"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9

Барчук Павел

— Вообще-то, они мои родители. — Я не выдержал.

Может, на Жорика они и давили данными обстоятельствами, но мне, вот честно, вообще глубоко плевать. Потому что точно знаю, при всех проверках, экспертизах и любой подобной фигне, итог будет один. Смерть наступила в результате несчастного случая. Но из того, что чекист сейчас говорил, выходило, Стас был во многом прав. Похоже, после смерти Милославских, Жорика неплохо тряхнули. Учитывая, что этот придурок правды не знал, мог действительно испугаться и поверить сам в свою мифическую причастность.

— Вообще-то, Георгий Аристархович, история знает примеры, когда дети очень даже прекрасно отправляли своих родителей, я извиняюсь, на тот свет. Мы вас не обвиняем!

Мужик поднял обе руки на уровень груди, выражая тем самым, насколько сильно они верят в мою невиновность. Ага. Нашел лоха.

— Упаси боже! Ни в коем случае. Но

ведь могло так быть, например... Вы просто изобразили беспамятство, дабы не рассказывать, что именно случилось. И даже на это мы закрыли глаза. Официальной версией остался несчастный случай. Но Вы, напоминаю, согласились помочь нам в одном нелёгком деле. Мы же с Вами так чудесно обо всем договорились. Более того, Вас посвятили в то, что, поверьте, небезопасно знать. Давайте, освежу Вашу память. Последние несколько лет нас интересуют дела, проходящие по линии ведомства, которое борется с расхищением социалистической собственности. И вовсе не по причине этого самого расхищения они нам интересны. Хотя, возмутительно, конечно... Замешаны люди, к которым, к сожалению, мы пока что подобраться не можем. Представляете серьезность ситуации? Мы и не можем. Но тем не менее... Заметьте, я с Вами исключительно искренен. ОБХСС, занимаясь конкретными преступлениями, топчется на месте. А все почему?

Мужик посмотрел снова на меня. Я, естественно, на него. Куда мне еще смотреть? Такой культурный человек. Вежливо разговаривает. Внешне. На самом деле, я чувствовал всеми фибрами души, каждой молекулой своего мозга, или что там в мозгу имеется, меня сейчас очень прилично разводят. Лечат. Прививают хрень. Не знаю, как еще выразиться точнее. Вернее, разводил чекист Жорика Милославского. Потому что искренним в данном товарище было лишь одно. Он считает меня идиотом. Вот это, да. Это действительно искренне.

— Все потому, Георгий Аристархович, что, к сожалению, даже в нашем прекрасном, советском государстве действует печально известная поговорка... Рука руку моет... Нас интересует ваш начальник. — Мужик прищелкнул языком, а потом уточнил. — Теперь уже ваш начальник. Потому что, некоторые из этих дел будто специально спущены на тормозах. А это неправильно, Георгий Аристархович. Информация о том, что верхушка нашего прекрасного советского общества, не побоюсь этого слова, прогнила, погрязла во взяточничестве, в кумовстве, распространяется все шире и звучит все громче. Вы в курсе, подобные статьи уже официально выходят в журналах и газетах там?

Мужик большим пальцем ткнул себе за спину. Я так понял, речь шла о загранице. Вряд ли он имел в виду оставшийся сзади Дворец спорта.

— Уже несколько лет нам на стол ложатся доклады о кутежах определенных леди… Вы понимаете, о ком я… которые появляются в заграничных казино и других злачных местах в экстравагантных нарядах, увешанные драгоценностями. Разовые чаевые, которыми наши «девочки» одаривают гостиничную прислугу, швейцаров ресторанов, равняются месячному заработку рабочего концерна «Фиат». Просто, чтоб Вы понимали, для сравнения говорю. Да и здесь, на Родине, на приемы в посольствах и в Кремль эти дамы появляются в таких роскошных украшениях, что некоторые за глаза их называют «живыми экспонатами Алмазного фонда». Подруги любят бриллианты, мужчин и живут на широкую ногу. Светские приемы чередуются с кутежами в ресторанах в окружении новых любовников. Нередко гулянка заканчивается драками и скандалами. Эти дамы строят жизнь не по заветам марксизма-ленинизма. Понимаете? Это, знаете ли, уже перешло все границы. Да, после декабря 1981 года, когда бриллиантовые украшения Ирины Николаевны исчезли из ее квартиры, ситуация немного сдвинулась. Особенно, когда всплыло имя цыгана, о котором только последний дурак не знает, кем он приходится "принцессе". "Ювелир" именно благодаря аресту цыгана, уведомил "бровеносца" о грозящей ему опасности и заручился его поддержкой в реализации наших планов. Было решено провести оперативные мероприятия по защите чести семьи и престижа державы. "Ювелир" получил карт-бланш на разработку связей "принцессы". Понятно изъясняюсь?

— Очень! — Весьма эмоционально ответил я.

Потому что, на самом деле, вообще начал терять логическую нить нашей беседы. Какие, на хрен, ювелир и принцесса? Какой цыган? Мы что, в сказке? В приключенческом романе? Но мужик говорил это все уверенно, будто Жорик точно должен врубаться, о чем идёт речь. Я из всего сказанного, был способен предположить лишь "бровеносца". И то, потому что такое прозвище мог иметь только один человек в1982 году.

