Колодцы ада

Мастертон Грэхем

Картер посмотрел на меня. Его лицо, подсвеченное снизу фонарем, было похоже на трагическую театральную маску.

— Остается надеяться, что нам не нужно будет в спешке смываться, — хрипло сказал он. — У них уйдет минимум час на то, чтобы расчистить шахту, по оптимистической оценке.

— Обойдешься без оптимистической оценки, — сказал я ему. — Теперь пошли за Шелли, пока не потеряли его окончательно.

— Ты первый, — сказал Картер, — в конце концов, это твой кот.

Я нагнулся и вполз в расщелину. Когда я прошел через входное отверстие, пещера

немного увеличилась в высоту, но все равно оставалась неудобной и узкой и вызывала клаустрофобию. Спотыкаясь, ворча и чертыхаясь мы пробирались вниз по гладким и зазубренным камням, царапая руки, проталкиваясь в щели, устроенные специально так, чтобы лишь впустить человека, но уже не выпускать. Мы вспотели и измучились уже после первых нескольких минут, а туннель все так же шел вниз.

— Иногда, — прохрипел Картер, — я очень сожалею о выпитом пиве.

Он проталкивался в узкую щель в камне. В неспокойном свете фонарей я видел лишь бледное лицо Дэна, когда он подтягивал свой зад.

— И о сосисках, — добавил Картер.

Дэн сказал:

— И к тому же о гигантских порциях орехового торта с горами взбитых сливок.

Мы пробивались вперед и вниз, все глубже в землю Коннектикута. С лиц лил пот, и мы задыхались от недостатка воздуха. Мне казалось, что я маленький мальчик, ползающий под одеялом и потерявший ориентацию, где низ, где верх, мой мир сузился до темноты, гнетущего веса и паники.

— Сколько мы уже здесь? — спросил Картер.

— Пятнадцать минут, — сказал я через плечо.

— Как далеко, по-твоему, мы ушли? Шестьдесят, девяносто метров?

— Похоже на то. Может, не так далеко. Сложно сказать, не имея ориентиров.

Позвал Дэн:

— Там еще не расширяется?

Я посветил фонарем, но увидел только камень.

— В ближайших пятнадцати метрах — нет, сказал я ему. — Хочешь отдохнуть?

— Давайте не тормозить, — прорычал Картер. — Я начинаю чувствовать консервированным перцем.

Следующие десять минут мы пробирались дальше, с великим трудом и молча. Иногда потолок был таким низким, что приходилось проползать под его острыми каменными выступами, и ощущений от этого и от порезанных рук и расцарапанных лбов было достаточно для дикого желания развернуться и убраться оттуда. Единственная закавыка

— тоннель был слишком узок, чтобы разворачиваться.

Неожиданно, после того как мы пропихнулись мимо двух несокрушимых валунов, туннель стал расширяться. Через минуту или две мы уже вполне свободно шагали по каменистому полу, а скоро наши фонари выловили из темноты блеск сталактитов. Мы вышли на что-то, похожее на естественный балкон над обширной сводчатой пещерой. Повсюду пещера была усеяна закристаллизовавшимися солевыми отложениями и напоминала странный уединенный храм, молчаливое место молитв, где никогда не светило солнце.

Мы осторожно подошли к краю балкона и посмотрели вниз. Похоже, кроме чернильной бездонной темноты там ничего не было. Затем Картер посветил вниз, и мы поняли, отчего такое впечатление — в трех метрах от нас мерцала поверхность подземного озера, такая

спокойная, что мы видели отражения своих фонарей и лиц. Вот откуда бралась вода, испив которую Бодины были прокляты злыми микробами семени Чулта. Я услышал мяуканье и посветил в сторону. На сломанном сталагмите, высовывающемся из воды на краю озера, стоял Шелли, махая лапой, и шипел так, будто цель была близка, но недосягаема.

— Видишь? — сказал я Дэну. — Это может означать, что Чулт прямо здесь.

— Проклятым тунцом воняет достаточно сильно, — сказал Картер, вытирая волосатой рукой пот со лба.

— Как будто там рыбный склад. — Дэн уставился вниз, на воду.

— Она абсолютно чистая, — тихо сказал он. — Если бы у нас была достаточно сильная лампа, мы могли бы увидеть все до дна.

— Есть желающие вернуться за лампой? — спросил Картер.

Шелли на своем ненадежном насесте мяукнул и ощетинился. Дэн сказал:

— Твой кот знает что-то, чего мы не знаем?

Я пожал плечами.

— Может, это просто запах рыбы. Я не знаю. Меня не учили кошачьей психологии.

Несколько минут мы изучали темные и кошмарные своды. Их сходство с храмом было жутким, и здесь была даже холодная мертвая атмосфера, как в заброшенной французской церкви, — такая холодная, что можно было представить рыцарей и святых, похороненных под плитами и неподвижных. Когда мы посветили фонарями по белым сталактитам вдоль поверхности воды, они, отражаясь, образовывали почти идеальной формы норманнские арки.

— Похоже на часовню самого дьявола, — сказал Картер. — Вы когда— нибудь видели такую пещеру? Невероятно.

— По-моему, больше подходит слово «сверхъестественно», — вставил Дэн. Я кашлянул.

— Сверхъестественно или нет, мы собираемся сделать что-нибудь из того, ради чего мы сюда явились, или нет? Нет смысла возвращаться, если мы не будем уверены, что Чулт именно здесь.

— Что ты предлагаешь? — спросил Дэн.

— Не знаю. Может, надо попробовать растормошить его.

Картер нахмурился.

— Ты хочешь расшевелить Звериного Бога на глубине шестидесяти метров, имея для отступления лишь кроличью нору?

— Я вовсе не хочу. Но, похоже, нам придется сделать это.

Картер вздохнул.

— Жаль, у меня нет здесь с собой противотанкового ружья. Я бы с удовольствием почувствовал его тяжесть в своих руках.

Я подступил к краю балкона и посмотрел на прозрачную поверхность. Потом я повернулся к Дэну и спросил:

— Это на глубине метров пятидесяти или около того, так?

— Я думаю.

Я задумчиво потер шею.

— Когда ты проверял воду, ты сказал, что организмы и грязь с глубины, так? Около полутора миль, наверное?

— Точно. Там, наверное, лежал Чулт, когда начал оживать. Эти своды и палаты идут вглубь на мили, и все затоплены. Это послужило причиной снов Джимми о плавании в воде под тоннами камня. Но сейчас вода поднялась сюда, и Чулт свободно передвигается здесь по всем водам.

— Ты хочешь сказать, что Чулт начал заражать воду в другом месте? — тупо спросил Картер.