Командировка на Байред
Шрифт:
Обдумав все за и против, решения совета деревни, Гир печально вздохнул, и тихо сказал: – Я согласен идти в поклонение к алтарю Небесной Блистающей Девы. Когда я должен отправиться в путь?
– Завтра, с утра. Возьми с собой Дага. – сухо ответил Старейшина. Вождь был очень рассержен на молодого охотника, и едва смог утихомирить свой гнев. Собрав волю в кулак, он произнёс ритуальные фразы, которыми всегда провожали паломников: – Счастливого путешествия вам. Возвращайтесь скорее обратно.
– Спасибо за пожелания. – вежливо откликнулся Гир. Он, как положено
Утром нового дня, подросток поднялся ещё до рассвета. Судя по тишине, царившей снаружи избушки, сообщество Гердера, ещё не проснулось. Почти все полторы сотни трибов отдыхали на жёстких полатях.
В дальнем углу небольшой деревеньки звонко запел главный вестник зари. Следом за ним началась перекличка всех остальных местных кочетов. Тут и там замычала, заблеяла различная живность.
Лишь семь шестиногов селения не подавали свой голос. Между собой они общались ментальными образами, которые каким-то таинственным образом передавали друг другу. Кроме этого, необычные звери могли пересылать сообщения своим любимым хозяевам.
После таких громких звуков, дети и взрослые начали подниматься с постелей, застеленных матрацами с сухою травой. Им было нужно подоить домашних питомцев и выгнать их в общий гурт. Животных поведут на сочное пастбище, расположенное недалеко от деревни.
Их будут сопровождать один шестиног и два древних триба. Старики уже не могли ходить на охоту, но замечательно видели всё, что происходит вокруг, и очень прилично стреляли из луков. Под такою надёжной охраной стадо чувствовало себя в безопасности. Благодаря чему, были весьма неплохие удои.
Сегодня Гир был избавлен от подобных хлопот. Вчера, по приказу Старейшины, всю скотину и птицу парнишки разобрали соседи, живущие рядом. Они будут следить за домашним хозяйством паломника, пока тот не вернётся обратно. Ну, а коли он пропадёт в путешествии, то всё достанется им. Пусть используют по своему усмотрению.
Гир быстро оделся и начал завтракать. Он съел кусок чёрствого чёрного хлеба и выпил три сырых птичьих яйца, которые ему на дорогу дал старый вождь. Паренёк взял те немногие вещи, что собрал накануне. Закинул за спину тощий мешок с кое-какими припасами и вышел из своей тесной деревянной избушки.
Лежавший возле порога, ручной шестиног тихонечко взвизгнул и стремительно вскинулся с жёсткой плетёной подстилки. В тёплые летние ночи он всегда спал снаружи.
Внутрь пёс забирался лишь во время дождя или ближе к зиме, когда начинались морозы. На улице был свежий воздух, а ночью бегали небольшие зверьки, которых можно было поймать и с большим удовольствием съесть.
Дружелюбно оскалившись, Даг приветливо завилял толстым лохматым хвостом. Скользящей походкой зверь устремился навстречу подростку. Поднялся на мощные задние ноги и встал во весь свой немаленький рост.
Стараясь не поранить двуногого друга, он втянул в подушечки лап длинные очень острые когти. Опёрся на плечи Гира передними стопами. Разогнул небольшие конечности, растущие из широкой груди, и нежно провёл тонкими пальчиками по лицу верного друга.
В голове молодого охотника появилось ощущение неподдельной искренней радости. Её излучал мозг сильного мохнатого хищника. Лёгким движеньем подросток прикоснулся к тыльным сторонам верхних тоненьких лапок. Осторожно погладил ладошки, очень похожие на четырёхпалые кисти ребёнка, и пробормотал короткую фразу: – Доброе утро, товарищ.
Показывая острые, очень большие клыки, шестиног широко распахнул огромную пасть. Из тёмной глотки вылетел длинный чёрный язык и стремглав пробежался по лицу щуплого Гира.
Зверь радостно взвизгнул. Оттолкнулся передними лапами от груди невысокого триба и игриво скакнул в левую сторону. Паломника сильно качнуло, но привыкший к подобным проявлениям чувств шестинога, он всё-таки устоял на ногах.
Даг аккуратно сложил слабые передние лапки на мохнатой груди. Пристроил их прямо под горлом и заскакал возле друга на четырёх могучих ногах. Подросток невозмутимо поднял правую руку и тыльной частью ладони вытер обе щёки. Они были мокрыми от обильной липкой слюны.
Чуть постояв, Гир печально взглянул внутрь избушки, сложенной из хорошо ошкуренных бревён. В этот раз, никто не провожал в путь подростка. Ни родителей, ни сестёр и ни братьев у него уже не было.
Все они, как один, ушли в лучший Блистающий мир. Случилось всё прошедшей очень холодной зимой. Кто-то умер от голода, а кто-то от, никому неведомых, страшных болезней.
– «Наверное, только поэтому Старейшина и отправил меня в поклонение к древним святыням. Некому меня будет оплакивать, если я не вернусь». – грустно подумал малолетний охотник. Поправив мешок за спиной, он двинулся к воротам высокой ограды деревни.
Зверь привычно пристроился рядом с подростком. Он бежал слева от молодого охотника. В правой руке его любимый хозяин всегда нёс небольшое копьё с наконечником из обсидиана.
Гир не стал запирать на щеколду наружную дверь: – «Зачем пустовать хорошему и сухому жилищу? Пусть молодые соседи ночуют, пока я буду в походе. Приду назад, выгоню в шею». – размышлял паренёк на ходу
– «Если, конечно, мне так повезёт, что я уцелею во время путешествия к древнему храму. К тому же, мне ещё будет нужно благополучно добраться домой. То есть, пройти одному туда и обратно.
Хорошо, что у меня имеется Даг. Ну, а коль не вернусь, то пусть туда вселиться тот, кому разрешит Старейшина племени. Ему гораздо видней, кто больше нуждается в тёплом, уютном жилье».
Раздумывать дальше на невесёлую тему парнишка не стал. Он повертел головой и оглядел на прощание небольшую родную деревню. Предки охотника хорошо позаботились о безопасности сообщества Гердора. Они соорудили прочный и весьма надёжный забор вокруг всего стойбища. Его высота превышала рост четырёх взрослых охотников, поставленных один на другого.