КОЛЛЕГИЯ. ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ
Шрифт:
– Если вы знаете, где Источник, если вам не нужны таблички, зачем вы пришли ко мне?
– Ну, во-первых, вы мой добрый друг. Вы помогали мне много раз пройти через запутанные формальности вашей бюрократии. Спасти вашу жизнь для меня было делом чести. А во-вторых…
Загадочно улыбнувшись, русский достал из кармана небольшой металлический футляр, аккуратно открыл его и положил перед полковником. Внутри в гнезде, аккуратно вырезанном в плотном поролоне, лежала небольшая, сантиметров семь в диаметре, пентаграмма в разорванном круге. Она была явно выплавлена из меди, причем очень давно. Об этом говорили шероховатости, вызванные коррозией, и лазурный налет, через который проступали характерные красноватые пятнышки металла. Рахани почувствовал, как его сердце забилось чуть быстрее, словно он совершенно случайно наткнулся на ценную вещь, которую потерял очень давно и уже утратил надежду найти.
– Откуда это у вас? – тихо спросил он, не в силах отвести взгляд от артефакта.
– Из Мергара. Мы нашли ее шесть лет назад в одном из захоронений. Это амулет. Он был частью наряда одной очень знатной женщины.
– Датировка?
– Пятьдесят второй-пятьдесят третий век до нашей эры.
– О Всевышний! Это же самое начало медного века. Но посмотрите, какая работа! Это плавка в двусторонней керамической или каменной форме. Очень продвинутая технология для того времени. И смотрите, как она сохранилась. За семь тысяч лет в земле такой тонкий металл должен был истлеть.
– Верно подмечено. Мы провели анализ фрагментов этого артефакта на эмиссионном спектрометре и с помощью рентгеновской дифракции. Кристаллическая решетка полностью соответствует медному сплаву с довольно большим количеством минеральных примесей. То есть на первый взгляд ничего необычного. Но, когда мы поместили частичку этого сплава в коллайдер, оттуда посыпалось такое.
– Коллайдер? – подняв брови, переспросил Рахани.
– Ускоритель частиц. В нем элементарные частицы разгоняются до максимальных скоростей и сталкиваются друг с другом либо с мишенью. Результаты этого столкновения фиксируются детекторами. Таким образом изучаются самые непостижимые глубины материи.
– И у вас есть доступ к таким приборам?
– Деньги решают все. Наш босс перевел крупный грант для коллайдера в Дафне в Италии, и они выделили время для трех экспериментов. Мы провели только один, потом свернули остальные, чтобы не провоцировать физиков. Даже одного пуска оказалось достаточно, чтобы повергнуть ученых в ступор. Детекторы коллайдера зафиксировали энергетические сигнатуры неизвестной природы и десятки новых субквантовых частиц, обладающих физическими свойствами, которых даже теоретически не может быть в рамках современной физики.
– Извините, но я ничего не понял, – потряс головой полковник.
– Структура материала, из которого сделана эта пентаграмма, изменена на самом базовом уровне материи, о котором мы ничего не знаем. Эти изменения придают ему аномальные для нашей физики свойства, о которых мы не имеем представления. В двух словах: этот артефакт представляет из себя измененное состояние материи и энергии. Из-за этого его взаимодействие с окружающим миром может быть самым неожиданным. Хотя мы догадываемся, каким именно целям он служил.
– Каким? – с замиранием сердца спросил Рахани. – Ведь это символ Атрахасиса. Он есть на табличках Эн-Шакушана и на наскальных рисунках в гроте Деште-Кевир. Я так понял, им обладали и потомки первого Посланника духов.
– А вы возьмите его в руки, – предложил ему русский, внимательно глядя в глаза.
Сдвинув брови, полковник долго смотрел на пентаграмму, словно старался раскрыть ее тайну, потом осторожно подтянул футляр и вынул артефакт из гнезда. В ту же секунду он почувствовал в руке легкое онемение. Оно быстро сменилось покалыванием и наконец приятным человеческим теплом, как будто он держал в руке ладонь друга. Рахани поднял на Алекса удивленный взгляд.
