Комендант Санта-Барбары
Шрифт:
– Богиня? Ну, она же? – Ленька оглядел широкий коридор с арочными проемами кубриков.
– Она – это она, но она – бог войны. Не спрашивай почему, так ей захотелось. – Прапор остановился около арки под номером «13». – Вот ваш кубрик. Занимайте любые койки, он полностью свободен пока. Сегодня вам день на обустройство и ознакомление. Распорядок дня и выписки из Устава на столе, ваши любые два экземпляра. Сегодня изучите. Построение на обед-ужин объявляется по ретранслятору. Передвижение по территории для вас, курсантов, допустимо поодиночке. Но движение в столовую только строем. Ну, устраивайтесь,
Ленька и Илларионов тоже козырнули в ответ, все-таки уже по форме. И если у Леньки это вышло легко и привычно, то у Сергея Михалыча это получилось весьма корявенько. Гражданский полностью, что поделать.
– Ну, Леонид, где вы расположитесь? – Илларионов поставил сумку на пол кубрика и оглянулся на своего молодого соседа.
– Да разницы особо нет, Сергей Михалыч. Давайте я на эту, верхнюю. – Панфилов бросил броник и каску на правую верхнюю койку, под которой был собран письменный стол.
Вообще обстановка в кубрике хоть и спартанская, но есть четыре кровати, четыре письменных стола, четыре офисных стула и два деревянных полукресла. Плюс открытая оружейная пирамида, куда Ленька поставил свой калаш и бросил наверх подсумки с четырьмя запасными магазинами.
Белая дверь справа вела в раздельный санузел. Нормально, кстати. Отдельно душевая на два места, двойной туалет, небольшой умывальник, опять же на двоих. Неплохо тут к будущим, пусть и младшим, но офицерам относятся.
– Тэк-с… Осмотримся, Сергей Михалыч? Но сначала надо бы оружие почистить и зарядить. А то я уже как голый с пустым пистолетом себя чувствую. – Ленька вытащил из своей сумки «Вестник Демидовска» и расстелил на письменном столе. Кстати, видно, что за ним уже учились, есть отметины от ручки, небольшие царапины. Да и лампа тоже явно не новая, но рабочая.
– Интересно, тут как, сеть есть? – Илларионов поставил на стол большой планшет и включил его. – Ого, открытый вай-фай. Сейчас поглядим, что тут у нас есть…
– Сергей Михалыч, вы бы сначала с пистолетом и автоматом разобрались. А то чует мое сердце, на вечерней проверке их у нас проверят. И кстати… тут должна быть комната для чистки оружия, придут соседи, надо спросить. – Ленька уже снимал излишки смазки со своего китайского «Макарова». Жаль, конечно, что его «сорок пятый» пришлось убрать, но это все ж таки армия. И надо, чтобы было единообразно. Пусть и несколько безобразно.
Вообще к ПМ Ленька относился с немалым уважением и любовью. Это сейчас, здесь, пистолетом никого не удивишь, а тогда, в России, ПМ был для него мечтой, практически несбыточной. Мало ли что у него и ружье было (ну, пусть не совсем у него, в семье, так скажем), и личная, пусть совершенно незаконная винтовка. Но вот пистолета у него не было. Хотя хотелось и очень сильно. Просто для того, чтобы был.
Набив патронами оба магазина, он вставил первый в рукоять пистолета, а второй положил на стол. Надо кобуру малеха хотя бы разработать, а то новенькая совсем. Кстати, советская кожаная кобура, которая ему досталась, на самом деле, вполне себе неплоха. В том числе и для скоростного выхватывания. Только пистолет в нее вставляется по-другому, оставляя свободной рукоятку поверх сложенной задней части. И ремешок клапана надо разработать,
– Так, ничего особенного. Новостной канал и спортивный канал в частичном доступе, остальные по ключ-коду. Ну, как мне и говорили. – Ленькин сосед отключил планшет и взялся за пистолет. – Так, Леонид, я с оружием не очень. Точнее, с любой механикой разберусь, но с правилами ношения и техникой безопасности только университетский курс, а я военку не слишком жаловал, на отработках ее прошел. Так что, поможешь?
– Конечно, – кивнул Панфилов. – А вы, если что, в той же самой механике.
– Договорились! – И Илларионов протянул Леньке ладонь.
20.03.28 года, четверг. Русская Республика. Второй военный городок
– Взвод, встать! Смирно! Товарищ капитан-лейтенант, курсанты для занятий готовы. Дежурный по классу курсант-сержант Панфилов. – Ленька вытянулся, встречая вошедшего в класс кряжистого дядьку лет сорока. М-да, звание у него сейчас…
Все, началось его обучение. Вчера Леньку и Илларионова загнали на площадку, где они на пару сначала расконсервировали древнюю трехдюймовку-полковушку, а потом снова ее законсервировали. Ну после того, как ее осмотрел подошедший старлей и что-то отметил в своем журнале.
Вообще, таких старых пушек, по словам молодого пацана-срочника, было завезено около сорока штук, и их после расконсервации и отстрела ждет распределение по гарнизонам. Как и полсотни восьмидесятидвухмиллиметровых минометов, завезенных одновременно с пушками. Судя по всему, здесь, в Республике, считали артиллерию лучшим доводом.
Ленька помнил короткий разговор с немолодым одесситом, когда он стоял, сбив свой стетсон на затылок, и ошалело смотрел на массивные башни от каких-то то ли линкоров, то ли крейсеров.
Батарея, защищающая город, правда, непонятно от кого. Ленька где-то читал или слышал, что одна пушка на берегу стоит корабля в море. А тут такое… да еще таких калибров… хотя вроде как у американцев есть пара эсминцев.
Так вон этот дядька на вопрос Леньки, на кой ляд тут эти пушки, усмехнулся и ответил:
– Это, чтобы не было в свое время войны с Протекторатом Русской Армии. Москве выделили кредит на закупку вооружений. А воевать неохота… но за бабло отчитаться надо. Вот и построили этот форт… да еще дважды дополнительно деньги вливал Орден. И доволен был, ведь Одессу невозможно даже сейчас взять, шестидюймовки простреливают все вокруг на тридцать километров. А их со здешними средствами поражения никак не взять. Даже крылатыми ракетами, их два «Панциря» охраняют, кроме автоматических трехдюймовок и батареи МЗА. Заказчики были просто в шоке от учебных стрельб, чиновники кипятком писали. А оказалось, что Коршунов и армейцы всех перехитрили. Денег на это дело вложили – армию наемников можно было нанять. Свою работу форт исполняет на все сто сорок шесть процентов. Но дело в том, что это чистая оборона, нападать не сможет, хоть ты тресни. И когда надо было, у кого не надо не оказалось своей армии. Вот так, парень.