Колесо тьмы
Шрифт:
Добравшись до верхней площадки, она шагнула к двери. Изнутри не доносилось ни звука. Девушка подождала еще немного, затем резко толкнула дверь и шагнула в комнату.
Раздался испуганный возглас. Констанс стремительно развернулась на звук, выставив перед собой нож.
Судовая горничная — темноволосая женщина, представившаяся им ранее, — стояла у книжного шкафа, поглощенная книгой, которую сейчас в испуге уронила. Женщина посмотрела на Констанс со смешанным выражением шока, растерянности
— Что вы здесь делаете?
Горничная не сразу обрела дар речи.
— Извините, мисс. Прошу вас… я просто пришла разобрать постели…
Восточноевропейский акцент от волнения сделался сильнее, женщина неотрывно смотрела на скальпель; на лице ее читался ужас.
Констанс сунула скальпель обратно в футляр и вернула его в сумочку. Затем протянула руку к телефону, намереваясь вызвать охрану.
— Нет! — вскричала горничная. — Пожалуйста! Они высадят меня в ближайшем порту, оставят в Нью-Йорке, без всякой надежды добраться домой!
Констанс в нерешительности застыла с телефонной трубкой в руке, опасливо взирая на горничную.
— Простите меня, — запричитала та. — Я пришла разобрать постели, положить шоколад на подушку. И вдруг увидела… увидела… — И указала рукой на книгу, которую уронила.
Констанс опустила взгляд. К ее вящему удивлению, это оказался тонкий томик стихов Анны Ахматовой.
Девушка не вполне понимала, зачем взяла эту книгу с собой. История томика, как и шлейф воспоминаний, была мучительна для Констанс. Даже смотреть на книгу сейчас оказалось тяжело. Быть может, она возила ее с собой, как кающийся грешник носит на себе власяницу, надеясь болью искупить грехи.
— Вы любите Ахматову?
Женщина кивнула:
— Когда я сюда приехала, то не имела возможности взять с собой книги. Мне так их не хватало. А потом, разбирая постель, я увидела… увидела ваши. — Горничная с усилием сглотнула.
Констанс все так же отстраненно процитировала, глядя на нее:
— «Я зажгла заветные свечи, чтобы этот светился вечер…»
Не отрывая глаз от хозяйки номера, женщина отозвалась:
— «И с тобой, ко мне не пришедшим, сорок первый встречаю год».
Констанс отступила на шаг от телефона.
— Дома, в Беларуси, я преподавала русскую литературу. На русском, конечно.
— В средней школе?
Горничная покачала головой:
— В университете.
— Вы университетский преподаватель? — удивленно спросила Констанс.
— Была. Я потеряла работу, как и многие другие.
— И теперь работаете на борту судна… горничной?
Женщина печально улыбнулась:
— Такова судьба многих из нас. Многие потеряли работу. Вернее, в нашей стране не хватает рабочих мест.
— А ваша семья?
— У моих родителей была ферма, но правительство ее конфисковало из-за радиоактивных осадков. Чернобыль, понимаете? Радиоактивное облако пошло на запад. Десять лет я преподавала в университете русскую литературу, а потом потеряла работу. Затем услышала, что на большое судно набирают прислугу, и вот приехала. Теперь работаю и отсылаю домой деньги.
Констанс опустилась на стул.
— Как вас зовут?
— Мария Казулина.
— Мария, я забуду это недоразумение. Но взамен хотела бы получить от вас помощь.
Горничная насторожилась:
— Какую помощь?
— Мне нужно время от времени бывать на нижних палубах, болтать с рабочими, стюардами, другим персоналом. Вы могли бы меня представить, поручиться за меня.
— Вы работаете на судовую компанию? — встревожилась женщина.
Констанс покачала головой:
— Нет. У меня свои причины, личные. Никакого отношения к судовой компании. Простите, если я не могу сейчас выразиться определеннее.
Мария Казулина немного расслабилась, но не до конца.
— У меня могут быть неприятности.
— Я буду действовать очень осторожно. Мне просто нужно пообщаться с людьми, кое-что узнать.
— Что?
— О жизни на борту судна, о всяких необычных событиях, сплетни о пассажирах. И не видел ли кто-нибудь в одной из кают некий предмет.
— Сплетни о пассажирах? Не думаю, что это хорошая идея.
Констанс помедлила в нерешительности.
— Миссис Казулина, я скажу вам, в чем тут дело, если вы пообещаете никому об этом не рассказывать.
Немного поколебавшись, горничная согласно кивнула.
— Я ищу одну вещь, спрятанную на борту судна. Предмет религиозный и очень ценный. Надеялась пообщаться с обслуживающим персоналом, узнать, не видел ли кто чего-то подобного в одной из кают.
— А этот предмет, который вы упомянули, что это такое?
Констанс немного помолчала.
— Это длинный узкий деревянный ящик, очень старый, с необычной надписью.
Мария некоторое время размышляла об услышанном. Потом выпрямилась.
— Тогда я помогу вам. — Несмотря на улыбку, на лице ее явственно отразилось волнение. — Так утомительно работать на круизном судне, а это добавит в жизнь немного разнообразия. Да еще если с добрыми намерениями…
Констанс протянула руку, и они обменялись рукопожатием.
Мария внимательно посмотрела на девушку:
— Я добуду вам форму, такую же, как у меня. Нельзя, чтобы в служебных помещениях вы появлялись одетой как пассажирка.
— Благодарю вас. Как мне с вами связаться?