Колония "Дельфин"
Шрифт:
Теперь, я хотя бы понимала, что от нас требуют. Сектор В. работает с нами, и ужасно приятно слышать отголоски их усталости. В этот раз все по-честному.
– Что вы как пенсионеры?! – забавляется Гоша. – Могу дать пинка для ускорения! Филатова, что у тебя с лицом? Не нравиться ручки марать? Это же твоя жизнь! Эта та грязь, которую ты развела за свои пятнадцать!
– Иди к черту, - бурчу себе под нос, чтобы он не услышал.
Краем глаза вижу, как скалятся Котовы. Им нравиться, когда все помои летят в меня.
Мои ноги утопают в грязи, у меня с трудом получается пробираться до цистерны. И дождь как назло
Чувствую, что еще минута, и я сдамся. Минута проходит, и силы снова прибывают. Но не у Али. Девочка падает на землю, напоминая собой бледную куклу.
– Господи, Аля! – припадаю к ней и трясу за плечи. – Что с тобой?
Все дельфинята останавливаются и смотрят на нас, но никто не спешит помочь.
– Что там у вас? – сквозь толпу пробирается Рина.
У меня в горле собирается три кома – моя подруга практически без сознания. Ее глаза приоткрыты, но дыхание слабое. Растерявшись, пытаюсь неуклюже сделать искусственное дыхание, оказать первую помощь и давлю руками на грудную клетку.
– Отвали!
– схватившись за плечо, Рина отталкивает меня в сторону. – Тупая слабачка! Какого хрена она разлеглась?
Мерзкая вожатая, начинает пренебрежительно бить Алю по щекам. Было заметно, что она превышает меру допустимого и просто лупит девочку по лицу.
– Престань! Ты делаешь только хуже! – я двинулась в их сторону, но Рина снова толкнула меня и моя спина соприкоснулась с холодной грязью.
– Уберите эту идиотку! Пока я не отправила ее в карцер!
Во мне играла ярость, и щеки, которые были готовы потрескаться от холода, теперь запылали огнем.
– Ей нужна помощь! – мой голос эхом раздался в воздухе.
– Заткни свою пасть! Не доводи до греха или я за себя не отвечаю! – рявкнула Рина и на пару с Гошей, потащила Алю в барак.
Следующий мой рывок остановила чья-то рука. Как бы я не старалась встать, человек, державший меня за плечо, был в разы сильнее.
– Бессмертная что ли? – картавые нотки в его голосе, заставили меня замереть. – Сиди и не тявкай, пока нам всем из-за тебя не попало.
Я подняла глаза и увидела Марата. Его брови были сдвинуты на переносице, а губы сложены в тонкую полоску. Он унизительно вдавливал меня в землю, лишив возможности подняться.
– Отпусти меня, - сказала я яростно, насколько это было возможно.
– Я думал, что хоть горстка мозгов у тебя есть, - разочарованно заявил он. – Ты же понимаешь, что нарвешься на неприятности? Твоей подруге ничего не грозит, а вот ты запросто загребешь в коробку. Разве Глеб не рассказывал тебе, как там жутко?
Ветер и дождь усиливался, и мне с трудом удавалось разглядеть его лицо. Но, от этого прикосновения, меня пронзило болью. Каждый раз, когда этот человек прикасался ко мне, смотрел или же просто обращал свое внимание, меня било разрядом тока. Нет, не подумайте, что это зависело от высоких чувств, наоборот, эти эмоции были подобны каторге. Он воспитал во мне жертву, и теперь, когда он приближался ко мне, мое тело начинало панически содрогаться. Это психология и только. Если ты будешь постоянно давить на человека, делать из него безвольную игрушку, то рано или поздно, он подчиниться тебе. Я не поверила, не подчинилась, а только лишь окружила себя страхом. Страхом перед этим человеком. Хотя мне сложно таковым его назвать. Человек – это слово с большой буквы, но, увы, оно не относиться ни к одному из нас. После того, через что мне пришлось пройти, даже смешно, что я боюсь Марата, больше чем Германа и вожатых. Этот дельфиненок, определенно, местами намеренно, навел на меня ужас.
– Убери свои руки, - повторила я, почти не слыша своего голоса.
Руки его на моих плечах ослабили хватку, но продолжали удерживать на месте. Дельфинята окружили нас, и с любопытством наблюдали, что произойдет дальше. Уверена, большая часть жаждала кровавого зрелища.
– Фокс, брось ты эту замараху! – выступил Тихон, обращаясь к брату. – Если она хочет в карцер, туда ей и дорога! Нечего с ней возиться!
По толпе прошлись возгласы в поддержку словам Тихона. Все были солидарны с ним. А, казалось бы, что нам остается делать? По мне так впасть друг другу в объятья и стать сплоченным коллективом, вопреки жестоким правилам колонии. Но не топтать каждого, кто хоть немного угодил в грязь. Да что там говорить, мы все по уши в ней. Даже странно, что мы пытаемся «съесть» своих же людей, на радость безумному Сико. И только потом мне станет ясно, что это часть эксперимента.
Марат отпустил меня, и серые робы принялись за свое дело. Мои глаза поднялись только в тот момент, когда я поняла, что мир, в который мне угораздило попасть, напрочь лишен чести и какой-либо человечности. Моя соседка Волкова, фыркнула в мою сторону, с намеком, что я – пустое место. Даже Глеб не взглянул на меня и не попытался воспротивиться.
День изначально пошел насмарку. Долбанная цистерна была наполнена, но меня волновало не это. Я не знала где находиться Аля – лазарет был пуст, а спросить было не у кого. Я не пошла на завтрак, потому что мне было не до него. Откровенно говоря, в мою голову лезли самые колкие мысли, от которых я не могла избавиться.
Сегодня в колонии, довольно снисходительный день, потому что я уже четвертый час лежу в своей комнате, и никто не вызывает нас на построение или же на прочую чушь. Наверное, я пропустила какое-то значимое событие, раз Рина еще не попыталась наказать меня за дерзость, а Герман не закидывает работой.
Мои руки сводит судорогой, потому что я переживаю за Алю, как за единственного родного мне здесь человека. Коварная ситуация сама отвернула от меня Глеба, ведь он стал похож не ненормального. В этом нет его вины, я все понимаю, но невольно отношусь к нему как к чужому. От того веселого парнишки ничего не осталось.
Майка тоже не постоянный житель нашей комнаты. Ее привлекает сектор В., а мы лишь неудачное общество, в которое ей угораздило попасть. Тем более – я. Ко мне у нее определенные чувства, и как по мне, не поддающиеся никакой логике. Понятия не имею, почему эта барышня решила взъесться на меня.
На часах почти половина восьмого, Аля еще не явилась, а мои кленки дергаются так внезапно, что я сама пугаюсь, не в силах держать это под контролем. Нервы.
Лежу на кровати и изучаю потолок. Моя голова, успела полюбить эту тонкую подушку. Каждый день, я мечтаю о встречи с ней, чтобы беззаботно провалиться в сон. Конечно, беззаботно не получиться, но это единственное время, не смотря на кошмары, когда я могу забыться.