Комедии

Мольер Жан-Батист

ЯВЛЕНИЕ V

Дон Алонсо, Дон Карлос, Дон Жуан, Сганарель.

Дон Алонсо (обращается к своей свите, не видя дон Карлоса и Дон Жуана). Напоите лошадей и ведите их за нами, я немного пройдусь пешком. (Замечает их обоих.) О небо! Что я вижу! Возможно ли? Вы, мой брат, вместе с нашим смертельным врагом?

Дон Карлос. Нашим смертельным врагом?

Дон Жуан (кладя руку на эфес шпаги). Да, я – Дон Жуан, и хотя вас много, а я один, это не заставит меня скрывать мое имя.

Дон

Алонсо (обнажая шпагу). О, тебе не избежать гибели, изменник, и…

Сганарель убегает и прячется,

Дон Карлос. Брат мой, остановитесь! Я обязан ему жизнью: если б не он, меня бы убили разбойники.

Дон Алонсо. Так неужели же это должно помешать нашей мести? Любые услуги, оказанные вражеской рукой, ничего не значат и ничем не связывают нас. Если сравнивать услугу и оскорбление, то ваша благодарность, брат мой, здесь просто смешна, а так как честь бесконечно дороже жизни, то мы, собственно, ничем и не обязаны человеку, который спас нам жизнь, но отнял у нас честь.

Дон Карлос. Я знаю, брат мой, какая для дворянина существует разница между честью и жизнью; благодарность за услугу не стирает в моей душе память об оскорблении, но позвольте вернуть ему мой долг и за жизнь, которой я ему обязан, рассчитаться тотчас же, отсрочив нашу месть и предоставив ему еще несколько дней наслаждаться плодами его благодеяния.

Дон Алонсо. Нет, нет, отсрочка опасна для нашей мести, а случай может больше и не представиться. Сегодня небо дарит нам его – мы должны этим воспользоваться. Когда честь оскорблена смертельно, незачем стараться сдерживать себя, и если вам претит участие в таком деле, вы можете удалиться и предоставить моей руке со славой совершить жертвоприношение.

Дон Карлос. Умоляю вас, брат мой…

Дон Алонсо. Все эти речи излишни: он должен умереть.

Дон Карлос. Повторяю, брат мой, остановитесь. Я не потерплю покушения на его жизнь. Клянусь небом, я буду защищать его от кого бы то ни было, жизнь моя, которую он спас, пусть станет для него бронею. Для того чтобы ваши удары могли обрушиться на него, вам придется пронзить меня.

Дон Алонсо. Как! Вы принимаете сторону нашего врага и идете против меня? Вместо ярости, которая охватывает меня при его виде, ваши чувства к нему дышат кротостью!

Дон Карлос. Брат мой, будем соблюдать умеренность в исполнении нашего долга и отомстим за нашу честь без того неистовства, какое выказываете вы. Будем великодушны и овладеем собою, сохраним достоинство, чуждое всякой свирепости, во всем послушное внушениям разума, а не порывам слепого гнева. Я не хочу, брат мой, остаться в долгу у моего врага, я считаю себя обязанным прежде всего рассчитаться с ним. Наша месть грянет с не меньшей силой оттого, что мы ее отсрочим, – напротив, она еще выиграет от этого: если мы не совершим ее сейчас, она еще более справедливой представится потом всему свету.

Дон Алонсо. О, какая непостижимая слабость и какое страшное ослепление – подвергать подобному риску интересы собственной чести ради нелепой мысли о химерических обязательствах!

Дон Карлос. Нет, брат мой, не тревожьтесь. Если я делаю ошибку,

я сумею ее исправить, я беру на себя все заботы о нашей чести. Я знаю, чего она требует от нас, и эта отсрочка на один день, к которой меня обязывает благодарность, еще более воспламенит мое желание исполнить долг чести. Дон Жуан, вы видите, что я стараюсь отплатить вам за добро, которое вы мне сделали, – по этому вы можете судить об остальном и верить, что я с таким же рвением возвращаю все мои долги и что за оскорбление я отплачу так же исправно, как и за благодеяние. Я не стану требовать от вас, чтобы вы тут же объяснили ваши чувства, – я предоставляю вам на свободе обдумать решение, которое вам следует принять. Вы сами хорошо знаете, какое оскорбление вы нам Нанесли, и я предлагаю вам судить, какого удовлетворения оно требует. Чтобы нас удовлетворить, есть средства мирные, есть также средства жестокие и кровавые, но как бы то ни было и что бы вы ни избрали, вы мне дали слово добиться удовлетворения от Дон Жуана. Прошу вас, не забывайте об этом и помните, что в любом другом месте я должник только перед моей честью.

Дон Жуан. Я ничего не требовал от вас и исполню, что обещал.

Дон Карлос. Пойдемте, брат мой, – минутное снисхождение не наносит никакого ущерба суровости нашего долга.

ЯВЛЕНИЕ VI

Дон Жуан, Сганарель.

Дон Жуан. Эй, Сганарель!

Сганарель (выходя). Что прикажете?

Дон Жуан. Как, мошенник? Ты убегаешь, когда на меня нападают?

Сганарель. Прошу прощения, сударь. Я был тут, поблизости. Сдается мне, что это платье вроде слабительного: как наденешь его – словно лекарство примешь.

Дон Жуан. Этакая наглость! Прикрывай свою трусость каким-нибудь более пристойным покровом. Знаешь ли ты, кому я спас жизнь?

Сганарель. Я? Нет, не знаю.

Дон Жуан. Брату Эльвиры.

Сганарель. Брату…

Дон Жуан. Он человек порядочный, он вел себя, как подобает, и я жалею, что в ссоре с ним.

Сганарель. Вам было бы легко все это уладить.

Дон Жуан. Да, но страсть моя к донье Эльвире остыла, и мне вовсе не по душе связывать себя обещанием. В любви я люблю свободу, ты это знаешь, и никогда бы не решился запереть свое сердце в четырех стенах. Я двадцать раз говорил тебе: у меня врожденная склонность отдаваться всему тому, что меня привлекает. Мое сердце принадлежит всем красавицам, и они могут одна за другой овладевать им и удерживать его, сколько сумеют. Но что это за великолепное здание я вижу там, между деревьями?

Сганарель. Вы разве не знаете?

Дон Жуан. Право, не знаю.

Сганарель. Да что вы? Это же гробница, которую заказал себе командор незадолго перед тем, как вы его убили.

Дон Жуан. Ах, верно! Я и не знал, что она здесь. Все рассказывают чудеса об этом сооружении, да и о статуе командора, – мне хочется пойти посмотреть.

Сганарель. Не ходите, сударь.

Дон Жуан. Почему?