Колумбы неведомых миров
Шрифт:
Я задержал ее руку в своей и внимательно заглянул в лиловые глаза.
– Да, но почему ты так заботишься о судьбе землянина? Ведь ты же из числа познавателей?
Грианка молчит, видимо вникая в смысл моего вопроса. Потом сильно сжимает мои пальцы. Ее глава странно светятся.
– Человек Земли, у тебя несовершенный разум, но ты… как те, которые пришли из великого многообразия…
Грианка подняла руку в знак прощания, сказала Джиргу три коротких слова и быстро пошла в глубь острова.
Джирг осторожно тронул меня за плечо и знаком пригласил в рубку. Там тихо и уютно. Мерцает огоньками квадрантный пульт. Гул океана
Успокаивающе гудит приемник энергии. Около получаса мы движемся на северо-запад. Судно, словно гигантская птица, взлетает на гребни волн. Но странное дело: хотя по океану ходят огромные валы, качка почти не ощущается. Водяные горы, не доходя ста-двухсот метров до судна, вдруг становятся вялыми, почти неподвижными, и медленно опадают.
– Почему нет качки?
– удивленно опрашиваю я Джирга.
– Тяжелая энергия, - односложно отвечает Гришин и показывает на черные раструбы, установленные вдоль бортов. Должно быть, это сверхмощные гравитонные излучатели, усиливающие тяготение в большом радиусе вокруг корабля
Взглянув на кривые, трепещущие в овале курсового экрана, Джирг оборачивается ко мне:
– Сумеречные Равнины - под нами. Иду на погружение.
Его пальцы быстро пробегают по клавишам управления. Корабль на глазах преображается. Наша рубка еще ниже уходит в корпус, а борта судна вдруг поднимаются вверх и плотно смыкаются над головой.
Глава четвертая
ДЕТИ ОКЕАНА
Фиолетовая стихия окружает нас со всех сторон. Чем глубже мы опускаемся, тем голубее становится вода. На какой-то миг она темнеет на глубине тысячи пятисот метров. Но вскоре повсюду разливается голубоватый сумеречный свет. Опускаемся еще на четыре километра. Сумерки слегка сгущаются, приобретая зеленоватый оттенок. Мимо судна проносятся стаи причудливых обитателей морских глубин.
Наконец мягко опускаемся на дно океана. Вокруг расстилается равнина, поросшая невиданными водорослями, которые кажутся волшебными в странном голубовато-зеленом свете Теперь начинаю понимать, почему эти места названы Сумеречными Равнинами. Здесь царят нежные голубовато-зеленые сумерки, а вода совсем прозрачна. Отчетливо различаю мельчайшие подробности данной флоры на расстоянии трехсот метров.
Но откуда здесь, на глубине двенадцати километров, это голубоватое свечение? Дело рук разумных существ?
Джирг знаком показывает, что надо двигаться на юго-восток и вопросительно смотрит на меня. Впервые замечаю, что у него живые серо-фиолетовые глава, горящие умом и смелостью. Я поразился. Ни у одного из познавателей не видел я таких “человеческих” глаз. Значит это не познаватель? Тогда, может быть, - он один из подводных гриан?
Джирг включает освещение, и по периметру нашего судна рассыпаются гигантские снопы света. И сразу же все вокруг оживает: во всех направлениях бешено мчатся странные рыбы, некоторые из них отдаленно напоминают земных тунцов, макрелей или каменных окуней. На дне океана лежат плоские рыбы величиной с кита, лениво шевеля плавниками.
Вот из чащи фиолетово-зеленых водорослей выползло гигантское омароподобное чудовище величиной со слона и уставилось на судно холодными треугольными глазами. Потом его суставчатые огромные клешни поджались и чудовище яростно ринулась на нас. Раздался глухой удар, я невольно вскрикнул от страха и отвращения и отскочил от прозрачной стены. Чудовище зажало судно в своих клешнях и стало его трясти и раскачивать. Содрогаясь, я рассматриваю его расплюснутую морду, на которой горят беспредельной злобой необычайные глаза.
Усмехаясь, и искоса посматривая на меня, Джирг поясняет:
– Это глубинный хищник - акугор…
Он производит несколько переключений на пульте. Судно окутывает ослепительное голубое сияние, от которого ломит в глазах. Чудовище, пронзенное молниями, судорожно извивается, выпускает судно из своих объятий и рывками уплывает в подводные джунгли.
Вскоре наше судно превращается в своеобразный гидромобиль. У не го вырастают подводные крылья-плавники. И вот мы мчимся по подводной тайге, бесшумно отбрасывая в стороны причудливые заросли подводных растений. Огромные тупорылые рыбы в панике разбегаются на нашей пути. Некоторые да них бестолково тычутся в прозрачные стены рубки и тут же отскакивают.
Освещение гаснет, оно больше не нужно; голубовато-зеленые сумерки сменяются мягким оранжево-золотистым светом, который все усиливается. Внезапно джунгли расступились. Насколько хватает глаз, перед нами расстилаются возделанные нивы. Правильные ряды красновато-синих растений уходят к морю огней, возникшему в туманной подводной дали.
Пересекая наш путь, по нивам шагает громадное металлическое сооружение величиной с трехэтажный дом. По всей вероятности, это - телеуправляемый электронный автомат. Вокруг этого “комбайна” вращается бесконечная лента транспортера, на которую непрерывно подаются водоросли, срезаемые ножеобразным приспособлением. Их поток исчезает в чреве машины. Готовый продукт переработки подается, очевидно, в резервуары, которые находятся за комбайном. Слева от нас над нивами проплывают силуэты подводных гриан. Они внимательно осматривают растения и водоросли. Вероятно, это агрономы.
Море огней разливается все шире. Мы приближаемся к огромному подводному городу, накрытому грандиозным изолирующим куполом. Сквозь кристально чистое вещество защитных стен отчетливо преступают такие же, как и в Трозе, уступчатые громады зданий. Очень странно видеть среди подводной стихии эти ярко освещенные улицы, проспекты, площади, на фоне которых то и дело проносятся рыбы.
Защитный купол простирается на многие километры вдаль, а самая верхняя его точка находится на высоте примерно двух километров. “Как же держится этот купол?… Ага, вот они - десятки, а может быть, и сотни тончайших колонн”. Я вопросительно смотрю на Джирга, указывая на эти хрупкие ненадежные опоры.