Колесо в колесе
Шрифт:
— Эй! — раздался крик с другого конца зала. — Ты что это тут делаешь?
Младший, присмотревшись, увидел за спиной ванека стоявшего за стойкой Джефферса с пылающим взглядом.
Ванек, не оглядываясь, прихватил свой подносик и заторопился к выходу. Младший смотрел ему вслед в изумленном молчании.
— Что случилось? — спросил он. — Мы беседовали…
— Мы не разрешаем никаким ванекам здесь есть, — объяснил ему Джефферс более мягким тоном.
— Почему, черт возьми?
— Потому что не разрешаем, и все! Младший, разозлившись,
— Знаете, это дьявольски оскорбительно для любого.
— Может быть. Только мы все равно не позволим ванекам обедать у нас.
— И кто же это «вы»?
— Я! — уточнил Джефферс, выйдя из-за стойки и приближаясь к столику Младшего. Двигался он с неожиданным для мужчины его габаритов изяществом. — Это мое заведение, и у меня есть полное право гнать отсюда нежеланных клиентов!
— Никто не утверждает, что у вас его нет, только… можно хоть чуточку уважать его достоинство. Хоть немножечко!
— Это гибрид!
— Проявите тогда уважение к той половинке, которую он получил от землян. Что скажете?
Джефферс прищурился:
— Вы, случайно, не из столичных бузотеров?
— Нет, — отрезал Младший, ткнув в картофельное пюре вилку и забирая поднос. — Я прибыл на планету всего пару недель назад.
— Значит, вы даже не с Джебинозы! — расхохотался Джефферс. — Инопланетянин!
— Разве не все мы инопланетяне? — бросил через плечо Младший, выходя в дверь.
Ванек спокойно доедал обед, сидя на тротуаре у заведения. Младший сел рядом, поставил поднос, но не мог есть, задыхаясь от справедливого, по его убеждению, гнева. Непривычное ощущение. Никогда еще он не испытывал такой ярости. Время от времени злился раньше, конечно, однако за тридцать с лишним лет спокойного и довольно уединенного существования ни с чем подобным близко не сталкивался. Чистая неприкрытая неудержимая злоба. Очень опасно. Надо глубоко вдохнуть, охладиться, опять обрести здравомыслие.
— Джефферс всегда так поступает? — спросил он наконец.
— Да, — кивнул ванек. — Ведь это его заведение.
— Знаю, что его, — буркнул Младший, — безусловно признаю за ним право вести дела по своему разумению, но с вами он обошелся несправедливо.
— Здесь так принято.
— Это унизительное обращение, полное неуважение к вашему личному достоинству.
Речь вновь заходит об уважении. Хебер сказал, что местные земляне нисколько не уважают ванеков. Возможно, им не за что уважать эти робкие замкнутые существа, хотя усвоенный за много лет в КАМБе образ мыслей вскипел, одним щелчком встал на место, и Младший вдруг понял, что из данцерских землян Билл Джефферс больше всех думает о ванеках.
— Мы должны изменить подобное отношение, переубедив хотя бы одного человека.
Ванек бросил на него вопросительный взгляд — и Младшего на миг поразило смысловое сходство мимики обеих рас. Любопытно… Он прогнал эту мысль. Есть дела поважнее.
— Приведите меня в свое племя, в лагерь, не знаю куда, —
Имеется в виду, конечно, экономическое давление. В этой сфере члены семейства Финч чувствуют себя как дома.
Ванек вздохнул:
— Что бы вы ни задумали, ничего не получится. Старейшины никогда не согласятся на то, что может повлиять на движение Большого Колеса. Отвергнут любое ваше предложение даже не выслушав.
— Я предчувствую, что они согласятся. Кроме того, не собираюсь просить их что-нибудь делать. Напротив, попрошу кое-чего не делать.
Ванек вновь озадаченно посмотрел на него, потом пожал плечами:
— Тогда идите за мной. Я приведу вас к старейшинам. Только предупреждаю — ничего не выйдет.
Младший думал иначе. В поведении молодого ванека, имя которого, как выяснилось по дороге, примерно сводилось к буквосочетанию Рмрл, обнаружилось нечто неожиданное. В мелькнувшей в его взгляде искре, в дрогнувших губах читалось и чувствовалось, что при всей своей независимости, при всем показном равнодушии именно этот конкретный ванек остро переживает дискриминацию, которой ежедневно подвергается в городе со стороны землян. Младший насквозь его видел под тщательно замаскированным фасадом, зная, что можно и нужно что-нибудь сделать и что он на это способен.
3. ДЖО
Старик Пит — сплошной костлявый контраст темно-коричневой кожи и глаз, простого белого свитера и коротких седых волос — с такой легкостью и уверенностью двигался по хорошо знакомым коридорам верхнего этажа офисного здания КАМБа, что секретарша в приемной окликнуть его не решилась. Но когда он направился мимо ее стола к служебным кабинетам, сочла своим долгом вмешаться.
— Чем могу вам помочь, сэр? — вежливо спросила она.
Он с улыбкой оглянулся:
— Леди у себя?
Секретарша ответила вопросом на вопрос:
— Вам назначена встреча?
На столе у нее засветилась электронная записная книжка с затейливым маркером, готовым отыскать его фамилию.
— К сожалению, нет. Понимаете ли…
— Прошу прощения. — Мгновенно погасший аппарат подчеркнул категоричность ее тона. — Мисс Финч без предварительной договоренности никого не принимает.
Девушка умело пользовалась электронным дневником, как последним оружием, регулирующим поток посетителей в кабинеты начальства.
Старик оперся о письменный стол узловатой костлявой рукой, наклонился поближе.
— Слушай, милочка, — тихо, но властно сказал он, — ты просто доложи, что пришел старик Пит. Потом разберемся с предварительной договоренностью.
Секретарша нерешительно заколебалась. Имя старика Пита было смутно знакомо. Она пару раз ткнула маркером в записную книжку, потом пожала плечами и нажала кнопку.
— Да, Мардж, — прозвучал в воздухе женский голос.
— Вас хочет видеть какой-то старик Пит, мисс Финч.