Колыбель луны
Шрифт:
Дракончик сложил крылья, разогнался и прыгнул в изгородь мордой вперёд.
У большинства кустарников ветки начинаются довольно высоко, но здесь, покрытые трёхсановыми колючками, они стелились чуть ли не по земле. Цукигакэ старалась пригибаться как можно ниже, чтобы пролезть через крошечные проходы, но всё-таки один из шипов уткнулся в шею, вызвав резкую боль.
Захотелось сдаться, но Цукигакэ стиснула крошечные зубки и поползла дальше. Шипы выдирали мягкий пушок на её спине, царапая нежную, ещё не покрывшуюся чешуёй кожу. От боли дракончик то и дело жалобно скулил, но всё же полз дальше.
Больше минуты ушло у Цукигакэ, чтобы проползти через полумеровую изгородь. Вырвавшись из плена шипов, она упала животом на влажные листья, часто дыша.
Когда боль немного утихла, дракончик выгнул свою длинную шею, чтобы осмотреть спину. Жёлтый пушок, которым он так гордился, был растрёпан и торчал в разные стороны. Кое-где он был красным от крови.
Драконы ничего не знают об очках Жизни, но понимают, что всё живое умирает, если истекает кровью. Уткнувшись мордой в растрёпанный пух, Цукигакэ одну за другой зализала раны. Слюна драконов обладает лёгким лечебным эффектом и помогает останавливать кровотечение, но до некоторых ран Цукигакэ дотянуться не смогла.
Тем не менее боль ослабла и стала терпимой. Напоследок Цукигакэ стряхнула с себя грязь и листья и наконец-то поднялась на лапы.
Впереди раскинулся дремучий лес. Жёлтые лучи солнца еле-еле пробивались сквозь плотную хвою, но этого хватило, чтобы дракончик сориентировался.
Большой город, который хозяйка называла Центорией, находился к югу отсюда. Цукигакэ никогда ещё не была в этом лесу и плохо представляла, как далеко они отъехали от города на повозке, но она должна была вернуться в него как можно скорее.
К счастью, несколько часов назад она так наелась рыбы, что до сих пор не проголодалась. Ей не нравился запах мёртвой рыбы, которой её месяцами кормили в стойле, поэтому там Цукигакэ старалась её не есть, но ловить рыбу под водой оказалось весело, да и свежий улов был очень вкусным. Цукигакэ торопливо выбросила из головы воспоминания о рыбе, пока они не разбудили в ней чувство голода, и побежала по лесу.
Земля здесь была очень скользкой, а под листьями скрывались камешки и корни, так что бежать было намного сложнее, чем по двору собора или по лугу вокруг озера. Спотыкаясь, Цукигакэ каждый раз едва не падала, по продолжала упрямо мчаться на юг.
На пути встретилось большое дерево, и, как только дракончик обогнул его, чуткий нюх уловил запах падали.
Возле старого, узловатого дерева была вырыта глубокая яма. Мерная земля была холодной, влажной и липкой, совсем не похожей на рыхлую почву во дворе собора. Запах определённо исходил из ямы, но когда дракончик подошёл к ней и посмотрел вниз, то ничего не увидел.
— Кр… — Цукигакэ отошла от края.
Она не знала, сумеет ли выбраться, если упадёт, да и терять время было нельзя.
Осторожно обойдя дурно пахнущую яму, Цукигакэ побежала дальше. Через несколько минут впереди начало светлеть — лес заканчивался. Дракончик изо всех сил разогнался, помогая себе крыльями, преодолел последний десяток мерой и прыгнул, чтобы пролететь между двумя большими старыми деревьями.
Ранние цветы переливались золотом в лучах низко висящего солнца. Ещё какое-то время Цукигакэ бежала, жадно вдыхая прохладный свежий воздух, и остановилась лишь на вершине небольшой возвышенности.
Осмотревшись, она увидела справа белоснежную стену, проходящую через луг, а слева, — блестящую водную гладь. Впереди едва виднелся город людей. Цукигакэ не ожидала, что находится так далеко от Центории, но рано или поздно она всё равно добежит. Хотя нет, «поздно» её не устраивало, ведь в эту самую секунду её хозяйка, подруга хозяйки и Симосаки дрожали от страха в особняке.
— Кюр-р-р! — простонала Цукигакэ, но тихо, чтобы её ненароком не услышали люди в чёрном, и вновь побежала.
Луг был немного приветливее леса, но высокие, упругие стебли всё равно сильно мешали. Приходилось раздвигать траву головой и приминать лапами и бежать, бежать, бежать.
Минут через пять Цукигакэ почувствовала, что проголодалась. Даже маленький дракон — это всё-таки дракон, и ему для поддержания запаса Жизни нужно намного больше пищи, чем щенку или лисёнку.
Всего в ста мерах слева от неё блестело золотом озеро, наверняка полное вкусной рыбы. Стоило подумать об этом, как лапы сами начали заворачивать влево, но Цукигакэ замотала головой и устремилась к цели. Смерть от голода ей не грозит, а вот жизнь хозяйки в опасности.
Цукигакэ ещё помнила виды из окна повозки, в которой приехала сюда. К югу от озера должны быть огромные поля. Хоть они и заброшенные, но уж какая-нибудь забытая, сморщенная картофелина там найдётся. Эта мысль воодушевила Цукигакэ и помогла ей пробежать ещё пять минут.
Вдруг передние лапы глубоко увязли в земле. Цукигакэ от неожиданности несколько раз кувыркнулась через голову. Вскоре ей удалось остановиться, но под спиной она ощутила холодную воду. Не до конца затянувшиеся раны вновь вспыхнули от боли, из пасти вырвался сдавленный стон.
Но нельзя было долго лежать вверх лапами. Она добралась до большого болота, вся земля здесь размокла от озёрной воды. Живущая в соборе Цукигакэ никогда ещё не была на болоте, но сразу поняла, что от долгого купания в холодной грязи начнёт терять Жизнь. Встав на лапы, она вытянула шею и осмотрелась.
Впереди и слева от неё простиралось болото. Справа было сухо, но Цукигакэ не знала, как долго придётся бежать в обход. Если в конце концов окажется, что болото упирается в белоснежную стену, все её усилия окажутся пустой тратой времени.
— Кр-р… — невольно протянула озадаченная Цукигакэ.
Вдруг на её голос из травы высунулась маленькая голова.
— Пи-пи! — пискнул зверёк с короткой коричневой шерстью, длинными ушами и маленькими круглыми глазками.
Зверёк смотрел на Цукигакэ снизу вверх и крутил головой, словно не понимая, кто она такая. Дракончик тоже не понимал, кто перед ним находится. На самом деле эта острая мордочка и тридцатисановое — вместе с хвостом — тело принадлежало животному, которое в столице мира людей называли длинноухой крысой, но Цукигакэ этого, конечно же, не знала.