Колокольня
Шрифт:
– Вы безумны! – член совета поднялся с надувшегося кресла и попытался остановить детектива, но тот выбежал за дверь. Дождь начался невовремя, еще оставалось пройти пару кварталов.
Глава 11
Капли барабанили вовсю, уже не хватало сил терпеть. Такая скорбь и печаль вдруг охватила детектива, расследующего закоулки собственной души, в которой соединились человеческие и инопланетные корни, что он пошел прочь из здания совета, на котором пошло все не так. Его план спасения был отвергнут, экономические мотивы, которые двигали когда-то людьми,
– Снова ты здесь, – мастер встретил его с распростертыми объятьями. – Я очень рад тебя видеть, мерзавец.
Фешенебельные отели повисли в воздухе, казалось бы, внимая их разговору.
– Мне нужно, чтобы ты мне поверил, очень нужно.
– Я весь внимание, – мастер закурил. В каморке запахло свежей мятой.
– Мне нужны изменения в машине бытия, я хочу ее переписать. Она должна построить мир по другим лекалам.
– То, чего ты хочешь, не спасет нас. Программа в ДНК действует и работает против нас так же, как и все часы вокруг нас… Мы саморазрушимся как вид, хочешь ты того или нет, такова воля богов, создавших нас. Ты не сможешь переписать код ДНК рода без катастрофических последствий…
– Я уже переписал свой, а значит, перепишу и ваш… Я просто хотел изменить свою генетику, чтобы метафизически больше не иметь ничего общего с вашим родом…
– Но это же родовое предательство!
– Где вы отмывали свою душу и почем?
– Это безумие, безумие…
Детектив выбежал из мастерской, на руках у него сохли первые капли братской крови… Спрятанные чертежи и ключи от машины бытия торчали из-под плаща в промозглой тьме…
Глава 12
– Сбрасывая кожу во время линьки в спектакле, каждый рыжий нахлебник тем самым по-актерски перерождался внутри в Голого короля, и затем Голый король перерождался в Одиссея, по цепочке откладывая свои метафизические яйца на сцене. То Дон Кихот из них вылуплялся, а то из его яйца уже Гамлет, и так далее, по цепочке, до короля Лира… – вспоминал детектив слова братика, актерская карьера которого то гремела, то трещала по швам. – Эти кладки, – продолжал брат, – были словно из фильма «Чужой», в котором идеи-паразиты буквально вылуплялись из глаз зрителя ассоциативными цепочками, ты понимаешь меня, брат?.. Так, перерождаясь в новый образ, и мировая история вылезала из своего яйца совершенно в новом актерском обличье… Истина же в актерском обличие была как Голый король… Ты понимаешь меня, брат?
Детектив закурил. Наверное, его брат тоже был безумным, но что его-то сводило с ума? Тот же инстинкт саморазрушения, что мучил весь наш род? Синее небо уходило далеко за горизонт, вся Вселенная, казалось, закатывалась…
– Я как актер на сцене, – продолжал брат детектива, – во время линьки чувствовал внутри себя маленького себя же и тебя – играющих в актера Лира. Будто внутри меня уже вылупился рот и язык короля Лира, понимаешь, брат?.. Итак, линька, в актерском смысле слова, состоялась! Причем я как актер чувствовал в себе Лира, которого играл во мне ты, чувствовал «Я» моего однояйцевого брата-близнеца, внутри меня был твой язык тела, твой рот, был ты, ты понимаешь меня, брат?.. Я будто переродился в тебя из Лира… И испытал удовольствие… «Быть ли бытию или не быть?» – вот какой шекспировский вопрос задало себе человечество во время спектакля, перед самоубийством…
В зале тогда раздались аплодисменты, а детектив ушел, не досмотрев последний акт, акт, где его брат вышиб себе мозги.
Глава 13
И вот, подойдя к зданию совета, прусак оглянулся, небо затянулось сиреневым туманом – в данное время суток разумный пар поднимался к самым облакам и стелился мягко на уже понурые радиоактивные навесы. Запив пальмовым молоком свои мысли, детектив стремительно вошел в зал совета. Ему сначала нужно было переговорить со старейшиной, усталым и погибающим от рака тараканом.
– Рад снова видеть тебя, – сказал детектив, пригубив молоко. – Ты изменился как-то… Блеск в глазах не такой, как всегда… Что с тобой? У меня есть средство, которое может изменить все. Это ДНК человека, видоизмененная, с моей вместе, у меня нет попыток суицида уже более трех суток, нет депрессии, которая накрыла нас и мучает уже тысячелетие, мы можем теперь спастись…
– Весь наш род убивает какая-то страшная депрессия. Ты все-таки сделал это… Посмотрим, что с тобой будет через год на совете… Это медленный яд, ты понимаешь, впрыснутой человеческой ДНК…
– Ты не веришь мне? Своему старшему брату по крови…
– Иди домой, совет не примет этой авантюры. Особенно после такого безумного выступления на днях…
В неоновом небе загорались звезды, рыжий детектив шел под несмолкающим дождем, и шум волн смерти, пугающих, как какие-то дорожные карты, доносился до сознания таракана. Эта авантюра стоила своих вложений – природа человека расцветала в нем, как цветок в металлическом коконе… Грудь наполняла радость, что-то новое сулила ему его человеческая природа… Возможно, оберег от грехов…
Глава 14
На совете, смотря в тусклое небо за панорамными окнами, детектив произнес речь о результатах своих исследований. Разумеется, все было предварительно.
– Как я уже сказал, – поправив рукава, начал детектив, – мы кузнецы своего сГлавая, ведь в наших лабораториях мы научились выковывать металлические ДНК улучшенных форм, что сделало нашу расу еще более свободной, мы гипербории, разве не способны мы преодолеть все инопланетное в нас, выжав пресловутые вредные гены железа из наших ДНК?..
Выйдя из зала совета после пламенной речи, прусак полон был энергии добраться до дома. Надо было заехать в лабораторию и создать очередной цикл человеческого мира в машине бытия, ключи от которой были теперь у него в кармане. Надо было сказать, что машина бытия могла в любой момент подменить реальный мир вымышленным, и тараканы не могли бы ни за что понять, где находятся…
Выбежав на улицу, он направился в лабораторию, где уже собрали единый ДНК-анализ человека, инопланетной расы и расы прусаков, чтобы наглядно сравнить все за и против… Таракан спускался вниз по лестнице, прочь из лаборатории, с документами о новых находках по делу о человеке. Ровные шаги детектива устремились обратно в совет, но перед этим нужно было лететь на злосчастную планету и преобразовывать ее согласно намеченному плану.