Коллекционеры редкостей
Шрифт:
– Пожиратель падали, да как он смеет угрожать мне! – Каридвен сжала кулаки. – В прежние времена я бы сожгла его усадьбу и засеяла землю солью! А из его шкуры сшила себе сапоги!
– Но сейчас другие времена, моя королева.
– Не обязательно напоминать мне об этом! Кто доставил эту пакость?
– Ворон. Уронил пакет возле склепа и улетел.
– В следующий раз пусть сразу стреляют в таких почтальонов и отправляют на жаркое.
– Да, моя королева, – Дилан с поклоном вернул ей письмо. – Но сейчас тебе придётся написать ответ. Я сам доставлю его, дабы избежать лишних пересудов.
Они одновременно посмотрели на дверь. Покои королевы защищал тройной круг заклинаний, но всегда найдутся умельцы, способные обойти самые надёжные чары.
– Сколько сторонников Айвора осталось при дворе? – спросила Каридвен.
– Как минимум, пятеро. Но ни один из них не решится открыто выступить против тебя. Учитывая, что у Айвора не было детей, твои права по крови бесспорны.
Он придвинул к её креслу столик со стопкой чистой бумаги и откупорил чернильницу. Пользоваться человеческими самопишущими стилосами сиды считали ниже своего достоинства.
Каридвен сжала лебяжье перо, как стилет, смяв пышное опахало.
– Сто тысяч золотых! Этот ползучий гад дорого себя ценит.
– Ты ведь не собираешься платить? – забеспокоился Дилан. – Наша казна…
– Наша казна?! – Каридвен отбросила сломанное перо. – Не забывайся, Лан. Ты не король и никогда им не будешь.
– Прошу прощения, повелительница.
– Я напишу Лорну, что во всём виноват Даррен, однако я готова выплатить половину запрошенной суммы, поскольку, как королева, отвечаю за каждого, кто мне присягал.
– Прекрасный ответ, владычица, – Дилан подал ей новое перо. – Восхищён твоим дипломатическим искусством.
«Надеюсь, казна скоро пополниться, – подумал он. – Иначе в новом году мы все окажемся на голодном пайке. Конечно, чем больше недовольных Каридвен, тем лучше. Но, с другой стороны, какой смысл добиваться короны, если в придачу к ней я получу разорённый двор?»
Он посмотрел на склонившуюся над столом королеву и представил, как меч вонзается в эту тощую шею.
– От Буна вестей не было? – спросила Каридвен, продолжая писать.
– Это же гоблины. Они и не подумают отчитываться, пока не провалят всё дело.
– Ты напрасно их недооцениваешь. – Она подула на стремительно высыхающие чернила, сложила письмо и запечатала своим перстнем с изображением оскаленной волчьей морды. – Идея со шпионом мне весьма понравилась. А что касается беглецов… Пусть даже Бун упустит всех, лишь бы притащил ко мне кайт-ши.
***
Лорн ввинтил последний шуруп, прикрепляя деревянный стеллаж к единственной не занятой стене кабинета, и с облегчением убрал дрель в ящик с инструментами. Время приближалось к обеду, а змей работал с утра без передышки.
– Проверить? – с готовностью предложил Кунла.
– Давай. – Лорн отошёл в сторону, оценивая, не криво ли собрал полки.
Кунла подпрыгнул и повис на стеллаже.
– Крепко держится! Коробки нести?
– Только те, на которых я поставил крестик. И аккуратно!
Кунла ускакал. Лорн подозревал, что помогать рогатый фэйри вызвался исключительно из желания посмотреть на коллекции манурма. И что-нибудь стащить. Это уж непременно. За фэйри глаз да глаз нужен. Хотя, с Кенной ему, похоже, повезло. Баньши спустилась с чердака только один раз – извиниться за своё вчерашнее поведение и спросить, может ли она остаться там, на самом верху башенки? Лорн разрешил, и с тех пор Кенну было не видно и не слышно. Со всеми бы так.
Пыхтя и громко топая, Кунла притащил коробку в половину своего роста. Демонстративно выдохнул и вытер лоб.
– Не придуривайся, они лёгкие. – Лорн открыл коробку и принялся расставлять на полках большие морские раковины.
– Ничего себе, лёгкие! – Кунла взял одну обеими руками. Заглянул внутрь, дунул. Потом прижался к ней ухом. – Шумит… Это море, да? А я слышу, как русалки поют!
– Дурень, это просто эхо, – Лорн отобрал у него раковину. – Изменённые звуки окружающей среды, отражённые от стенок раковины. Давай, неси следующую коробку.
Кунла надулся и ушёл. Лорн закончил расставлять раковины и уже решил, что помощи больше не дождётся, когда из-за двери донёсся грохот. Предчувствуя неладное, манурм выскочил из кабинета. Кунла прыгал по коридору, хлопая по стенам мухобойкой. На полу валялись три открытые коробки, с вывалившимися из них кружевными салфетками.
– Ты что творишь?! – Лорн кинулся собирать драгоценное ирландское кружево.
– Вот она, зараза! – завопил Кунла и метко хлопнул по неосторожно присевшей на светильник маленькой бабочке. – Одна есть! Отлеталась, обжора!
– Откуда они появились? – Лорн принялся придирчиво перетряхивать салфетки.
– Отсюда! – Кунла бросил мухобойку и выгреб из самой большой коробки охапку скатертей. Нижняя – узорчатого бархата с бахромой из цветного стекляруса – оказалась безнадёжно испорчена молью в самой середине.
– Вот паскудство! – Лорн отложил скатерть в сторону, решив, что позже отпорет стеклярус и пришьёт на занавеску в своей спальне. – Да прекрати ты прыгать! Взрослая моль вообще ничего не ест. Лучше сходи, вытряхни её куколки из скатерти. А коробку брось на дворе, потом сожгу.
Кунла покладисто сгрёб скатерть вместе с коробкой и убежал. Лорн ещё раз осмотрел салфетки, каждую обрызгал антимолью и уложил в шкаф. Полезно иногда перебирать коллекции, хоть и хлопотно.
От резкого запаха аэрозоля закружилась голова. Лорн плотно закрыл шкаф и решил устроить перерыв – подышать воздухом. Прихватив мухобойку, чтобы как следует выбить скатерть, змей вышел на заднее крыльцо. Кунлы видно не было, хотя побежал он к этой двери.
Бесшумно ступая, Лорн обошёл дом и обомлел. Кунла сидел на лавочке возле клумбы и, старательно прикусив губу, вырезал в скатерти дару серебряными ножницами из антикварного набора для рукоделия. Набор этот, как Лорн точно помнил, он паковал особо тщательно и крестиком не помечал.