Комбинация
Шрифт:
Наступил рассвет.
Дым все еще поднимался множеством столбов над местом стоянки эскадры. Остовы кораблей все еще чадили и горели. Где-то притопленные, осевшие на грунт. Где-то болтающиеся на плаву. Но так — условно. Горели в основном, конечно, брандеры. Далеко не каждый из них сумел найти себе цель. Но кое-что, конечно, удалось подпалить.
Большая часть потерь корабельного состава, разумеется приходилась на панику. Корабли просто повыскакивали на мели. А некоторые даже умудрились выбраться на берег, имитируя амфибий в
Паника — основное действие брандеров.
От нее главный урон. Не от огня.
Милях в двух к югу — юго-западу стояли три линейных корабля и две галеры. Именно столько вырвалось из той давки и пожаров, что учинили брандеры. И если линейные корабли в основном или сгорели, или сидели на мели, то галеры в основном погибли от таранов и навалов. И вон — торчали мачтами из воды то здесь, то там…
Жалкое зрелище.
Болезненное зрелище.
Оглушающее зрелище.
Османский адмирал, который сумел перейти со своего загоревшегося флагмана на вырвавшийся линейный корабль, смотрел на все это с ужасом. Предвкушая ЧТО с ним сделает султан, узнав о произошедшем.
И тут из дельты Дона потянулся русский флот.
Шесть линейных кораблей и двадцать малых галер.
В галеры он набил солдат Азовского гарнизона и казаков, которых сюда, к устью Дона стеклось уже приличное количество. И с Яика, и с Волги, и даже с Днепра. В поисках лихой удачи, разумеется, так как слухи об удаче русских пиратов расходились по округе как круги по воде.
Вот сейчас их всех на галеры и посадили.
На все, которые могли дать ход и не развалиться при этом от гнили.
Откровенно дрянные экипажи получались, если судить с точки зрения моряка. Но они были полными и в близи берега да на галерах иные и не требовались. Тем более сейчас, когда неприятель полностью деморализован.
Экипажи шести линейных кораблей были обучены лучше. Намного лучше, чем эти, по сути, банды. Крюйс старался. Водил корабли из Азова в Керчь и обратно, да выходя в Черное море на маневры. Прикрывая парочку набегов на побережье Крыма. После которых сговорчивость крымских татар достигла чрезвычайного уровня.
Да — не опытные моряки. Не голландцы или англичане. Но корабли с ними шли вполне себе сносно. И их было не стыдно морским державам показать. Здесь же, на 58-пушечном линейном корабле Гото Предестинация, держал свой адмиральский флаг и сам Корнелиус Крюйс. Идя головным мателотом в колонне.
Русский флот заметили не сразу.
Только когда корабли стали огибать по дуге дымящиеся остовы.
Зашевелились.
Задергались.
Но ветер был слабый. И…
Османский адмирал приказал спустить флаг.
В его понимании это выглядело очень разумным шагом. Во всяком случае, даже оторвавшись и уйдя от русских кораблей, что было вполне реальным, он вряд ли рассчитывать на успех. После такого побоища султан, в самом лучшем случае снял бы ему голову. А так — почетный плен. Сколько-то лет переждал… Присмотрелся к ситуации… Подумал… В конце концов из плена совсем не обязательно возвращаться домой.
Капитаны и экипажи в целом его поддержали. Слишком уж были они деморализованы и подавлены пожаром. А тех немногих, кто рвались драться, бесхитростно выкинули за борт.
Бывает.
Тяжелое утро.
Не все его пережили. Кто-то раньше, кто-то позже…
— Минхерц! — ворвавшись в спальню к Петру воскликнул Меншиков. — Война Минхерц!
— Где война?! С кем?! — протирая глаза, проворчал царь спросонья.
— Англия и Голландия объявила войну Франции и вторглись в испанскую Фландрию.
— А Карл? Что Карл? Шведы уже решились?
— Говорят, что он уже в Померании. Перебрался туда с армией сразу, как Людовик XIV провозгласил Якова II королем Англии.
— Он уже заявил, на чьей стороне?
— Пока не известно, но больше медлить он не стал бы…
Глава 5
1701 год, апрель, 28. Москва — Керченский пролив
Петр Алексеевич шел с совершенно невозмутимым лицом следом за сыном. Тот обещал сюрприз, но не говорил какой.
Впрочем, от Воробьева дворца было недалеко.
Здесь царевич уже соорудил целый комплекс сараев для разных нужд. Прямо поблизости. Деревянные. Группами. И они как раз шли к одной из таких групп из нескольких поставленных в стык сараев. Из самого массивного в этой группе торчала довольно высокая дымящая труба.
— Что сие? — поинтересовался царь, когда он вошли в помещение.
— Помнишь, ты просил меня придумать, как ускорить, упростить и удешевить производство пушек?
— Как не помнить? — оживился царь.
— Смотри — вот это — печь для плавки бронзы. Пока такая. Видишь — она как купол. В верхней части которой стоит тигель. Под притертой крышкой. Чтобы продукты горения уходили по трубе, а не тут прорывались.
— Странная печь.
— Зато греет хорошо. И быстрее обычного плавит бронзу. В таких сталь варят.
Петр покивал.
Вспомнил. Видел такие.
— Вот это, — продолжил рассказывать сын, — тепловой коммутатор. Эти рычаги позволяют перенаправлять дым и раскаленный воздух либо сразу в трубу, либо через первичный подогреватель, либо через вторичный. Труба высокая, хорошо тянет. Да ты и сам видел. А вот это помогает сильно с тягой. Вот тут, — указал он рукой на странный модуль, — генератор пара. При запуске печи и ее первоначальном прогреве стоящие там чугунные ребра нагреваются. Да и под ними тоже топка есть небольшая. Чтобы увеличить тягу и интенсивность сгорания топлива можно открыть эти вентили. На раскаленный чугун начнет капать вода. Сразу же испаряясь и улетая в трубу. Что создает в печи зону пониженного давления, и она сам втягивает воздух. Главное — чугун не залить. Не бог весь какую тягу они дают, но позволяют избавиться от мехов.