Комдив
Шрифт:
Не всех немцев удалось зажать в местах расположения, а потому стрельба шла по всему городу. Но как только рассвело, нам стало легче. Выставив на окраинах сильные заслоны и разослав в стороны от города разведку, чтобы к немцам внезапно для нас не подошло подкрепление, принялись зачищать город. На данный момент немцев в городе находилось не больше дивизии, причём половина из них были тыловиками, так что мы имели подавляющее преимущество, которое, однако, нивелировало ведение боя в городе. В поле мы бы раскатали немцев за несколько часов, а тут приходилось вылавливать их группы по всему городу, а мест, где можно спрятаться, было много.
Ко второй половине дня выловили местное начальство, в чём нам помогли подпольщики, которые, как только мы вошли в город и начались бои, сами вышли на нас. Подполью было известно, где квартирует всё начальство, а также все предатели. К вечеру захватили бургомистра Харькова и начальника полиции. Кроме того, был сюрприз. В составе гарнизона оказались части РОА Власова, как и он сам. Если полицаев ещё брали в плен, когда они сдавались (да и то, только чтобы потом повесить), то власовцев в плен не брали, уничтожая на месте.
Власова захватили мои бойцы и привели его ко мне. Мы, как только захватили немецкий штаб, все бумаги перенесли в пару больших комнат и стали использовать это здание по прежнему назначению. Вот сюда и привели Власова.
– Ну, здравствуй, Андрей Андреевич, – первым поздоровался с предателем Севастьянов. – Вот уж не думал, что снова с тобой встречусь в таких обстоятельствах. Ну и как оно, быть в шкуре предателя?
– Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на моём месте.
– Я, по крайней мере, не пошёл бы служить противнику. А на твоём месте я, кстати, был, тоже в окружение попадал, но в плен не сдавался.
– Тебе просто везло. Не будь рядом этого щенка, – указал Власов на меня, – посмотрел бы я, как ты из немецкого окружения выходишь.
– Тем не менее это не повод идти на службу врагу. Да, попасть в плен может каждый, вот только и в плену надо оставаться человеком и не становиться предателем. Видеть тебя больше не хочу.
Власова увели, а позже, когда к Харькову подошли войска Воронежского фронта, его этапировали в Москву, где через три месяца по приговору Военной коллегии Верховного суда генерал Власов был лишён воинского звания и всех наград, а после повешен. А в Харькове через два дня публично были повешены бургомистр, начальник полиции и все полицаи, которых удалось захватить. Только те, кто пошёл на немецкую службу по заданию подполья или, не связанные с ними, позже сами стали помогать подпольщикам, были отпущены.
Закончив зачистку города, оставили одну дивизию в обороне, после чего, разбив свои войска на полковые боевые группы, двинулись по различным направлениям, уничтожая немецкую инфраструктуру и все доступные части. Всё увеличивающаяся паника, связанная с захватом нами буквально за несколько дней таких городов, как Белгород и Харьков, а также поползшие слухи о появлении русских танков в различных метах, заставили немецкое командование везде судорожно готовиться к обороне. В такой обстановке никаких попыток отбить у нас Харьков немцы не предпринимали, а в округе сложилась странное положение, когда наши и немецкие части чередовались на достаточной территории. Из-за нас немцы не могли восстановить единую линию фронта, так как мы оказались у них в тылу.
Ватутин воспользовался такой ситуацией и, немного пополнив и реорганизовав свой фронт за эти дни, двинулся вперёд. Из-за прекращения снабжения (так как наша армия перерезала основную линию снабжения немцев) в немецких частях начали заканчиваться боеприпасы, и, не встречая сильного сопротивления, Воронежский фронт достаточно быстро стал продвигаться вперёд.
А мы с Севастьяновым сидели в Харькове и ждали подхода своих, координируя действия наших групп по радио. Честно говоря, с одной стороны я был рад нашим успехам, а с другой стороны, вот так сидеть в штабе было не совсем моё. И это я ещё не знал о решении Сталина, которым меня обрадовали, когда войска Воронежского фронта вошли в Харьков.
Глава 15
21 июля 1943 года. Москва, Кремль
Сталин, сидя в удобном кресле, не отрываясь смотрел на экран, где под ровный стрёкот киноаппарата разворачивалось одно из самых грандиозных сражений этой войны.
Сразу после окончания основной фазы сражения весь отснятый материал переправили самолётом в Москву, где плёнки проявили и на скорую руку смонтировали почти трёхчасовой фильм о состоявшемся сражении. Начинался этот документальный фильм с кадров обороны, с того момента, как наша артиллерия наносит упреждающий удар по немецким позициям, в том числе были запечатлены и залпы «катюш». Поскольку это сражение было решающим в этой войне, то на артиллерийскую поддержку не поскупились, и сейчас Сталин на экране кремлёвского просмотрового зала воочию наблюдал, как десятки реактивных установок разом наносят свой удар по противнику. Фильм был со звуком, и резкий скрежещущий звук взлетающих со своих направляющих эрэсов наполнил небольшой зал.
Затем шли кадры развернувшихся в наступлении немецких танков и самоходок, было видно, как они останавливались и начинали гореть, когда в них попадали наши снаряды. Вот оператор удачно снял, как тяжёлый снаряд сносит с немецкого «тигра» башню. А дальше, когда уже наши танки пошли в контратаку, объятый пламенем Т-43 с ходу таранит немецкую «пантеру». На полном ходу он врезается в неё, и спустя несколько секунд оба танка взрываются. Несмотря на огонь, номер танка, нарисованный на башне, отчётливо виден, а Сталин ничего не забывает, и после просмотра он выскажет своё мнение, что экипаж танка заслужил звания Героев Советского Союза.
Мнение Сталина равнозначно приказу, и потому Василенко распорядится выяснить, кто именно управлял тем танком, чтобы затем присвоить его экипажу звания Героев Советского Союза посмертно.
Наконец фильм заканчивается, в просмотровом зале зажигается свет, и все проходят в небольшой конференц-зал. Тут уже стоят столы с закусками, вином и более крепкими напитками. Начинается обсуждение увиденного. Главное, все убедились, что наши новые танки и самоходки ни в чём не уступают противнику, а по многим параметрам и превосходят его. Настроение у всех приподнятое. А ещё больше его поднимает сообщение, что армия Севастьянова с ходу захватила Белгород и двинулась дальше.
Вернувшись в свой кабинет, Сталин взял стакан с крепким и горячим чаем и стал неторопливо прихлёбывать, глядя в окно. Последние новости с фронта его радовали, особенно разгром немецких войск под Курском. Хотя операция ещё не завершилась, уже и так было ясно, что мы победили, перелом, наступивший в этой операции, был виден всем. Кроме чисто военной выгоды от этого сражения была выгода и политическая. Сталин нисколько не сомневался, что его нынешние союзники Англия и Америка временные и после победы над Германией с ними возможны проблемы. Перед предстоящей конференцией, которая должна пройти в Тегеране, не помешает упрочить свои позиции, показав союзникам состоявшееся сражение и, самое главное, свою силу. Мощь наших новых танков будет тут очень кстати.