дар и поймешь, — Маг коснулся его плеча и указал на ближайшую стену.
Эверет сделал глубокий вдох и сосредоточился, буравя каменную толщу. На виске выступил пот. Позади раздался смешок. Паж почувствовал, как от руки Мага сквозь него проходит тонкая нить и обволакивает тело, заставляя глаза слезиться. Сморгнув назойливые солоноватые капли, Эверет увидел, как все изменилось. Их окружали человеческие скелеты, замершие в различных позах. Когда-то живые люди страдали, насильно вмурованные в камень.
— Кто они? — сдавленно спросил Паж.
— Девушки, принесенные Зэодером в жертву ради вечной жизни. На их душах и держится весь замок, они оборачиваются тварями из тумана, жаждущими отмщения.
— Но разве они не видят, на кого нападают? — Эверету стало жаль бедных дев. Один из скелетов замер с вознесенными в молитвенном жесте руками. Паж моргнул, и кости исчезли, перед ним вновь темнела плотная стена.
Со ступеней раздался скрипучий смех, и, обернувшись, гости увидели короля Зэодера, облаченного в мантию из огненно-фиолетового бархата. Его костяная рука держалась за перила, на среднем пальце сверкал перстень с крупным малиновым камнем, а череп венчала корона. В черных глазницах поблескивали алые огоньки. Король-скелет, вот кем он был, давно утратив человеческую плоть и душу.
Эверет побледнел. Волк ткнулся носом ему в руку.
— Ваше величество, — Маг и Паж поклонились. — Просим прощения за вторжение. Я и мой помощник устали с дороги, мы надеялись найти в вашем доме приют.
Скелет качнул головой, раскрыл щелкнувшую челюсть.
— Раз вы сумели попасть в мой замок, то останетесь и на ужин. Я хочу послушать вашу историю о переходе через Эмпти, — проскрежетал Зэодер.
— Почту за честь развлечь вас рассказом об этом небольшом приключении, — спокойно проговорил Маг.
— Вы можете разместиться в любой из комнат на первом этаже, а ваш паж приготовит и подаст ужин сюда, — скелет щелкнул пальцами, и этот звук эхом разнесся по залу. С одной из стен упал запыленный гобелен, обнажив арку в другие, еще более грязные помещения.
— Когда часы пробьют, мы сядем за стол, — скелет неторопливо развернулся и стал подниматься. Подол мантии шелестел за ним, напоминая ядовитую змею и сверкая крохотными турмалинами.
— Эверет, займись стряпней, и, если увидишь Блота, ткни в него своим серебряным кинжалом, а мы с волком осмотрим комнаты, — распорядился Маг и, подняв сумку, ступил в коридор, снимая мечом заполонившую проход паутину. Та свисала с потолка, липла к стенам, опутывая каждую дверь и зарешеченные окна.
Осматривая комнаты, одну хуже другой, мужчина проткнул парочку клякс.
«Что это?» — волк кивнул на постели, напоминающие паучьи коконы.
— Когда-то в них лежали вмурованные в стены девушки. Тела исчезли, а коконы, вытягивающие из них силы, остались, очень темная магия, смертельная, — Маг обошел оставшиеся помещения и остановился на относительно чистой комнате.
Здесь стояла большая кровать с отяжелевшим от сырости балдахином, письменный стол, кушетка и камин. Распахнув окно, Маг выглянул наружу. Внизу бились волны, из темной бушующей пучины торчали черные клыки скал. Но Маг видел не только камень, но и человеческие скелеты, когда-то сброшенные туда во время отлива.
Волк встал на задние лапы и вдохнул пропитанный солью бриз. Несколько брызг от очередной волны долетело до подоконника, упав ему на нос и оставшись на рукаве Мага.
От сильного порыва ветра заколыхались занавески, покрывало встрепенулось; не выдержав напора стихии, один из гобеленов упал на пол. Как только сквозняк исчез, комната стала чистой. В камине резво вспыхнуло пламя.
«Почему он стал скелетом?» — волк принюхался, довольный посвежевшим воздухом.
— Это плата за долгую жизнь и определенную магию. Один готов отдать годы, чтобы стать сильнее, а другой — собственную плоть.
Еще одна картофелина упала в миску с водой к таким же неровно очищенным соседкам. В печи тушилось овощное рагу. По кухне разносились давно забытые ароматы. Они забивались в каждую щель и трещину, норовя остаться там подольше, наполнив замок жизнью, но ускользали через дверной проем и в приоткрытое окно. Эверет обнаружил в подвале запыленный бочонок вина и, прежде чем подать напиток к столу, откупорил и принюхался, вдохнув запах винограда с нотками тлена. На столе поблескивал вымытый кувшин, по глиняному боку от надколотого горлышка скатилась бордовая, похожая на кровь капля.