Комендант некромантской общаги 2
Шрифт:
Глаз в бутылке прижался к стеклу и осмотрел окрестности.
— Об траву? Кури бамбук, лошара! Нашел чем пугать! — ответил неправильный джинн и больше на черта не реагировал.
В чем этот гад был прав, так это в том, что в траве угроза разбить бутылку была и правда маловыполнима. Пробка заняла свое законное место, и черт побрел дальше, отчаиваясь и коря себя за то, что согласился на уговоры Фарида, не представляя, что его ждет. Все-таки он был насквозь городским чертом и ориентироваться как мамуля, где только не побывавшая, не мог. Впрочем, через некоторое время ему показалось, что удача вновь повернула к нему свой сиятельный лик. Сквозь траву что-то замаячило.
Решив, что оттуда он может рассмотреть что-нибудь, чертик потопал в том направлении. Забравшись на камень, который был поровнее и более плоский, он огляделся вокруг. В степи смеркалось, на небе уже проступали очертания лун, вокруг по-прежнему была трава. Правда, на горизонте виднелось что-то темное. Мохнатый решил: что бы это ни было, там явно есть разумные, а значит, можно узнать дорогу. А может, это та самая стройка или ставший родным трактир? Он попытался почесать затылок, но только стукнул себя бутылкой, зажатой в руке. Вот тут-то чертячья натура, перешедшая по наследству, сыграла свою роль. И он решил все-таки разобраться с бракованным джинном и потребовать компенсацию за страдания в лучшем стиле своей родительницы. Коготь скреб по стеклу бутылки, из которой он уже смело вытащил пробку.
— Лучше вылазь! Тут достаточно камешков, чтобы испортить твое жилище. Ты джинн и обязан выполнять мои желания! — потребовал он.
Шокированный этим заявлением Петр Егорович вылетел, крутя пальцем у виска.
— Ты что, совсем крыша в полете? Какой я тебе джинн? Я призрак! У меня ноги вон, а не то, что там обычно у джиннов. И вообще, полетел я подальше. Достал ты меня своим нытьем!
Но его, надо заметить, вполне искренние объяснения только разозлили усталого и раздосадованного бесплодными попытками дойти до цели черта. Решив, что противный джинн над ним издевается, Венцеслав для острастки решил сделать вид, что пытается разбить бутылку, и стукнул ею по соседнему камню. Раздался шорох, странный скрип, чертик с испугу присел, оглядываясь вокруг. Часть камня, на котором он стоял, внезапно ушла из-под ног, и наш мохнатый страдалец, выпучив глаза и вопя от неожиданности, с зажатой в руке целой бутылкой, покатился кубарем в темноту распахнувшегося проема. Призрак быстро подлетел к образовавшейся дыре, пытаясь заглянуть внутрь, и увидел, как камень медленно встает на место. Раз это не ад и камни на холме освещаются знакомыми тремя лунами, значит, надо найти кого-то, кто сообщит о нем в академию. Петр Егорович уже собирался отправиться в путь и забыть о красношкуром неудачнике, когда его пронзила мысль о том, что его бутылка, единственная и неповторимая бутылка для призрака, осталась у наглой шерстяной морды. Он вздохнул и нырнул в камень, выручать свое имущество.
— Ага! — это было первое, что он услышал. — Теперь не обманешь, ты точно джинн. Только джинны так привязаны к бутылкам.
В общем, чертова мать могла его просветить, что большинство граждан планеты Земля, привязанных к бутылкам, совсем не являются джиннами, но с данной категорией существ наш черт не сталкивался, а мамули рядом не наблюдалось.
Егорычу же чрезвычайно хотелось в академию, но только с вожделенной тарой. Он уже понял, что мозгами природа этого конкретного индивидуума чертячьего племени явно обделила, и решил его обмануть.
— Ну ладно, я джинн. Но желания выполнять не могу.
— Ты хочешь меня обмануть! Опять! — Чертик вышел из себя. — Учти, тут везде камень!
— Я не простой джинн! — тут
— Я уж вижу, что какой-то бракованный, да и дальтоник к тому же. Но желания всё равно должен исполнять. Все джинны исполняют!
— Я алкоджинн и просто так не работаю, — выкручивался призрак. — Мне надо заправиться, чтобы исполнить желание. А в бутылке пусто.
— Что-то я не слышал про такое. А чем заправиться? — заинтересовался чертик.
— Выпивкой, конечно. Наливай — и будет тебе желание.
Петр Егорович был уверен, что спиртного у мохнатого нет, а если он пойдет его искать, то придет к разумным расам, и там можно будет, сославшись на МАСМ и ректора, попросить помощи и отобрать у черта бутылку.
— Вот ты Карлсона знаешь? — продолжал придумывать он, заметив недоверие во взгляде чертенка. — Так он на варенье работал!
— Тоже желания выполнял? — почти поверил черт.
— Не совсем. Он был такой специфический джинн по перемещениям, — выкрутился Беспалов.
Венцеслав приуныл.
— Где я тебе выпивку достану? — в своей любимой манере заныл он.
— А куда ты шел-то?
— Да там строят, где-то у развалин. Какие-то студенты-маги из академии. Я шел посмотреть. Им мама мешает, чтобы домой вернуться и меня женить. А я не хочу. Я хочу здесь остаться, а она пусть домой. И ты можешь исполнить мне желание, чтобы так сделать! — путано и сбивчиво объяснил черт.
На такую удачу, как студенты-маги, призрак даже не надеялся, а если это еще и из родной академии…
— Пошли скорее, что ли, — заторопил он черта.
— Куда? — не понял тот.
— Вон туда по тоннелю. Ты говорил, строят у развалин. Значит, тоннель может вести к ним. — Все-таки Беспалов был умным человеком и понимал, что не может просто так в степи быть подземный тоннель с тайным входом. — Скорее всего, мы придем туда, куда тебе надо.
— А там что? — Чертик уже откровенно тупил, вконец запутавшись с этим алкоджинном.
— А там найдешь мне выпивку — и будет тебе желание.
Черт, подумав, кивнул, всё равно других вариантов не было, и они двинулись в глубь темного туннеля при слабом мерцающем свете от призрачного бывшего коменданта.
На кухне в лагере над котелком клубился пар, Манефа и Габриэль варили ускоритель прорастания. Подсыпая ингредиенты и помешивая раствор в одном котле, они неизбежно сталкивались руками. У Манефы слегка розовели щеки от смущения, все-таки она никак не могла привыкнуть к такому неприкрытому восхищению своей особой.
— Ой, чуть не пересыпала, — испугалась она. Алхимик вовремя перехватил ее руку. — Бантугбан приедет через три дня. Надо, чтобы парк выглядел прилично и хоть что-то зацвело.
В сумерках парка на газоне вдоль подъездной дороги кое-где уже проклевывались первые ростки.
Глава 32. О вреде травки
Приезд бантугбана Марью не впечатлил. Бантугбан был проездом, со свитой, важный до невозможности. Дамы, видимо не подходящие под параметры достойных для гарема, были его вельможностью проигнорированы, общался он только с личем, стройку осмотрел и, как сказал Рорх, остался вполне доволен увиденным. Перед тем как тронуться в путь, он даже снизошел до Марьиных пирожков и чая с надерном. Правда, до того как отпить или откусить, проводил по продуктам кончиком пальца с ногтем зелено-желтого цвета. Алхимик объяснил, что на ногте была специальная краска для определения вредных веществ. На оскорбленное фырканье Марьи Габриэль со смешком заметил, что имеется в виду даже не отрава, а банальные аллергены.