Комдив. Ключи от ворот Ленинграда
Шрифт:
Зыкина, как выяснилось, ожидали – не прошло и пары минут, как к самолету подкатила… нет, не легковушка, а самая обычная полуторка. Из кабины которой, не дожидаясь полной остановки, выскочил сержант госбезопасности. Кинув ладонь к косо сидящей фуражке, представился торопливой скороговоркой:
– Сержант Колосов, здравия желаю! Товарищ лейтенант Зыкин? Нас предупреждали. Садитесь в машину, сразу и поедем. Вон, в кабину лезьте, а я в кузове прокачусь. Вещей при вас не имеется?
– Не имеется, – подтвердил Витька, скрыв улыбку, глядя на суету встречающего. Ишь как волнуется, едва из портупеи не выскакивает! Интересно, кем его представили
– Сержант, а документы у меня проверить не хочешь? Так, на всякий случай? А то вдруг не того встретил?
Вопрос явно застал Колосова врасплох – бедняга аж завис, как любил говорить Степаныч, на пару секунд:
– Так это, мне ж сообщили насчет самолета…
В следующий миг до него дошло. Покраснев, он придал лицу донельзя строгое выражение:
– Виноват, замотался. Разрешите ваши документы, товарищ лейтенант?
Выглядел он при этом настолько серьезно и одновременно комично, что Зыкин даже хмыкнул про себя: ты бы еще ладонь на кобуру положил, для полноты картины, так сказать!
– Прошу. – Продемонстрировав удостоверение в раскрытом виде и позволив вчитаться в содержание, Виктор убрал документ и коротко подмигнул сержанту:
– Ну что, порядок?
– Так точно.
– Тогда вперед, незачем время терять, тут ты всяко прав. Куда ехать-то, знаешь?
– А как же, – весело ответил ничуть не смущенный произошедшим Колосов. – Известно. Тут не шибко далеко, меньше чем за час доберемся. Так что, едем? Можно?
– Нужно. – Лейтенант забрался в тесную кабину, усевшись рядом с немолодым сержантом с черными петлицами автобронетанковых войск. Мотор шофер не глушил, сберегая и без того невеликий ресурс дефицитного стартера с аккумулятором – иначе пришлось бы возиться с заводной ручкой. Зыкина подобное нисколечко не удивило: знакомое дело, уж повидал. Водила, пробормотав положенное приветствие, вопросительно взглянул на пассажира:
– Так чего, поехали, товарищ лейтенант?
Захлопнув дверцу, Витька поерзал на потертой дерматиновой сидушке, устраиваясь поудобнее. Грузовик легонько качнулся, когда Колосов, оттолкнувшись ногой от заднего ската, лихо запрыгнул через борт в кузов.
– Поехали, сержант…
– Честно говоря, не совсем понимаю, что вы, собственно, хотите от меня услышать, товарищ лейтенант государственной безопасности? – Комдив Михайлов, прикурив вторую по счету папиросу, бросил на стол полупустую пачку и устало пожал плечами. – Подполковника Сенина знаю давно, еще с тех времен, когда с япошками на Халхин-Голе воевали. Там и познакомились. С семьей его тоже знакомство имел: и с супругой, и с детишками. Семья у него просто замечательная. Повезло, кстати, что не успел сюда до войны перевезти, так в Хабаровске и остались. Избежали, можно так сказать, эвакуации. После ранения товарищ Сенин служил в Монголии, пока я его к себе не перетащил весной этого года. Остальное вам и без меня известно. А воевал он, не побоюсь этого слова, героически! Грамотно, четко, продуманно. Если б у нас все комбриги так воевали, как Серега под Смоленском, глядишь, и вовсе не отступали бы…
Смерив нежданного гостя насмешливым взглядом, Михайлов добавил, затягиваясь:
– Что, товарищ лейтенант, чего-то не то сказал?
– Наоборот. – Зыкин спокойно выдержал взгляд полковника. – Сказали вы именно то, что я и ожидал услышать. А теперь хотелось бы узнать об этом немного подробнее.
– Даже так? – удивленно хмыкнул комдив. – И в каком, простите, смысле подробнее? Журнал боевых действий предоставить? Так он и так в полном вашем распоряжении, изучайте на здоровье, начштаба у меня грамотный, все как есть описал. Или на словах рассказать, как мы немцу перца под, гм, хвост насыпали?
Виктор помолчал несколько секунд, мучительно решая, как строить дальнейший разговор. То, что его вопросы комдив встретил в штыки, хоть и старался не подать вида, Зыкина не особо удивило. А как бы он сам поступил, окажись на его месте? Приехал непонятный особист из самой Москвы, задает достаточно странные вопросы относительно старого боевого товарища. Хорошо еще, что он подписанный лично товарищем наркомом документ не стал показывать, как Лаврентий Павлович и советовал. Тогда о доверительном разговоре и вовсе можно было бы позабыть…
А если вот так? И ведь практически не соврет, только несколько, хм, сместит акценты, по-умному говоря:
– Григорий Михайлович, ну что вы в самом-то деле? Враг я вам, что ли? Или думаете, что под товарища подполковника копаю? Так глупости! Слово командира даю, не так это! Верите?
Михайлов неопределенно пожал плечами, то ли соглашаясь, то ли наоборот. Но промолчал.
– Хорошо, давайте так договоримся: сейчас я вам кое-что расскажу, но и вы мне тоже честно ответите. Если сочтете нужным. Если нет – я просто уйду. Совсем. Добро?
– Излагайте уж, товарищ лейтенант. За резкость прошу прощения, возможно, и перегнул палку, поскольку устал сильно. Мне через неделю в бой, а с матчастью беда, да и людей тоже, особенно грамотных командиров, кот наплакал… впрочем, неважно, уж точно не ваши проблемы. Но и вопросы у вас, скажем прямо, тоже неожиданные. Подполковник Сенин – герой, каких поискать. Во всех смыслах. Из этого прошу и исходить. Итак, слушаю?
– Так точно. Знаете, Григорий Михайлович, возможно, вы меня и на самом деле не совсем правильно поняли. Дело в том, что боевые действия вашей бригады признаны одними из лучших на всем фронте. Именно поэтому я и здесь.
– Любопытно, – по-прежнему хмуро буркнул комдив. И все же от взгляда Зыкина не укрылось, как едва заметно разгладилось его лицо. – Продолжайте.
– Ставкой принято решение уделять особо отличившимся командирам особое внимание. Перенимать опыт, так сказать. Выяснять, отчего другие не могут воевать настолько же эффективно. В частности, это касается товарища Сенина – насколько мне сообщили, именно благодаря которому две недели назад и удалось удержать Смоленск. Вот поэтому я и хотел с ним поговорить.
– Красиво излагаешь, – задумчиво пробормотал Михайлов, туша папиросу в закопченной жестянке из-под тушенки. – И ведь никак не проверишь, так оно на самом деле или ты все это выдумал. Ладно, считай, верю. Только не в одном Сергее Васильевиче дело, я ведь тогда и сам всех подробностей не знал. Полагал, как мне и доводили перед началом контр-удара, что мы лишь помогаем деблокировать и вывести попавшие в окружение войска. Да и основной удар совсем в ином месте провели – наверняка ведь знаешь? Ну а про то, что Ставка не собиралась город сдавать, я только через сутки узнал, когда остатки дивизии в тыл отвели. Серега к тому времени уж в госпитале был, вместе со своим экипажем… Так что ты насчет него спросить-то хотел?