Комендант Холодной Башни. Рассказы
Шрифт:
– Да за что убивать? Что я плохого сделала?
– Кур таскала. На людей нападала. Вроде какую-то бабу покалечила.
– Да сама она виновата! Жадюга неповоротливая. Курицу пожалела, надо же! У нее их штук двадцать с цыплятами. Нажаловалась муженьку, свинюшка!
– Какому еще муженьку?
– Моему. Барон этот и есть мой законный супруг.
– А он в курсе, что его жена бегает по лесам и крестьян пугает?
– Нет, конечно. Он кроме своих собак вообще больше ничего не замечает.
Рыжая усмехнулась, а потом жалобно спросила:
– Ты правда будешь меня
– Да куда уж теперь тебя убивать! – с досадой воскликнул Кори. – Ты же это… ну, не одна.
– Правда не убьешь?
– Правда.
Оборотень глубоко вздохнула, посмотрела на него рысьими глазами.
– В нашем роду все женщины, когда носят дитя, могут превращаться в зверя. Не знаю, откуда эта особенность. Может древнее проклятие, может, наоборот, благословение. Мужьям об этом не рассказывают. Если у меня будут рождаться только мальчики, то эта особенность и закончится на мне.
Она нежно погладила округлый живот.
– Муж, разумеется, молится о сыне, наследнике. Но я уверена, что там девочка.
– Тоже рыжей кошкой будет?
– Будет. Обязательно. У тебя еда есть?
– Ну, кусок пирога есть.
– Накорми! Ты же помешал моей охоте.
Кори горестно вздохнул и отдал баронессе все, что ему собрала Бетти. А было там не мало. По утрам повариха была гораздо добрее, видимо ночью успевала мириться со своим Герардом.
– Мне нужна моя рубашка. Скажи, где ты оставила одежду, я принесу.
– Как зовут тебя, северянин?
– Кори. А мою лошадь Харибда.
– У лошади имя лучше, чем у тебя.
***
Кори едва дышал от усталости. Никогда десять серебряных монет не давались ему так тяжело. Он остановил лошадь, которая от пота и пыли превратилась почти в вороную, и постучал в ворота замка.
Поль, не говоря ни слова, пропустил. Видимо запомнил. Если уж не его самого, то лошадь точно.
Пока мальчишка бегал за бароном, Бетти принесла ему вина. Не то чтобы хорошего, но прохладного. Как раз чтобы смыть пыль в горле.
Через некоторое, довольно длительное время, появился барон. Вошел шумно, принес с собой солнечный жар и запах псарни.
– Да это ты, парень! – удивился он, разглядывая царапины с запекшийся кровью на щеке гостя. – Я уж и не надеялся увидеть тебя.
Кори вместо ответа бросил к его ногам рыжую пятнистую шкуру.
– Неужели оборотня убил? – изумился хозяин замка. – То-то я смотрю, собаки последнее время себя спокойно ведут.
В зал вошла баронесса. Ее лучезарные волосы были убраны под золотую сетку, а темно-синее платье только подчеркивало круглый живот.
– О! – она подхватила шкуру, нежно провела рукой. – Это будет чудесное одеяльце в колыбельку для нашего малыша!
– Да, – темные глаза барона сделались мечтательно-глупыми. Все мужчины глупеют в ожидании потомства.
– Я хочу получить свои десять монет, – напомнил о себе Кори.
– Какие монеты? – взгляд темных глаз тут же заледенел. – Ты уже получил свою плату.
– Одну монету?
– Разве тебе мало, бродяга?
– Мы договаривались еще на десять. Разве не так?
– А
– Мне нужны деньги.
– Ну, а я-то тут при чем?
– Значит, я убил оборотня по собственной инициативе?
– Выходит, что так. Шел бы ты, парень, своей дорогой. Иначе велю спустить на тебя собак.
Кори тронул порванную щеку, потом потер переносицу. Посмотрел на оконные витражи за спиной барона. Перевел взгляд на баронессу. Она чуть улыбнулась ему.
– Хорошо, – вздохнул Кори, – зови своих собак.
Хозяин замка был удивлен. Даже, скорее, озадачен.
– Ну, парень, как хочешь. Потом не жалуйся. Сам напросился.
Барон крикнул слугам, стоящим у двери:
– Эй, там! Приведите сюда Нерона и Суллу. Поторопитесь!
А когда повернулся назад, перед ним стоял большой черный волк.
Ник. Городская сказка
Замок на двери заедал, поэтому Нику пришлось повозиться, чтобы попасть в свой офис.
На самом деле это была небольшая комнатка в цокольном этаже старого здания на Северо-Западе Москвы. Большое окно всего в метре от земли. Множество деревьев отгораживало его от шумной улицы и даже в самый отвратительный зной дарило тень и прохладу. Что было особенно ценно, поскольку кондиционера не имелось.
Здесь было штук десять таких однокомнатных офисов. Почти все сейчас были закрыты. Только девочки в цветочном активно работали. Ник заглянул к ним, поулыбался, попытался понюхать розы, но они абсолютно ничем не пахли.
С утра было много важных дел. Он сходил в конец коридора вымыть чашку и пепельницу. Пепельница была хороша. Тяжелая, хрустальная. Единственное, что он забрал из родительского дома.
Потом открыл окно, впустил запах горячего асфальта и свежескошенной травы. Включил кофеварку. За стеллажом, заставленным папками, больше половины из которых пустовали и являлись частью интерьера, у него был крошечный закуток. Там размещался холодильник и столик с микроволновкой, чайником и этой самой кофеваркой.
Пока мололись зерна, полил крассулу, то есть денежное дерево. Чувствовало оно себя неплохо, но вот в денежных вопросах не торопилось помогать. Хотя, после карантина всем было не сладко. Но у Ника имелся шанс выйти в ноль в этом месяце, и это уже можно было считать успехом. На жизнь, правда, оставались гроши. Но к осени, если не случится второй волны, уже пойдет прибыль. Должна пойти.
Ник отхлебнул кофе, поморщился от черной горечи, и включил компьютер. С таким же успехом можно было бы сидеть и дома. Все равно никто не приходил, и никому ничего не нужно. Но ему нравилась эта комната, а особенно нравился свет, который, проходя сквозь густые кроны, становился зеленоватым. При некоторой фантазии можно было представить себя на дне морском. Или речном. Это уж кому как повезет.