Командор Советского Союза
Шрифт:
Также заслугой Александра была аналитическая служба, где пять независимых групп, давали своё заключение по любому вопросу, и уже на основании этих материалов и того, что готовилось в самом правительстве, делались выводы и принимались решения.
К счастью кроме погибшего Булганина, весь аппарат Совмина сохранился, так что не пришлось налаживать работу. Также остались в живых технические работники и высший комсостав Минобороны и всех силовых ведомств. Просто в некоторых случаях люди переместились на одну ступень вверх, что где-то даже было весьма кстати.
Вначале, Александра много раз пытались осыпать славословиями,
А ещё, самого молодого главу СССР обхаживали дамы, но Александр, отдавал предпочтение старым подругам, временами проводя время с актрисами Людмилой Гурченко, Ноной Новосядловой и Маргаритой Тереховой. Татьяна Шмыга к тому времени вышла замуж за циркового артиста Леонида Енгибарова, и уже ходила с круглым животиком, но продолжала где-то сниматься.
Новых подруг Александр не искал, да и невместно это было по его статусу. Люди смотрели за каждым шагом молодого Председателя Президиума Верховного Совета СССР, и обсуждали на кухнях и в коллективах, так что Мечников старался не давать лишних поводов для обсуждения. Их и так хватало. Например, Александр ввёл минимальные требования к государственной службе, и теперь все, кто хотел так или иначе работать на государство, проходили обширный тест, а результаты его опечатывались и складывались в архив, для возможной последующей проверки.
Так сразу отсеивались люди неумные, и плохо образованные, что сразу дало существенный прирост в работе всех госструктур. Но кроме формального теста, человек мог запросить приёмку экзамена комиссией, что позволяло учесть индивидуальные особенности, и не стричь всех под одну гребёнку.
Таких нововведений было не так много, но общество менялось заметно. Госслужба уже не была тёплым местечком, где можно было отсидеться до пенсии, а стала довольно хлопотной работой, где нужно было вкладывать все силы. Как результат – повышение престижности госслужбы в целом, и даже низовые работники уже не воспринимались народом как захребетники.
Настроения людей отслеживала специальная команда в структуре Госкомстата, которые отчасти пользовались агентурой КГБ на местах, частично данными МВД, а именно рапортами участковых уполномоченных, и отделов Народного Образования, контактирующих с учителями.
Народ, поняв, что его мнением интересуются, писал конечно всё подряд, но часто письма с мест становились причиной для жёстких кадровых решений. Ведь от людей в целом ничего не утаить. Даже если какой-то из торговцев или судей построил себе роскошный дом, об этом сразу же становилось известно. И народу, и правоохранительным органам. И если атмосфера и там и там рабочая, то дом передавался многодетной семье, а гражданин пойманный на нетрудовых доходах, отправлялся в туристическую поездку по Сибири, и Северной части СССР.
И вот это – неминуемость турпутёвки по нехоженым местам, в случае преступления стало одной из важнейших задач Александра как руководителя страны. Пришлось сдвигать много стен. Судьи, прокуроры, следователи и низовые миллионеры… все хотели работать как раньше, когда они за денежку малую решали кто, сядет, а кто будет гулять. Но новый руководитель КГБ с помощью ветеранов войны сначала почистил свой аппарат, а после крепко занялся милицией.
Временами, на местах, не обходилось без стрельбы и трупов, но через пять лет, ситуацию удалось переломить, и милиционер на предложение взятки шарахался словно лошадь от волка.
Вопрос кадров стоял остро как никогда. Сначала показала дно «свалка орденоносцев», после вычерпали перспективные руководящие кадры из низовых организаций, и в итоге Мечникову пришлось ехать на поклон к Зое Ивановне Воскресенской, которая в тот вечер уцелела буквально чудом. Она контролировала прыжки с парашютом, и прыгнув последней угодила в шквальный низовой поток, и сломала ногу. Пока ждала целителя, пока тот приводил ей ногу в порядок, покушение уже состоялось.
Ленинская Техническая Школа, вопреки слухам не занималась подготовкой секс-шпионов, как утверждала жёлтая пресса буржуазных стран. По-сути это был техникум внешней разведки, где молодые люди получали начальное специальное образование в довольно специфической области человеческой деятельности. Причём собственно техники и практики секса занимали там довольно скромное место, в основном чтобы научить ребят основам самоконтроля.
Но после эпидемии, фактически уничтожившей англо-саксонский мир, потребность в разведчиках сократилась на порядки, и Школа, переориентировалась на подготовку секретарей – телохранителей, ревизоров, и будущих управленцев.
Выпускники школы уходили в основном в Госконтроль, КГБ, и МВД, а Александру эти девочки и мальчики нужны были в гражданском аппарате, где и была самая жёсткая нехватка кадров.
Полковник Воскресенская, которую Александр очень хорошо знал, приняла его со всеми почестями, даже выставив типа почётного караула, из молодых девчонок, затянутых в полевую форму без знаков различия, но с табельным оружием на боку.
– Красавицы. – Прокомментировал Мечников глядя на девушек в строю, и улыбнувшись проследовал за начальником школы.
Устроились в «кабинете приёмов» где уже стояли кресла, диваны и большой овальный стол на котором девушки, одетые в костюмы горничных, сервировали стол, и мило улыбнувшись сделали книксен[1], и вымелись наружу.
– Ну, жалуйся, товарищ Саша. – Воскресенская, как член группы Старых Большевиков, называла его по имени, но Александр в ответ именовал Зою Ивановну исключительно по имени-отчеству и по званию.
– А что тут жаловаться, всё же понятно. – Александр с благодарностью кивнул и взял чашку с чаем в руку, пробуя температуру.
– Я знаю, что ты не любишь горячий чай. – Воскресенская кивнула.
– У нас провал по кадрам при переходе от местного уровня до областного и от областного до союзного. Очень немногие способны преодолеть этот барьер. Там, на местном уровне нужны договорённости и баланс интересов, а наверху, очень часто уже не до баланса, а нужно уметь делать нечто противоположное – а именно ссориться с людьми так, чтобы они злились, скрипели зубами, но делали дело. И вот тут, у нас, ну не катастрофа, а пока просто большая проблема. Местные кадры блестяще умеют договариваться, но при переходе на уровень выше, продолжают договариваться там, где это совершенно не нужно, а нужно просто высушить человека, свернуть в коврик, и расстелить в прихожей. Нужны волки и акулы, а система их не продуцирует. Всё же хорошо. Есть Госплан и Госснаб. А для совсем тупых – инспекция Совета Министров СССР, которая всех причешет, и сбрызнет одеколоном. Вот и путешествуют номенклатурные работники от одного провала до другого. А мне нужны люди, напоровшись на которых такой вот кадр просто будет выброшен из системы. И нужно мне их, много. Я уже опустошил «свалку орденоносцев» оставив ну совсем пустых людей. Даже не пустых, нет. Перегоревших.