– Что это?
– Это реакция пентаграммы на вас. Она вас узнала.
– Меня? – глаза полковника округлились от недоумения.
– Вас, – спокойно ответил Алекс, сделав из пиалы глоток остывшего чая.
– Но как? Какое я имею отношение к этому артефакту?
– Эта пентаграмма была амулетом прямого наследника Атрахасиса. Скорее всего, она побывала в аномальном поле Источника, где природа обычного земного сплава была изменена, и он приобрел аномальные свойства, которые запускаются при определенных обстоятельствах. Вы взяли пентаграмму в руки. Она активировалась. Какие отсюда выводы?
– Выводы? – переспросил Рахани и медленно перевел взгляд на артефакт. – Я взял пентаграмму в руки. Она активировалась. Какие выводы. Это значит. Это значит… – он закрыл глаза от пришедшего осознания очевидного факта. – Но этого не может быть.
– Почему не может. Вполне себе может, – наклонился к нему Алекс. – А теперь смотрите.
Протянув руку через стол, он коснулся пентаграммы. Тепло от руки, в которой Рахани держал артефакт, заструилось по всему телу. Мир вокруг колыхнулся и приобрел более резкие и четкие очертания, как будто кто-то тонко подстроил все органы чувств. Краски стали ярче, звуки четче, вещи более выпуклыми и объемными. Казалось, они были готовы раскрыться и показать ему свою сущность и суть.
– И вы тоже? – полковник облизнул пересохшие от волнения губы.
– Выходит так. Если пентаграмма не ошибается.
– Но как вы узнали?
– Та женщина в могильнике Мергара была прямой наследницей Атрахасиса. Мы расшифровали ее геном и нашли там несколько аномальных фрагментов ДНК – неестественных комбинаций, которые просто не могли появиться в ходе обычных мутаций. Потом запустили глобальную проверку всех баз данных, к которым удалось получить доступ. Мы брали образцы везде, где могли. На анализ работали десятки лабораторий. Мы провели сотни миллионов тестов. Это был самый масштабный генетический скрининг в истории. К тому же тайный. И нам удалось вычислить два десятка людей, геномы которых несли следы Атрахасиса. Вы и я в их числе. А еще наш американский босс. Он как раз и закрутил всю эту историю.
– Я потомок Атрахасиса, – Рахани откинулся на спинку кресла. – Потомок первого Посланника духов, изменившего историю человечества.
– С чем я вас и поздравляю! – русский долил чая и поднял пиалу в приветственном жесте.
– Значит, Источник может на меня среагировать, – оживился полковник.
– Вероятность этого существует. Но она очень мала. До сих пор ни одному потомку Атрахасиса не удалось активировать Источник. Иначе Коллегия не имела бы полную монополию на власть. По-видимому, при первом контакте в геноме Посланника произошли некие изменения. Они позволяли воспринимать информацию из аномального поля Источника. Возможно, эти изменения были неоднократно закреплены. Мы полагаем, что, когда в поле Источника попала пентаграмма, изменения произошли и в ней. Она стала чем-то вроде усилителя, связывавшего Атрахасиса и его потомков с Источником. Возможно, он дистанционно передавал важные сигналы, возможно, влиял на сознание, возможно, просто призывал к себе. Мы сейчас точно сказать не можем. Но то, что амулеты играли важную роль в передаче информации от Источника к Посланникам, нам кажется весьма вероятным. Правда, тут есть одна проблема. Пентаграмма была настроена на измененный геном Атрахасиса. С каждым новым поколением этот геном размывался и за семь… Нет, прошу прощения. Контакт, подтвержденный табличками Эн-Шакушана, произошел четыре тысячи лет назад. Так вот за четыре тысячи лет геном Атрахасиса очень сильно разбавился чужой кровью. Мы считаем, что его концентрации не хватает, чтобы активировать Источник. Пытались несколько раз. Ничего не получается.