Колокольчики судьбы
Шрифт:
– Сидеть! – рявкнула Изольда.
Девушка послушно шлепнулась обратно в кресло.
– Вы и так опоздали. Мы будем сегодня работать или нет? – грозно надвинулась на нее седовласая историчка.
– Будем-будем, – поспешила заверить ее смущенная Катя и вытянулась в струнку, всем своим видом демонстрируя напряженное внимание.
– Тогда я начинаю! – возвестила Изольда раздраженным голосом.
– Конечно, – с почтительным восторгом подхватила девушка и чуть-чуть наклонилась в сторону. – Я только окно немного приоткрою, если вы не против, жарко очень…
Но до окна она не дотянулась.
– Нет! –
Катина рука испуганно замерла в воздухе.
– Здесь ничего нельзя открывать, – пояснил Семен Степанович уже спокойнее. – Везде вмонтирована аппаратура службы безопасности. С закрытыми окнами и дверьми нас гарантировано не могут подслушивать. Лучше переключить систему кондиционирования на более низкую температуру.
– Нет-нет, не стоит, – торопливо пробормотала Катя, заметив, что при слове "кондиционирование" на лбу Изольды появилась недовольная складка. – Все нормально!
Она быстро выхватила из сумки блокнот, положила его перед собой как прилежная ученица и застыла в кресле, приготовившись внимательно слушать и записывать. Неловко подхваченная ручка выскользнула из пальцев и скатилась по коленкам на пол. Катя хотела за ней нагнуться, но, взглянув на сердитое Изольдино лицо, решила воздержаться. Дама окинула ее мрачным взглядом поверх очков, прокашлялась и громко произнесла:
– Исходя из рекомендаций наших аналитиков…
– Хррррр.... – возникшую паузу заполнил слабый скрипящий звук.
Это Катя нащупала ногой укатившуюся ручку и попыталась подтянуть ее к себе. Изольда вскинула голову и прислушалась, искоса посматривая на девушку. Та постаралась придать своему лицу выражение безграничного внимания. Не уловив ничего подозрительного, дама продолжила:
– Мы будем рассматривать версию с воздействием на новорожденных, как наиболее вероят…
– Хрррр…
Ручка была уже совсем близко. Катя осторожно сняла туфлю и продолжила подтягивание босой ногой.
– Что это? – Изольда нервно передернула плечами, напряженно оглядываясь по сторонам.
– Где? – не понял глуховатый Семен Степанович.
– Какой-то треск, слышите?
– Нет, – удивился дедок.
– Нет, – подтвердила девушка.
Она глядела на доктора исторических наук абсолютно честным взором, обхватывая пальцами ноги убежавшую ручку.
– Стул, наверное, скрипнул? – предположил Семен Степанович, видя что Изольда продолжает озираться.
В этот момент Катя задела пяткой сброшенную туфлю, и та упала на бок с глухим "тюк".
– Это внизу! – воскликнула доктор исторических наук.
Она с завидным проворством наклонилась под стол. Шустрый старичок тут же последовал ее примеру.
Под столом их изумленным взорам предстала Катина ступня с зажатой между пальцами шариковой ручкой, словно она собиралась писать ногой.
– Что вы делаете? – замогильным голосом произнесла Изольда, не отрывая взгляда от Катиной конечности.
Девушка испуганно разжала пальцы и ручка с легким стуком вывалилась на паркет. Она тоже нырнула под стол, подобрала ее и виновато произнесла:
– Упала… Вот…
Глаза Изольды метали молнии, высокая прическа сбилась на бок.
– Я знала, что с вами нелегко работать, – прошипела она, буравя начинающего чейзера гневным взглядом. – Но не настолько же! Вы ухитряетесь из любой мелочи устроить цирковое представление!
– Я
– Или мы сейчас начинаем работать, и от вас больше исходит ни одного звука, или вы можете быть свободны. Навсегда!
Катя энергично кивнула, не решаясь больше открывать рот.
– Ясно? – грозно сдвинула брови Изольда.
Девушка снова молча кивнула, хотя сразу напрашивался очевидный вопрос – как же она будет участвовать в обсуждении, не издавая звуков?
Все трое вылезли из-под стола. Взволнованно пыхтящая дама снова взяла в руки бумажку с заключениями аналитического отдела, поправила очки и внушительно зачитала:
– Святослав Викторович Горячев, родившийся двадцать первого сентября тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года в интересующем нас роддоме и скорее всего будущий президент страны, является наиболее вероятным объектом провокаций со стороны Хлебникова.
Изольда бросила на Катю подозрительный взгляд, но, убедившись, что та сидит тихо и неподвижно, слегка успокоилась и продолжила:
– Нам, точнее вам, – она ткнула указательным пальцем куда-то в район лба девушки. – Необходимо понять логику его действий, чтобы эти действия предотвратить.
Катя удержала невысказанный вопрос "как понять?" и преданно сверлила даму глазами.
– Например, – продолжила та, – Хлебникову, по каким-то причинам, нужно чтобы Горячев президентом не стал, и его аналитики вычислили, что устранить его можно только убрав еще в младенчестве. В этом случае Гольцев должен убить или выкрасть ребенка. Возможно подменить. Исходя из этого он должен проявлять интерес к педиатрическому отделению, где находится Горячев с остальными новорожденными, хотя сам является врачом гинекологического отделения. Также возможно, что его целью является одна из указанных в списке беременных женщин. Скажем, Мария Миленкова. В пятьдесят четвертом она родила сына Петю, а десять лет спустя, уже будучи замужем за английским бизнесменом, дочь Александру, которая с девяносто шестого по две тысячи седьмой была супругой датского принца. Допустим, что Гольцев может во время рождения ею первого ребенка сделать так, чтобы женщина уже не смогла больше иметь детей, и у датского принца появится другая жена или он вообще останется холостяком.
– Нынешняя штаб-квартира Хлебникова находится в Дании, и вроде бы обосновался он там не без помощи королевской семьи, – подал голос Семен Степанович в ответ на стоящий в Катиных глазах вопрос, чем ему не угодила датская принцесса с российскими корнями.
Изольда кивнула в подтверждение его слов.
– Еще один возможный вариант – подмена детей. Аналитики вычислили, что мальчик из семьи потомственных военных, Паша Рыбальченко, стал командиром полка ракетных войск стратегического назначения не благодаря своим талантам и способностям, а исключительно по причине должности, занимаемой его папашей. Если в роддоме на детской ноге заменить бирку с именем Кочубей на Рыбальченко, то мальчик из неблагополучной семьи, Олег Кочубей, расстрелянный в девяносто втором за убийство, имеет все шансы получить другую судьбу и стать командиром ракетного полка. При этом его психопатические наклонности никуда не денутся, и ядерные боеголовки окажутся во власти человека с извращенным мышлением.