Командировка в мир "Иной"
Шрифт:
Возможно, к пропаже двух третей стратегического запаса пищи из кладовых я и имею какое-то отношение… Наверное, исчезновение ста процентов алкоголя различных сортов и видов мои плечи тоже выдержат… Быть может, похищение культурных ценностей в виде картин, скульптур, бриллиантовых пуговиц с парадно-выходных костюмов Кару является результатом революционных действий, возжелавших справедливости земо, но скажите на милость… Какое отношение я имею к отсутствию на положенных местах скелетов умерших родственников правящей семьи?!
Я стояла в зале приемов и ковыряла мокасином мрамор.
Кешиар допытывался, где трупы. Голос Кару звучал слабо. Оборотень полулежал на троне с кучей мягких подушек, с холодным компрессом на голове. Чувствовал он себя не очень хорошо. Правда, нашел в себе силы утверждать, что это я его довела, а не проведенная в борделе ночь. Я, как заведенная, твердила по сотому разу одно и то же: трупы я не брала, в дочки матери с ними не играла и по чуланам с целью слуг напугать не рассовывала!
Он мне не верил. Через час я сама себе не верила. Точнее, кое-кому приближённому к моей особе, но временно отсутствующему. Профессор испарился до прихода Карсимуса в сопровождении друзей и гарнизона гвардейцев, который с возвращением законного правителя смог, наконец, взяться за исполнение должностных обязанностей. Однако делиться подозрениями с высоким собранием я не собиралась. Трупам уже все равно, что с ними делают, а брат у меня живой. Боюсь, не все озвученные Карсимусом вещи ему понравятся.
Вскоре мое упорство принесло плоды — меня отпустили, попросив не путаться под ногами, пока гвардейцы криминальные элементы по замку отлавливают. Пообещав Кару вести себя ниже травы и тише воды, не уточняя, что думала я в тот момент о бамбуке и Ниагарском водопаде, я отправилась на поиски брата. Заодно, решила выяснить, куда запропастился Аайю. Он единственный из нашей честной компании, кого не было в зале приемов.
— Элоиза! — от звонкого голоса меня передернуло. В секунду слабости я страдальчески закатила глаза, но когда обернулась к Дорджине, на моих губах цвела улыбка.
— Да?
— Я с тобой. Меня Айрис смущает. Он с меня глаз не сводит, а взгляд у него… бр-р-р, кровожадный, будто съесть меня хочет! — девушка подошла ко мне, обеими руками схватилась за предплечье и прильнула к правому боку. — А ты хорошая! — добавила она.
Да, я хорошая, только очень-очень злая на одну восемнадцатилетнюю дурочку с огромным магическим потенциалом. Она от меня все утро не отлипала. Спрашивала, рассказывала, перед Кару защищала. Она тараторила без умолку, вызывая желание стукнуть ее чем-нибудь по голове. Господи, помилуй меня и от греха убереги. Сильного. Пожалуй, до греха средней степени тяжести меня таки сегодня доведут…
— Ой, он идет за нами! — Дорджина подскочила. Ее пальцы на моем плече превратились в клещи.
— Не волнуйся, — я мученически улыбнулась, мечтая сдать эту головную боль в руки законного владельца. — Я тебя в обиду не дам, — конечно, я сама ее обижу.
Признаться, магичка раздражала меня по единственной причине: я узнавала в ней саму себя и постепенно приходила к выводу, что в свое поведение необходимо внести коррективы.
Неужели, от меня люди также готовы на стенку лезть и сохраняют нормальное лицо громадным усилием воли? Не хочу верить. Безусловно, наш с ней уровень интеллекта примерно одинаков, но я хотя бы не открываю рот не по делу каждые две секунды, напоминая миру о его страшной ошибке — моем рождении! Правда, умение молчать, махать и в нужный момент показывать зубки дело наживное, но приступать к его изучению следует как можно раньше.
Я брела по коридорам замка с повисшим на посиневшей руке грузом и мрачным сопровождением, следующим за на расстоянии четырех шагов. Я думала о топоре, дабы отрубить почти омертвелую стараниями Дорджины конечность и средстве, отбивающем собакам нюх, а еще о полном ведре льда, куда неплохо было бы сунуть голову, пока она окончательно не вскипела, и бомбоубежище. Маленьком. Тесном. На одного человека и с люком, закрывающимся изнутри.
Параллельно я мысленно пыталась докричаться до Профессора. Как я успела заметить, иногда данный способ срабатывает. Особенно, если брат недалеко и не сильно увлечен очередным разрушительным изобретением.
— Элка? — раздался в голове голос неугомонного братца.
— Нет, блин, Елка! — рявкнула я, застыв на месте. — Ты где?
— Ну, как бы тебе объяснить… — Профессор замялся. — Ай, да отвали ты, гнилушка, проклятая!
Гнилушка? На водопаде холодного пота по позвоночнику скатилась толпа резвых веселящихся мурашек. Я была права, подозревая братишку в причастности к покушению на родословную семьи Карсимуса. Прибью пакостника, а потом к лику местных святых причислю!
— Честно! — прошипела я.
— Да? Тогда в сад иди. И побыстрее, а то меня тут жрать собрались! — отозвался Профессор.
Я сорвалась с места. Дорджина, путаясь в длинных пышных юбках платья, едва успевала за мной. Айрис нагонял. Его-то горький опыт уже научил, что я просто так не бегаю — на всех парах и с распростертыми объятиями я только навстречу мелким локальным концам света тороплюсь. Или к Профессору на выручку.
Шеф поравнялся с нами. В ответ на его вопросительный взгляд я скорчила унылую рожу и постучала по своему лбу. Земо одними губами назвал имя. Мне пришлось подтвердить догадку босса и сообщить конкретное направление движения. Айрис вырвался вперед, показывая короткую дорогу — тайный ход в стенах замка Карсимуса.
Шесть-семь минут, и мы оказались снаружи. Прямо под окнами гостевых женских спален, но меня интересовало не данное пикантное обстоятельство, а крики и вспышки магических заклинаний из глубины сада. Ну, да… сад — единственное, что не пострадало от наших с Профессором подвигов. Надо исправить упущение.
— Элоиза, к чему нам стоит готовиться? — Айрис провел кончиками пальцев по длинному с локоть лезвию кинжала.
— К такому ты вряд ли будешь готов, — я покачала головой и побежала вперед, чтобы избавить себя от дальнейших расспросов со стороны шефа.