— Первой в списке у нас значилась Светлана Щелокова... Тут я могу называть имена без опасений. Вы понимаете, сколь много значит она в деле? Мы фактически

получили грамоту, позволяющую разрабатывать окружение "принцессы". В том числе, самого министра внутренних дел, с помощью агентурного аппарата. Но вот тут как раз, что говорится, собака и зарыта. Как только что-то стало получаться, грамота была отозвана обратно. И все... Процесс застопорился. Нам нужна информация на Светлану Щелокову. И, естественно, не только на нее. Информация, которую кое-кто сейчас очень активно пытается скрыть. В первую очередь, интересует все, что связано с бриллиантами. Впрочем... Елисеевский тоже подойдёт. Думаю, там не обошлось без Светланы и ее супруга. Представляете, какая неожиданность, но внезапно, сотрудники, которые занимались этим, начали ходить кругами на одном месте, в большей мере изображая активную детальность. Ваша задача простая и конкретная, Георгий Аристархович. Мы ее сразу определили. А вы страдаете, извиняюсь, ерундой. Сбежали сегодня из отдела…. Ну, что за цирк? Честное слово. Создали впечатление собственного идиотизма в глазах людей, которые так думать не должны. Да, мы договаривались с вами, небходимо создать образ не очень сообразительного парня, который грезит о работе в органах после гибели родителей. Но который имеет хорошие, крепкие дружеские связи с Цинёвым. Тем более, это — правда. Они с вашим отцом были настоящими друзьями. Близкими товарищами. Георгий Карпович очень сейчас важен Щелокову. У вас ведь такая интересная, занимательная роль. ОБХСС будет думать, что Вы помогаете им. А Вы, на самом деле, будете помогать нам. Ну, разве не привлекает вас подобная работа, условно говоря, двойного агента?

Мужик уставился снова на меня, ожидая ответа. Я же лихорадочно подбирал хоть какие-то приличные слова. Потому что, все яснее понимал, полоумный Милославский ухитрился влезть в очень, очень отвратительную историю. Он по сути вперся между двух жерновов. И очень велика вероятность, что эти жернова перемелят его к хренам собачьим.

— Знаете... Ребенком я не мечтал о шпионских приключениях. Это точно могу Вам сказать. С огромным удовольствием держался бы подальше от столь занимательных событий. И кстати... Вы исключительно правы. Я реально туповат. Даже притворятся не надо...

— Слушай ты... — Мужик перебил меня и резко остановился. Я был вынужден замереть рядом. Он вдруг шагнул еще ближе, сгреб ворот рубашки, а потом дернул к себе. — Ты, может, не осознаешь всей серьёзности положения, пацан… Расскажу тебе случай, который является большим секретом. В декабре 1980 года, на станции метро «Ждановская» сотрудники линейного отдела милиции убили замначальника секретариата КГБ, майора Вячеслава Афанасьева. Убили нагло. Он ведь сразу говорил им, где служит. Но они были пьяны. Наглые, пьяные мрази. А потом, начальник их отдела, поняв, что произошло, велел отвезти умирающего Афанасьева в безопасное место и добить его там арматурой. Но он все равно смог протянуть еще какое-то время. Да, умер в больнице. Все равно умер… Это дело еще не закрыто. Приговор еще не вынесен. На следователя оказывают давление со всех сторон. Спецподразделение обеспечивает охрану ему и его семье второй год. Однако… Дело будет доведено до конца. Я знал Афанасьева очень хорошо. Для меня это не просто работа. Для меня — это личная вендетта. Все, под чьим руководством стала возможно подобная ситуация, должны за это поплатиться...

Чекист слова буквально выплёвывал мне в лицо. Я не дёргался и не делал лишних движений. Просто интуитивно чувствовал, не нужно. Тем более, на последней фразе, он выпустил мою одежду, стряхнул с нее невидимые пылинки, а потом снова стал равнодушно-любезен.

— В общем, Георгий Аристархович, завтра Вы должны быть в отделе. И максимально, максимально, повторяю, должны втереться в доверие вашему наставнику. Вас ему отдали не просто так. Он получил приказ, в свою очередь, наладить связь с Вами. Представляете, как совпадают интересы двух людей... Ему нужны Вы. Вам нужен он. Надеюсь, нам больше не придется встречаться в ближайшее время по таким нелепым поводам. Главное сейчас — подружитесь с наставником. Создайте впечатление глуповатого парня, которым можно управлять.

–Хорошо. Вас понял. — Я поправил рубашку. Из-за нервного припадка чекиста, она сбилась набок. Одна пола вообще вылезла из брюк и висела теперь, как сопля. — Только есть одна просьба... Товарищ хороший объявился. Буквально несколько дней назад дембельнулся. Отслужил в армии, как положено. Мечтает о работе в органах. Вот он, между прочим, действительно об этом мечтает. Помогите устроить его в отдел.

— Георгий Аристархович… — Мужик иронично поднял одну бровь. — Не хочу показаться грубым, но... не охамели? Нет? Нормально себя чувствуете? Как это у нас так вышло, что Вы начали диктовать нам условия?