Колыбельная виски
Шрифт:
Я отхлебываю пива.
Ханна позвонила своей гребаной подружке, чтобы она приехала за ней.
Выбрасываю пустую банку из-под пива в мусорное ведро и слышу, как в моей спальне зазвонил телефон. Ругаясь себе под нос на свою глупость, иду в свою комнату и хватаю телефон.
— Да? — говорю я, потирая шею.
— Ной, это Брайс. Снова.
— Слушаю.
— Как я уже сказал, когда ты повесил трубку в первый раз, я увидел видео, где ты исполняешь одну из моих песен, и был впечатлен.
— Спасибо.
— Настолько, что я показал его своему агенту. Я всегда ищу новые голоса для совместной
Я замираю, глядя прямо перед собой в зеркало. Он не может быть серьезным.
— Ты все еще там?
— Да, я все еще здесь, просто...
Он смеется.
— Ну, видимо, это шок. У меня есть песня, для которой мне нужен другой голос, но никто из тех, кого я пробовал, не подошел. Так вот, я не говорю, что с тобой точно все получится. Черт возьми, ты можешь приехать сюда и не спеть ничего похожего на это видео. Может, ты будешь просто отстой в записи, но есть только один способ узнать наверняка.
— Ты серьезно? — Как только эти слова слетают с моих губ, я чувствую себя идиотом.
— Серьезно, как сердечный приступ, — он усмехается. — Есть только одна проблема. У меня осталось всего три дня в студии.
— Ладно.
— Так что, если тебе интересно, приезжай сюда. Сегодня.
— Сегодня?
— Сегодня. Вот почему я пытался связаться с тобой некоторое время, но я уверен, что твой работодатель поймет, и я покрою твое жилье, потерянную зарплату и все такое.
Он, черт возьми, серьезен! Мое сердце колотится в груди так сильно, что я боюсь буквально упасть замертво прямо здесь. Мне и в голову не приходило заниматься музыкой, кроме как петь в «Типси».
— Да, конечно. Хм, я могу быть там. Я могу уехать через некоторое время, это всего лишь около четырех часов езды.
— Хорошо. Я напишу тебе адрес. С нетерпением жду встречи.
Я все еще прижимаю телефон к уху, когда он вешает трубку. В конце концов, в трубке раздается гудок, и я роняю телефон на пол.
— Ни хрена себе, — бормочу я, прежде чем схватить с пола рубашку и натянуть ее через голову. — Охренеть…
Это мой шанс сделать что-то стоящее. Чтобы отплатить бабушке, быть достаточно хорошим для Ханны. Смотрю на телефон и набираю номер Ханны, отправив ей быстрое сообщение, чтобы она позвонила мне. Возможно, ей нужно время, пространство или ясная голова, но я, черт возьми, не хочу, чтобы она думала, что я бросил ее. Хватаю рюкзак из шкафа и бросаю в него несколько рубашек и пару джинсов, прежде чем схватить свою гитару на пути к двери.
Вдалеке гремит гром. Надвигаются густые черные тучи, поднялся ветер, а я стою у бензоколонки, заправляя свой грузовик. Как только вешаю шланг обратно, грузовик Джона паркуется позади меня. Несмазанные петли на двери скрипят. Я закручиваю крышку бензобака.
— Привет, Джон, — говорю я, помахав рукой.
— Эй. — Он подходит к моему грузовику, засунув руку в карман. — У тебя найдется минутка?
Я киваю, закрывая крышку своего бака.
— Я много думал об этом, так что не думай, что мне так легко это далось, потому что это не так.
Ну, вот началось.
— Я ценю то, что ты сделал на ферме. Ты мне очень помог, но, думаю, будет лучше, если ты поищешь работу в другом месте. — Я открываю рот, чтобы заговорить, но он поднимает руку, останавливая меня. — Я не собираюсь просто выставлять тебя, я дам тебе время. Просто думаю, что будет лучше, если вы с Ханной не будете вынуждены находиться рядом друг с другом.
Я стискиваю зубы.
— Она моя малышка, и у нее сейчас тяжелые времена, из-за ее мамы и всего остального.
Мой пульс зашкаливает. Кровь, хлынувшая мне в лицо, жалит, как пчелиный рой. Я проглатываю слова, вертевшиеся на кончике языка.
— Она... — он вздыхает. — Ее сердце будет достаточно разбито, когда она потеряет свою мать, ей не нужно разбитое сердце от тебя. От этого легче не станет. — Он кивает, взгляд становится суровым.
Я чувствую, как мои ноздри раздуваются, и, черт, я борюсь с таким количеством слов.
— Я бы так с ней не поступил.
— Я думаю, ты хороший парень, просто... — Он замолкает. То, что он имеет в виду и так понятно, но я упрямый сукин сын, и хочу, чтобы он сказал это вслух. Хочу, чтобы он увидел, какой он лицемер.
— Просто что, Джон?
— Господи, прости меня, — бормочет он, опустив голову. — Ты недостаточно хорош для нее, Ной. Ты ведь сам это знаешь, верно? У нее читая душа, — шепчет Джон, делая шаг ко мне. В его голубых глазах вспыхивает конфликт, словно он борется сам с собой. Он знает, что поступает не совсем правильно, но также знает, что не хочет, чтобы его дочь была с таким парнем, как я. — Ной, ты хоть представляешь, какую репутацию ты ей создашь? То, что я слышал о тебе, и она... Ханна… — Он стискивает зубы. — Попасть под арест! Проводить ночи в твоем доме. Это маленький город, и люди болтают. Они говорят о моей дочери, как будто она какая-то… какая-то... — Он судорожно сглатывает. — Как будто она девушка, с которой ты мог бы быть.
Сжимаю пальцы в кулак, его взгляд опускается на мои руки, и он закрывает глаза.
— Я не сомневаюсь, что ты заботишься о ней, но если ты действительно заботишься о ней, поставь ее на первое место.
Я даже не достаточно хорош, чтобы любить ее — просто заботиться о ней.
Я чертовски зол, но дело в том, что Джон прав. Я знал это с тех пор, как увидел ее в церкви в платье до колен. Она из тех девушек, которых я всегда хотел, но никогда не мог иметь.
Такие девушки, как она, выходят замуж за сильных мира сего, а не за слабых.
А если бы я любил ее, разве не хотел бы для нее самого лучшего?
— Я оставлю ее в покое. — Хватаюсь за дверцу своего грузовика и рывком распахиваю ее.
— Ной, я...
— Все нормально. И не беспокойся о том, что я останусь на ферме. Мне все равно не нужна эта работа. — Забираюсь в грузовик, затем поворачиваюсь и смотрю на него. — Знаешь, я ожидал бы этого от других людей, но не от тебя, Джон. — Вздыхаю и качаю головой, прежде чем захлопнуть дверь. — Не от тебя.
Завожу двигатель, включаю передачу и резко срываюсь с места. Гравий взлетает из-под моих шин. Облако пыли поднимается в воздух, когда я нажимаю на газ и выезжаю на шоссе, набирая адрес, который Брайс послал, в мой GPS.