Кома или Между мирами
Шрифт:
Сладострастный разговор двух существ вновь врывается в его разум.
– А как ты умело управлял им!
– Да что им, ещё его родители таяли в моих пламенных руках.
– дьявольский хохот болью отдается в Его ушах. – До сих пор перед глазами их тела, сплетённые в экстазе. Я был первым, кто внес лепту в душевное устроение этого человека. Грех вошёл в него с первыми секундами зарождения жизни.
– О, мой РАЗВРАТ! – мерзкое хихиканье его собеседницы огласило усталый, спертый воздух палаты.
Его измученное сознание все ещё цеплялось, пыталось уловить скупую информацию из сбивчивых
У Него никогда не было отца, но это ничуть не волновало, не тревожило. Лишь мать, при малейшем упоминании об этом человеке вздрагивала, смахивала непрошенную одинокую слезу и тонкая напряженная морщинка надолго поселялась между её красивыми бровями. Возможно какие-то тягостные воспоминания были связаны с ним… Вот только раньше Его это никогда не затрагивало, не заставляло задуматься. Неужели это из-за отца Он так погряз. Прожил такую низкую и короткую жизнь?
Вот так вот и получается, что родители ответственны за будущее своих детей. От их действий зависит жизнь их «продолжения», а они, чаще всего, не задумываясь об этом, живут в свое удовольствие … За их удовольствия расплачиваются дети, своей изломанной судьбой…
Но разве правильно искать причину своим падениям, наверное, лучше просто исправится, измениться, при этом, не обвиняя ни кого, не переваливая ответственности на чужие плечи. А Ему и этого не дано…
Разговор дождя стих. Мягкий, тягучий предрассветный туман укутывал землю своим нежным покрывалом.
Больше некому пожалеть о Его смерти, даже вода с небес перестала проливать о нём свои холодные слёзы.
Туман обволакивает, скрадывает окружающий мир, укрывает каждого раннего прохожего в промозглом ослепляющем коконе.
Только вот Он этого не видит. Он заперт в своеобразной клетке, не ощущая ни выхода, ни надежды.
А диалог существ из загробного мира всё продолжался.
– Я до сих пор с трепетом и восторгом вспоминаю как ты, мой друг, соблазнил его руками девочку, как пала её чистая невинность, политая разлагающимися нечистотами греха... Это было великолепно!
– самодовольный взгляд Разврата был ей ответом.
Когда? Когда такое было?
Память топила, затягивала в свое смрадное, гниющее болото.
Вспышка. Неясная картинка прошлого структурируется.
«Милая девочка-подросток с зелеными русалочьими глазами и курносым, усыпанным веснушками, носиком. Самая задорная и яркая одноклассница, излучающая радость и позитив. К ней всегда тянулись люди, а она, как маленькое солнышко, лишь отдавала свое тепло, ничего не требуя взамен. Даже к нему, грубому и жестокому мальчику, которого все сторонились, она относилась с симпатией и лаской, задевая своей нежностью до глубины его исковерканной души, поднимая в ней что-то странное, похожее на светлое чувство. Но и эта искорка света не остановила его, утонув в вязкой грязи ненависти и разврата.
Тот день навсегда изменил эту девочку, задул чистейшую свечу её начинающейся жизни, оставив только едкий дым разочарования и боли.
Последний урок кончился, и галдящая пестрая толпа детей вывалила на солнечную весеннюю улицу. Школа опустела.
Он и она: столь разные и непохожие, но что-то притягивает, манит друг к другу.
Темная, пыльная подсобка под лестницей
Его настойчивые и страстные поцелуи. Её наивность, попытки не допустить падения – всё это смято его необузданностью, привлекательностью, волнующей девичье сердце, его напором. Неумелые детские ласки, не приносят наслаждения. Не дозревшее тело. Её боль. Её слёзы. Его усмешка...»
Всё это электрическим разрядом прошло сквозь него, опустошая, медленно убивая. Оглушенный, обездвиженный с ужасом и омерзением Он осознает свои деяния... Но их не исправить, не изменить, не очистить.
А из той яркой и открытой девочки, выросла замкнутая, отталкивающая своим одиночеством, девушка, не доверяющая мужчинам...
Сколько ещё бед Он принес? сколько мучений разрывало невинные души...
Раскаленный воздух геены густой тягучей патокой обволакивает Его мысли, мешая осознавать происходящее.
Черная ночь Его заходящего сознания мягким бархатом обрушивается на него, сметая всё на своем пути. Темным шелком пробегает по нервам, даря прохладу разгоряченному уму. Он слегка успокаивается, начинает снова ощущать свою опустошенную жизнь. Жизнь идущую в никуда.
Часть 5.
– Да что и говорить, он по всем статьям наш! – мерзкие улыбки серной кислотой проедают его разум.
– В нём нет ни капли чистого, светлого. Ни единого поступка, ни единой мысли.
Эти слова подтачивают его, похожие на переливающиеся, набухшие капельки холодной воды. Они всё падают и падают на его душу, образуя дыру, которая разрастается, убивая его существование.
Он понимает, что ему осталось уже немного. Его тело уже давно погибло и сейчас, слегка пульсирующее сердце лишь напоминает о борьбе, происходящей в его душе. Но за что он борется? Ведь ничего уже не изменить. Эта фраза давит на него, усиливает и без того невозможное напряжение. Обреченность притупляет боль потери жизни. У него больше нет сил. Как бы ярко и сильно не святило солнце днём, вечерний закат всё равно наступит. С этим уже ничего не поделаешь. Надо просто смириться. Смириться и отпустить свою низкую, развратную, никчемную жизнь, прожитую в ненависти и пороке.
Внезапный теплый, тихий свет ослепляет всех. Стихает бушующее пламя, вырвавшегося на поверхность ада, рассеивается, сковывающая страхом тьма.
Неописуемо красивый, в белоснежных одеждах, отливающих лунным светом, ангел является посреди затихшей палаты. Его нежные крылья подобны пуху новорожденных лебедей – столь же трепетны и белоснежны. Золотистый свет озаряет его, словно выточенную из мрамора голову. Губы тронула чистая, ясная улыбка, заставляя петь бессмертную душу.
Легкой неслышной походкой он приближается к Его полумертвому телу. Белоснежной, теплой рукой гладит Его голову. Благоухания, исходящие от ангела витают в воздухе, притягивают к себе.