Колымский тоннель
Шрифт:
начинает необратимо ломаться. То есть по-настоящему сходит с ума. Или у него от нервного
одиночества начинается хроническое заболевание... Если такое пропустил -- все, ищи другую работу.
– - Ужас, -- вырвалось у Краснова.
– - Именно, -- согласился Такэси.
– - Проблема похлеще энергетической... Но хватит! Для начала и
этого много. Ганс! Что там у тебя варится?
Из кухни доносился булькающий свист.
– - Чай заварю, -- предложил Ганс, вставая.
– - Или,
За последние три года Краснов слегка втянулся глушить сердце чифиром, не отказался бы и
сейчас, но передумал, резонно предположив, что секрет приготовления этого северного напитка
может быть хозяевам не знаком, и, поскольку все смотрели на гостя, предложил выпить кофе. Ганс
вышел. Краснов вытянул по ковру ноги в грязных галифе второго срока и, расслабляясь, заметил:
– - Да-а, сложно вы живете.
Хозяева молча покивали, чувствуя за его словами искреннее сочувствие и невысказанные тайны.
Они, конечно, надеялись, что Краснов выложит все эти тайны, как патроны из левого кармана. А он
как раз все меньше этого хотел...
Из ванной выплыла, нет, выделилась розовая Светка. На голове чалмой полотенце, все
остальное прикрыто мужской рубахой, доходящей едва до середины бедер. А бедра у нее...
– - Ма-а-альчики... Положите меня где-нибудь... Никуда я не поеду, ни за одеждой, ни за
карточкой... Я умира-а-аю...
– - Тебе худо?
– - Иван вскинулся.
– - М-м-м... Мне просто чересчур хорошо... Ты знаешь, сколько лет я не лежала в ванне?..
– - Ле-е-ет?
– - они сказали это хором и смятенно посмотрели на Краснова, который в своем
странном мире почему-то не позволял любимой женщине пользоваться элементарными удобствами.
– - М-м-м, -- Светлана поняла свою оплошность.
– - Я выражаюсь фигурально.
– - Эх, мы!
– - Такэси хлопнул ладонью по ковру и вскочил. Он быстро шагнул в угол у окна, где
было установлено такое же печатающее устройство с экраном, как в Минспросе, потянул рядом с
ним рычажок, и из стены вывалился диван. Из той же ниши Такэси извлек подушки и стопочку белья,
бросил это на диван и занялся пультом. Что-то понажимал и подвигал, экран стал цветным, и со всех
сторон потекла незнакомая Краснову мелодия, ласковая, чуть печальная, непонятным образом
вместившая и "Элегию" Глинки, и народную мелодию "Матушка моя, что во поле пыльно?", и
вызывающая еще множество музыкальных воспоминаний, быстро сменяющихся и неуловимых.
Окраска экрана менялась в каком-то ладу с теми настроениями, которые несла музыка. Краснову
такое воздействие показалось излишне сильным, и он отвернулся от экрана. Такэси между тем
приговаривал:
– - Мы все перепутали.
карточками -- уж как получится.
– - У-у-ух-х-х!
– - Светлана постелила одну простыню, накрылась другой с головой, повозилась там
и выбросила, бесстыжая, рубашку на ковер.
– - Умереть не жалко!.. И музычка!.. Сто лет не слушала.
Вас-ся, мойся и поезжай без меня. Ты же знаешь все-все мои размеры...
– - Да мы вообще без вас поедем!
– - Иван вскочил.
– - Мы с Василием одинаковой комплекции, а
твои размеры...
Чертова баба слетела с дивана, туго замотавшись в тонкую простыню, подошла к Ивану
вплотную, нахально глядя в упор:
– - Запоминай!
Иван, не касаясь, провел в воздухе рукой от ее макушки до своего подбородка и заявил, что
этого довольно, потому что по остальным размерам она в норме.
– - Это как же?
– - Она стояла перед ним, наклонив голову к плечу, уронив чалму, рассыпав по
голым плечам рыжие волосы.
– - У одежды всего один главный размер, -- Иван говорил серьезно, но Краснов не сомневался,
что Светкины выходки оказывают на него развратное давление.
– - Указывается на язычке рост, а все
прочее берется за норму. Если человек худощав, ставится минус или два, если полноват -- плюсы.
– - Я, значит, красавица?
– - сказала она требовательно. Он серьезно кивнул, и все рассмеялись,
кроме Краснова. Капитан подобрал с ковра сырое полотенце и ушел мыться.
Он прикрыл дверь ванной неплотно и слышал, как они там пили кофе, договаривались попозже
вечером осмотреть ночной город, проводить Такэси к Розе, а заодно и сделать карточки, Такэси -- в
том числе. Краснову подали через дверь кофе, но он все равно несколько раз задремывал в горячей
воде, куда Такэси мимоходом плеснул зеленой жидкости с хвойным запахом.
Когда смыл благовония под душем и вышел из ванной в одном полотенце, Светлана сопела
носом к стенке, заголив половину своего соблазнительного тыла, и не проснулась, когда Краснов, 26
омываемый тихой музыкой и мягкими красками, вытащил из грязных галифе свой ТТ, зарядил, сунул
его под подушку, улегся рядом, натянув на себя простыню, и задышал в затылок. Его рука
задержалась на остывшем ее бедре да так и отяжелела.
Пришельцы из мира староверов сопели ровно и дружно. Через полчаса они не услышали, как
вошли Такэси, Иван и Ганс.
Хозяева неслышно приблизились по толстому ковру и оставили у их изголовья два больших
пакета, а сверху положили записку. Такэси пощупал брюки Краснова, покачал головой, и все трое